Читать книгу - "Тление - Лорел Гамильтон"

ним. Следом пронеслась другая мысль: что я недовольна проблемами с метафизикой и тем, что наш выбор из волков ограничен Грэхемом, но я прогнала эту мысль. Грэхем вырос, как личность, но он по-прежнему не был из числа моих, наших людей. И вдруг мелькнула другая мысль: «Но он мог бы быть». Не знаю, чья она была — Грэхема или Жан-Клода, или кого-то из гостей. Жан-Клод рулил нашим метафизическим автобусом, потому что я понятия не имела, как это делать. Я сильна, но я лучше работаю, как батарейка, чем как ведьма, или как там это называется, когда ты работаешь с парапсихическими способностями и магией. То, что делал Жан-Клод, требовало тренировок и практики, которых у меня не было.

Я подумала о том, чтобы провести руками по телу Жан-Клода, когда на нем нет ничего, кроме стрингов и сапог, и это была счастливая мысль. Она помогла мне отогнать размышления о Грэхеме. Жан-Клод поднял мою руку и запечатлел на ее тыльной стороне нежный поцелуй, дав мне понять, что он ценит мои попытки включиться в происходящее. Я и правда хотела провести по его телу руками, и даже более того, но лишь когда мы окажемся наедине. Жан-Клод поместил в сознание гостей картинки о том, как я флиртую и поддразниваю мужчин, которые впервые поднимаются на эту сцену. В своих фантазиях он сделал меня куда мягче и любезнее, чем я могла бы быть с незнакомцами в такой ситуации. Я была Ники для Натэниэла и Жан-Клода, но не для толпы левых людей, к которым я даже не прикасалась ни разу.

Он покружился вместе со мной, чтобы зрители рассмотрели нас, как на блюдечке. Народ выкрикивал имя Грэхема и просто возбужденно орал. Имя Жан-Клода они тоже выкрикивали, потому что он сегодня оголился сильнее, чем за все прошлые годы. Некоторые даже мой псевдоним кричали, так что я помахала им и улыбнулась, словно это делало меня счастливой. Чтобы поскорее слинять со сцены можно и притвориться.

— На нашем новом вервольфе слишком много одежды, вы не находите?

Послышались одобрительные женские вопли. Одно дело представить Грэхема на сцене, всего такого соблазнительного и танцующего, и совсем другое — заставить его это сделать, так что Жан-Клод решил упростить нам всем задачу. Грэхем опустился перед нами на колени, и в тот момент, когда они с Жан-Клодом перестали соприкасаться друг с другом, энергия изменилась — что-то было не так. Жан-Клод коснулся щеки Грэхема, и его сила будто бы получила заряд. Предполагалось, что я помогу Грэхему избавиться от футболки, но тогда Жан-Клод потеряет физический контакт с нами обоими, а это казалось плохой идеей.

Жан-Клод переместил меня, будто в танце, и я оказалась перед Грэхемом, стоящим на коленях, а сам вампир встал у него за спиной. На секунду он отпустил нас обоих, и весь мир сжался так резко и сильно, что у меня голова закружилась. Я потянулась к нему, и он дал мне свою руку, а другую протянул к Грэхему. Прикосновение вновь дало энергии толчок — сила Жан-Клода будто бы сжималась и расширялась одновременно, что невозможно. Он был королем всех вампиров в своей стране. Они были связаны с ним кровью, а значит, он черпал силу ото всех них.

— Что это было? — шепотом спросил Грэхем.

Я покачала головой, потому что понятия не имела. Жан-Клод улыбался и флиртовал с толпой, но у него в голове пронеслась мысль: «Другой вампир оставил что-то после себя».

— Что? — одними губами спросила я.

Он вновь ответил мысленно:

— Силу.

Ответа на свой вопрос я не получила, но прежде, чем я успела придумать, как еще об этом спросить, Жан-Клод обратился к зрителям:

— Может, нам с Ники стоит помочь нашему волку раздеться?

— Да! Пожалуйста! Боже, да! — и прочие воодушевленные крики донеслись из толпы, ор стоял почти невыносимый. Я пожалела, что у меня нет берушей, которые я обычно ношу на стрельбище.

Жан-Клод помог мне опуститься на колени перед Грэхемом, после чего изящно приклонил свои. Грэхем с одной стороны был воодушевлен моей компанией, а с другой — насторожен из-за Жан-Клода у себя за спиной. Не то что бы очень, но слегка. Жан-Клод рассмеялся и прижался к нему, одновременно привлекая меня ближе, так что мы с ним вдвоем обняли Грэхема. Толпе это понравилось, и Жан-Клод шепнул ему:

— Твоя добродетель этой ночью в безопасности, волк.

Грэхем смутился из-за того, что позволил своим страхам проявиться. Он усилием воли заставил себя расслабиться в наших объятиях и не вести себя, как большой ребенок — это были его мысли, а может, и мои, но я точно знала, что не Жан-Клода. Я скользнула пальцами под футболку Грэхема. Кожа у него была такой теплой, что жар его тела задержался под тканью, поэтому я словно грела руки, пробегаясь пальцами по гладкой упругости его живота, пока Жан-Клод повторял те же действия у него за спиной. В какой-то момент я запуталась и не могла понять, какой же части тела я касаюсь — мягкого живота или твердой спины? Грэхем вздрогнул между нами, как будто мы делали нечто большее, чем просто касались его торса с двух сторон.

Жан-Клод посмотрел на меня поверх плеча Грэхема, после чего мы начали водить руками по его телу, продолжая глазеть друг на друга, приводя в беспорядок футболку вервольфа и медленно обнажая его торс на потеху толпе. Народ бунтовался — они кричали и свистели. Я почувствовала, как охрана переместилась ближе к сцене — просто на всякий случай, но они не спешили, потому что на этот раз Жан-Клод контролировал ситуацию, а он не хотел насилия — ему нужна была похоть. Безопасное и поддразнивающее обещание вожделения — вот для чего существуют хорошие стрип-клубы, они обещают, но не воплощают твои фантазии.

Жан-Клод улыбнулся мне поверх плеча Грэхема, а я улыбнулась в ответ. Мы могли ощутить руки друг друга на его теле. Грэхем протяжно вздохнул и его пульс подскочил, зажатый между нашими энергиями, которыми мы обменивались. Футболка приподнялась, обнажая его соски. Их крохотные кончики напряглись от возбуждения. Это заставило меня призадуматься о том, насколько же далеко все может зайти, и я ощутила удовольствие Жан-Клода: он наслаждался тем фактом, что наши действия завели Грэхема. Частично это была гордость за свое мастерство, частично — кайф от доминирования. Я сама почти никогда себя так не чувствовала с теми, с кем у меня не было эмоциональной связи, но для Жан-Клода это не было проблемой. Неудивительно,