Читать книгу - "Мой грешный пират - Рона Шерон"

– Сиди Мусса – святой человек, – не унималась Назрин. Дико и Даниэлло скептически отнеслись к идее посетить колдуна.

– Это просто идиотизм, – заявил Саллах. – Мы потеряем драгоценное время, столь необходимое для поисков в Алжире.

Назрин метнула в него гневный взгляд.

– Расскажите мне подробнее об этом ясновидце, Назрин, – попросила Аланис, чтобы не тратить зря время.

– Он человек мудрый, добрый и честный, – заверила ее Назрин.

– Что будем делать, миледи? – обратился Нико к Аланис.

– Давайте обратимся к Сиди Мусса, – сказала Аланис.

В ту ночь «Аластор» бросил якорь у Сафи. Они высадились на берег в двух лодках и набрели на группу рыбаков, готовивших ужин на костре. Назрин представила рыбакам членов группы и подарила привезенные с корабля фрукты и одеяла. Мужчины приняли дары и пригласили иноземцев разделить с ними трапезу. Когда все сели у костра, Назрин завела разговор, упоминая Эль-Амара, Красный город, Марракеш и указывая в сторону пещер.

– Назрин говорит, что она из Марракеша, – прошептал Саллах на ухо Аланис, – и просит рыбаков указать, в какой из пещер живет святой Сиди Мусса.

Рыбаки переглянулись, и один из них заговорил. Назрин кивнула на Аланис.

– Они доверяют нам. Сиди Мусса все еще живет в одной из пещер наверху. Они отведут нас к нему.

Сопровождаемые рыбаками, они направились к бесформенной расселине в скале. У огня сидел, играя на флейте, морщинистый старик.

– Мы пришли с добрыми намерениями, Сиди Мусса.

Назрин присела рядом с ним и протянула ему руки в знак приветствия и чтобы он мог их ощупать. На морщинистом лице старого рыбака появилась улыбка. Он заговорил с ней, в голосе его послышались теплые нотки.

– Он спрашивает ее о сестрах и родителях, – перевел Саллах. – Моя жена будет сегодня в добром расположении духа. Ее давно никто не спрашивал о родителях. Их уже лет десять нет на этом свете.

Старик внимательно выслушал историю Назрин, кивая и задавая вопросы. Назрин подошла к Аланис.

– Мне нужен медальон Эль-Амара.

Дрожащими пальцами Аланис сняла с шеи массивную золотую цепь и протянула Назрин. Назрин села рядом со старым рыбаком и вложила медальон в его жилистые руки. В глубокой сосредоточенности он потер гравировку и пробормотал что-то себе под нос, призывая Высшие Силы просветить его.

Его незрячие глаза зажглись сверхъестественным огнем, и на лице появилась улыбка, когда он заговорил с Назрин, указывая руками на север.

– Саллах! – прошипела Аланис ему в ухо, хватая за толстое запястье. – Переведи!

Саллах нахмурился.

– Он сказал это по-берберски. Пусть Назрин переведет.

Прошло еще какое-то время. Наконец Назрин встала и подошла к ним. Выглядела она неуверенно.

– Сиди Мусса назвал владельца медальона Эмиром с Раздвоенной Душой.

– Саллах! Ты слышал? – воскликнула Аланис. – Что еще, Назрин? Куда они увезли Эроса?

– Это звучит еще загадочнее. Сиди Мусса говорит, что Эмир еще не прибыл в пункт своего назначения, но его дорога ведет в особый город – Вечный город – и черную бездну отчаяния.

– Черную бездну отчаяния? В Вечном городе?

У Аланис сжалось сердце от дурного предчувствия. Боже правый!

– Что это за особый город? – справился Саллах деловитым тоном. – Это может быть что угодно. Алжир, Париж. У меня голова идет кругом.

– Это еще не все, – добавила Назрин с беспокойством. – Дорога, говорит Сиди Мусса, состоит из многих извилистых путей, ведущих в одно и то же место, – город, куда ведут все дороги. – Ее глаза наполнились печалью. – Прости, дорогая, я не думала, что…

– Постойте! – У Аланис зашевелились на голове волосы. – Вечный город, куда ведут все дороги…

Назрин нахмурилась.

– Тебе это говорит о чем-то?

Аланис отвернулась от них, уставившись на черный океан. Вечный город, куда ведут все дороги… И черная бездна отчаяния.

– Рим, – выдохнула она, обратив взор к звездам.