Читать книгу - "Всего один поцелуй - София Нэш"

Обычно она уносила цветок с собой, поднимаясь по холму в большой дом, и, навещая дам, расположившихся в покоях Пенроуза, вела себя так, будто все чудесно и абсолютно нормально. И как правило, кто-нибудь из лакеев прерывал ее обход, сообщая, что мистеру Брауну необходимо ее присутствие. Она с благодарностью уходила в комнаты управляющего, которые медленно, но верно становились комнатами мистера Брауна. Даже стены уже впитали аромат его воды для волос.

Она совсем не была глупой. Она понимала, что мистер Браун пытается отвлечь ее от унижений, которые она испытывала во время вынужденного общения с Гвендолин Фортескью, — настолько, насколько это было возможно.

О, как же это все ужасно! И особенно сильно ее ранила постоянная опека со стороны Аты.

— Моя дорогая Джорджиана, — сказала однажды маленькая вдовствующая герцогиня утром. — Так как ты, Розамунда, Грейс и я являемся четырьмя самыми высокопоставленными леди в Корнуолле, я думаю, мы должны заказать совместный портрет. У Грейс есть чудесный знакомый художник в Лондоне. — И, не дожидаясь подтверждения от Грейс, Ата продолжила: — Разумеется, Сара и Элизабет тоже должны быть на портрете.

Следующие пятнадцать минут Гвендолин Фортескью пыталась присоединиться к затее.

— Возможно, ваша светлость позволит также принять участие и моим дочерям? Генриетта и Маргарет сейчас у моей сестры, но я могу написать им. Они замечательно дополнят композицию… возможно, даже я могла бы… — Она растеряла всю уверенность, увидев сухое выражение лица Аты.

Новой тактикой Гвендолин было полностью игнорировать Джорджиану. Она просто не смотрела на нее, даже когда им приходилось разговаривать. С другой стороны, вдовствующая маркиза не осмеливалась и оскорблять ее.

Через некоторое время Ата избавилась от маркизы под каким-то смехотворным предлогом, и унижение Джорджианы достигло предела.

— Моя дорогая Джорджиана, существуют лишь две причины, по которым я терплю ее. Во-первых, я приняла решение не уезжать в Эмберли до тех пор, пока ваш конфликт с этой ужасной женщиной не уляжется. И мне нужно оставаться здесь, дабы быть уверенной, что она ведет себя подобающим образом.

— Не важно, что она говорит, — добавила Грейс. — Все мы знаем, вы сочетались законным браком с ее сыном. Вы маркиза, и мы на вашей стороне.

Элизабет и Сара, касаясь ее рук, тоже принялись выражать свою поддержку. Джорджиана, однако, в тот момент совсем не чувствовала себя маркизой.

— И еще! — продолжила Ата, улыбнувшись Грейс. — Я готова поставить свой черный жемчуг на то, что меньше чем через год среди нас появится леди, которая разделит с вами титул. Вы будете почти сестрами.

Грейс нежно сжала загрубевшие пальцы Джорджианы и поцеловала ее в затылок.

— Мне так не терпится стать твоей сестрой, Джорджиана, — прошептала она.

Джорджиана почувствовала, что не в силах заставить себя открыть рот.

К счастью, появился лакей и избавил ее от необходимости отвечать.

Вздохнув, она опустила взгляд на стопку учетных книг, оставленных для нее мистером Брауном. Помимо этого, уже хорошо ей известного занятия, Джорджиане предстояло изучить документы на собственность в округе Пенроуза, которые прислал герцог Хелстон.

Вдруг она заметила среди документов новые. Бросив взгляд на описание, Джорджиана сразу же заинтересовалась. Речь шла о месте на холме, не больше пятисот ярдов от моря. Безусловная находка, особенно если соотнести размер и цену. Хм… весьма многообещающе.

Скрипнула дверь, и в комнату проскользнула Фэрли Фортескью. Ее глаза так напоминали отцовские — хотя и не цветом, но формой. Загнутые ресницы и прямые брови. Джорджиана неожиданно подумала, не преследует ли Куинна образ жены в облике его дочери?

— Ты уже закончила заниматься на фортепиано, милая?

Фэрли кивнула со страдальческим выражением лица:

— Мистер Тайлер сказал, что сегодня пострадала только одна из его барабанных перепонок.

Джорджиана с трудом удержалась от улыбки.

— Пожалуй, это о многом говорит — ведь, если я правильно помню, однажды, почти двадцать лет назад, он заявил мне, что я уничтожила весь его мозг.

Фэрли прыснула и вприпрыжку подбежала к ней.

— А еще я провела полчаса за вышиванием, которое мне поручила миссис Киллен.

— Целых тридцать минут?

— Ну, может быть, двадцать девять, — прошептала девочка.

— Надеюсь, на самом деле не меньше четверти часа?

— Знаешь, а ты намного опаснее, чем старая Бидцлуорд.

Джорджиана рассмеялась:

— Просто я хочу, чтобы ты испытала все самое лучшее в жизни, дорогая моя. А все благородные леди играют на музыкальных инструментах или поют…

— Думаю, все знают — петь я не умею. — Девочка закатила голубые глаза.

— А еще они вышивают и…

Фэрли снова перебила ее:

— Меня вполне устроит и не самая лучшая жизнь на свете, если при этом мне не нужно будет вышивать.

— И уж точно они не перебивают…

— Ата перебивает!

—…своих друзей, — с улыбкой закончила Джорджиана.

— Прости меня, Джорджиана.

— Все хорошо, дорогая. Я сама в последнее время часто нарушаю это правило.

Фэрли заинтересованно взглянула на учетные книги.

— Ой, давай скорее начнем. Ты говорила, я смогу написать записку на мельницу рядом с Пензансом. А почта уже пришла? Надеюсь, человек, которому ты написала в Шотландию, продаст нам своих овец. А еще ты обещала, что зимой мне можно будет посмотреть, как рождается ягненок. Ты не забудешь, правда? Я впишу сегодня в учетные книги числа?

— Надо говорить «можно ли мне?»

— Можно ли мне вписать числа в учетные книги? Джорджиана передала девочке затянутую в кожу книгу вместе с листком бумаги и чернилами.

— Поточи перо, дорогая. И конечно же, я не забыла о своем обещании. Я уже договорилась с мистером Брауном и скажу твоему отцу, перед тем как уехать.

Фэрли широко распахнула глаза:

— Но ты же ведь уедешь еще не скоро. Это же долго — искать дом. Ну почему все всегда должны куда-то уезжать? Почему люди не могут жить всю жизнь на одном месте?

Джорджиана не решилась солгать ей и пообещать часто ее навещать. Она сильно сомневалась, что сможет вынести необходимость регулярно приезжать в Пенроуз. Это было бы несправедливо по отношению к Грейс и Куинну и по отношению к ее собственному хрупкому сердцу.

— Возможно, ты не так расстроишься из-за моего отъезда, если я подарю тебе все свои краски и холсты, когда буду уезжать. Однако не раньше, — добавила она, увидев, как девочка расплылась в радостной улыбке. Фэрли захлопала в ладоши, но потом остановилась.