Читать книгу - "Пленить сердце горца - Карен Мари Монинг"

Положить бы ее на стол, но стола больше не было, и вместо этого он опустился в кресло, увлекая ее за собой, затем подвинулся, чтобы ее ноги легли на его руки. Теперь она сидела к нему лицом, положив руки на плечи, нависая над ним своей обнаженной женственностью. И ей не требовалось поощрения: она прижалась к нему, дразня его грудь легкими прикосновениями островерхих сосков. Джиллиан запрокинула голову, выгнув дугой тонкую шею, и Гримм застыл, упиваясь зрелищем его прекрасной Джиллиан, сидевшей у него на коленях с широко расставленными ногами, и ее узкой талии, плавно переходящей в крутые бедра. И хотя ему удалось спустить платье с ее плеч, ткань собралась на талии, сделав ее похожей на богиню, выходящую из шелкового моря.

- Господи, ты самая прекрасная женщина, которую я видел в своей жизни!

Джиллиан резко качнула головой и уставилась на него. Неверие в ее взгляде быстро превратилось в чистое удовольствие, а затем - в озорное сладострастие.

- Когда мне было тринадцать, - проговорила она, проводя пальцами по гордому изгибу его подбородка, - я видела тебя со служанкой и поклялась себе, что однажды повторю все, что делала она. Каждый поцелуй...

И она опустила губы к его соску, и кончик ее языка затрепетал на его коже.

- ...каждое прикосновение, - ее рука скользнула по его животу к его твердому древку, - и каждый вкус.

Гримм застонал и схватил ее за руку, не давая пальцам обернуться вокруг своего жезла. Если бы ее прекрасная рука хотя бы на миг сомкнулась, он бы потерял над собой контроль и в следующий миг очутился бы внутри нее. Призвав все свое легендарное самообладание, он отстранился. Он не станет причинить ей боль! И тут с его губ слетело признание:

- Ты сводила меня с ума с того самого дня, когда начала взрослеть. Ночью я не мог сомкнуть глаз без того, чтобы не захотеть оказаться на тебе, рядом с тобой, внутри тебя. Джиллиан Сент-Клэр, я надеюсь, что ты такая же крепкая, как тебе нравится думать, потому что сегодня тебе понадобится вся сила, какой ты обладаешь, для того, чтобы принять меня.

И Гримм поцеловал ее, чтобы заглушить любой ответ, который она могла бы дать.

И она растворилась в этом поцелуе. Затем он отнял губы и с нежностью посмотрел на нее.

- И еще одно, Джиллиан, - тихо проговорил он. - Я тоже чувствую это. Всегда чувствовал.

Эти слова распахнули ее сердце, и улыбка, которую она подарила ему, была ослепительной.

- Я знала это! - выпалила она.

И когда его руки заскользили по ее разгоряченной коже, Джиллиан полностью отдалась этому ощущению. Когда его ладонь легла между бедер, она тихо вскрикнула, и ее тело выгнулось навстречу его руке.

- Большего, Гримм. Я хочу большего, - зашептала она.

Он смотрел на нее, и глаза его сужались. В выразительных чертах ее лица радость смешалась с удивлением и желанием. Он знал, какой у него огромный, по сравнению с другими людьми, орган, - и в толщину, и в длину, - и ее надо было к нему подготовить. Но, когда она начала неистово подталкивать его руку, он уже не мог сдерживаться и посадил ее на себя.

- Так ты будешь все контролировать, Джиллиан. Будет больно, но ты будешь все контролировать. Если будет слишком больно, скажешь, - страстно выговорил он.

- Ничего страшного, Гримм. Я знаю, что сначала будет больно, но Кейли говорила, что если мужчина умелый любовник, то заставит меня почувствовать нечто более прекрасное, чем я когда-либо чувствовала.

- Тебе это сказала Кейли?

Джиллиан кивнула.

- Пожалуйста, - прошептала она. - Покажи мне, что она имела в виду.

У Гримма вырвался вздох восхищения - его Джиллиан не ведала страха! Он осторожно вставил головку своего древка и потянул девушку вниз, оценивая каждый проблеск ее эмоций.

Глаза Джиллиан вспыхнули, и рука, метнувшись вниз, охватила его жезл.

- Большой, - заволновалась она. - Действительно большой. Ты уверен, что все получится?

Его лицо озарилось улыбкой.

- Очень большой, - согласился он. - Но как раз такого размера, чтобы доставить женщине удовольствие.

Он стал осторожно входить в нее, но, встретив сопротивление, остановился. Джиллиан тихо простонала:

- Ну же, Гримм. Давай!

Гримм закрыл глаза и приподнял Джиллиан, подхватив ее за ягодицы... Когда он вновь открыл глаза, в их глубине замерцала решимость, и он одним сильным толчком проткнул преграду.

Джиллиан ахнула.

- Это было не так уж плохо, - спустя мгновение прошептала она. - Я думала, будет действительно больно.

Когда же он медленно задвигался, ее глаза расширились.

- О! - вскрикнула Джиллиан, и он запечатал ей рот поцелуем. Медленно двигаясь, он покачивал ее на себе, пока последний отблеск боли не исчез из ее широко раскрытых глаз, и лицо не озарилось в предвосхищении того, что, как она чувствовала, уже приближалось. И Джиллиан возбуждающе заводила бедрами, покусывая нижнюю губу.

Гримм наблюдал за ней, завороженный природным сладострастием своей девочки. Она полностью и без всякого стеснения отдавалась страсти, целиком и безоговорочно предаваясь любовным играм. Ее губы восхитительно изогнулись, длинный медленный толчок бедер намекнул на приближающийся пик удовольствия, и он улыбнулся с порочным восторгом.

Затем он приподнял ее и поменялся с ней местами, посадив ее на стул. Встав на колени, он притянул ее к себе, обвив ее ноги вокруг своей талии, глубоко вошел в нее, нажимая с изысканным трением на то таинственное место глубоко внутри нее, приводя ее в исступление, и стал подразнивать шишечку у нее между ног, пока Джиллиан не содрогнулась, вымаливая всем телом то, что он только мог ей дать.

Берсерк в нем бурно ликовал и резвился, чего Гримм никак не ожидал.

Когда Джиллиан, крича, забилась в сладких судорогах, Гримм Родерик издал сиплый, глубокий грудной звук, который был больше чем смех - это был гулкий набат освобождения. Но его триумф быстро превратился в стон облегчения. Ощущение тела, содрогающегося и так плотно облегающего его, было чем-то большим, чем он мог выдержать, и он взорвался внутри нее.

И когда в идущую кругом голову Джиллиан проник незнакомый звук, она, тяжело дыша, вцепилась в его плечи. Ее мышцы размякли и абсолютно не слушались ее, голова опустилась, и она уставилась сквозь упавшие на лицо волосы на обнаженного воина, стоявшего перед ней на коленях.

- Т-ты можешь смеяться! Смейся по-настоящему! - воскликнула она на последнем дыхании.

Гримм провел большими пальцами по внутренней стороне ее бедер вверх, по тонкой струйке крови. Крови девственности, запятнавшей эти белоснежные бедра.

- Джиллиан, я... я... о...