Читать книгу - "Снежное сердце - Людмила Толмачева"

– Спасибо. Но я по другому поводу. Ваша жена грозится облить меня кислотой.

– Что?!

– Вы не ослышались. Именно кислотой.

Чиновник побагровел, крякнул и вернулся в свое кресло.

Дана осталась стоять на том же месте.

– Присаживайтесь, Дана Михайловна, – опомнился чиновник. – Извините. Задали вы мне задачку. Не знаю, как и реагировать.

– У вас работают нечистоплотные люди, – заметила Дана, усаживаясь в кресло. – О моем единственном и вполне официальном визите знали, по крайней мере, двое – ваша секретарша и Элеонора Павловна.

– Я разберусь с этим, – со злостью выдавил Шполтаков. – Но супруга-то какова! А? Это надо такое брякнуть. Дура! Е… Ничего, я с этим бабьем по-другому буду действовать.

– Ну, если вам больше нечего сказать, я пойду.

– Извините еще раз, Дана Михайловна! Когда я смогу вас увидеть?

– В субботу. На презентации. Приходите с супругой.

– Издеваетесь? Да я ей такого… Гм! Хорошо, увидимся на презентации. Говорят, у вас там грандиозное мероприятие намечается? С фуршетом?

– Наоборот, все будет очень скромно. В рамках бюджета.

Возле дверей Дана задержалась и неожиданно для самой себя произнесла:

– Меня, наверное, посадят на пятнадцать суток.

– Не понял.

– Я нечаянно облила вашу супругу…

– Чем?! – подался вперед сити-менеджер.

– Не беспокойтесь, всего лишь молоком.

– Ё… лки мохнатые! С вами не соскучишься, милая девушка! Ладно, я замну это дело.

Из мэрии она пошла в музей. Вдыхая свежий осенний воздух, Дана почти бежала, как будто хотела сбросить с себя липкую паутину, которой ее обволокли Шполтаковы. Поистине, есть люди-пауки.

В просторной комнате, которую они называли залом, шли последние приготовления к открытию литературно-музыкального клуба.

Вдоль стен расставили мебель, собранную, как говорится, с миру по нитке. Пару диванов удалось купить на бюджетные деньги, а подержанные, но еще добротные кресла и стулья выделили дом культуры, строительная фирма и супермаркет. Директор супермаркета, к которому ходили Илза с Марией, расщедрился даже на большой электрический камин. И теперь он был главным украшением зала.

Аграфена Спиридоновна не пожалела своих комнатных цветов – пальма, азалии и гортензии стояли на подоконниках и специальных подставках возле камина. На стенах висели бра в виде старинных канделябров.

– Здравствуйте, Аграфена Спиридоновна!

Раскрасневшись от быстрой ходьбы, Дана на ходу снимала пальто.

– А вы как роза сегодня, – заулыбалась старушка. – Свежая да румяная!

– Ой, неужели? – удивилась Дана и кинулась к зеркалу. – И, правда! Я уж и забыла, какой он, румянец.

– Значит, на поправку пошли, – сделала свой вывод Аграфена Спиридоновна. – Теперь в личной жизни все наладится.

– Вашими бы устами… – вздохнула Дана.

– А вот увидите. Так и будет.

– Спасибо. А где наши шторы?

– Девочки гладят, сейчас принесут.

– Замечательно. Так. Что-то я забыла… Ах, да! Гости наверняка будут с букетами, надо предусмотреть вазы с водой.

– В подвале есть несколько ваз, я скажу Михеичу, чтобы принес.

– Угу. Пусть несет. Поставьте их на подоконники. А что с табличками на экспонатах? Решили старые оставить?

– Почему? Новые заказали. Завтра будут готовы.

– Он согласился на наши деньги?

– А куда он денется? Даже такие на дороге не валяются.

– Между прочим, моя месячная зарплата меньше его гонорара.

– Вот я и говорю – куда он денется.

Дана включила один из канделябров, уселась на новый диван, мечтательно посмотрела на камин.

– Чего-то не хватает, – сказала Дана, наморщив лоб.

– Может, столов?

– Вы правы! Именно столов. Небольших, типа журнальных или ломберных.

– В подвале есть два старинных ломберных стола, но они колченогие.

– Надо срочно отремонтировать!

– Легко сказать…

– Аграфена Спиридоновна, я свою зарплату отдам, только найдите хорошего столяра или плотника.

– Есть такой в доме культуры. Если не в запое, сделает. Там не больно много работы. И всю зарплату не обещайте, половины хватит.

– Надо поторопиться.

– Я сейчас позвоню Гале, их бухгалтеру. Она поищет его.

Вскоре появились Илза с Марией, бережно неся на вытянутых руках шторы.

– Ой, девочки, подержите пока, я залезу на стремянку.

Проворно, словно горная козочка, Дана вскарабкалась на самую верхнюю ступеньку и приняла из рук Илзы первую штору.

Нежно-сиреневые, с искрой, они привнесли в атмосферу зала романтическую нотку.

Мария включила все бра и камин – и девушки застыли, зачарованные колдовской картиной. Словно частица Версаля перенеслась в Задоринский музей.

– Да-а! Красотища! А мне нечего надеть, – пожаловалась Мария.

– На презентацию? – уточнила Дана. – У тебя какой размер?

– Сорок шесть.

– А в сорок пятый влезешь?

– Такого не бывает, – рассмеялась Мария.

– Бывает, – махнула рукой Дана. – Всю жизнь мучаюсь. Ни два ни полтора, как говорится. Сорок четвертый мал, сорок шестой велик.

– Тогда я похудею. А что у тебя есть?

– Офигенное платье. Из городу Парижу. Ни разу не надеванное.

– Клево! А когда можно примерить?

– Да хоть сейчас. Пойдем ко мне, заодно перекусим чего-нибудь.

– Я пас, – заявила Илза. – Мне еще на уроки сегодня. Побегу домой.

– Ну тогда до субботы.

– Чао!

* * *

Мария упорхнула с новым платьем, которое оказалось в самый раз. И худеть не придется.

А Дане вновь взгрустнулось – хорошее настроение улетучилось и растворилось в ранних сумерках.

Они сидели с Мартином перед телевизором и смотрели «Пусть говорят». Ведущий метался с микрофоном между гостями и героями передачи, не давал им договорить фразу и задавал новый вопрос, торопливо сглатывая окончания слов.

Так и не вникнув в суть разговора, Дана выключила телевизор.

В дверь постучали. Пожав плечами – кто бы это мог быть? – Дана пошла открывать.

– К вам посетители, – сообщила девушка-администратор. – Какая-то пьяная бабка с мальчиком. Мы не пустили, разумеется. Не хватало нам бомжи всякой.