Читать книгу - "Возвращение домой - Евгения Преображенская"

мудрости или сражается за справедливость с мечом в руках? – Дженна улыбнулась. – О, я легко могу тебя представить в этом образе, – она вытерла мокрые щёки. – Прости меня… Прости за всю причинённую боль… Это было нужно, да! Но… если бы был выбор, если бы я могла переписать эту сказку… Я бы сочинила всё иначе. Для тебя… прожившей свою жизнь не так полно, как можно было бы. Для тех, кто ушёл раньше срока, кто не вынес испытаний Судьбы… – Губы драконицы задрожали, голос упал до еле слышного шёпота: – Тем, кого я любила и потеряла. Тем, кто ненавидел меня и погиб. Драконы утверждают, что мы должны бороться с врагами, а не прощать, но… Почему моё сердце подсказывает иной путь? Пожалуй… только вы с Плутархом и поддерживали меня на нём. Ты, Зои, – одно из Великих древ, столпов, что поддерживают мою душу… Пусть же память о тебе поможет мне одержать победу над неведомым.

Щебетали птицы. Весенний ветер играл в кронах сосен, перебирал волосы чародейки и стирал слёзы с её щёк. Тихий, почти неразличимый в общей мелодии леса, шорох шагов коснулся слуха. Обернувшись, Дженна увидела позади себя невысокую юную эльфийку. Её светлые волосы были заплетены в сложную косу, в голубых глазах улыбались блики солнца.

Дженна поклонилась, приветствуя незнакомку. Та кивнула в ответ.

– Никогда не видела, чтобы сюда приходил кто-то, – нежными колокольчиками прозвучали слова на чистом элибирском.

– И я не думала, что эльфы Лииара заходят так далеко, – высказала удивление Дженна.

– …О, я вовсе не из Лииара, – ответила незнакомка. – Моя семья живёт на берегу океана Шарих, там, где тёплые течения омывают город Ту и растут такие же сосны, как здесь.

– Должно быть, там очень красиво, – представила Дженна. – Но Ту ещё дальше Лииара…

– Ты тоже явилась издалека, – заметила эльфийка. – Я видела, как ты сошла с дрёмной тропы. Теми же тропами пользуюсь и я, так ведь гораздо быстрее.

– Ты приходишь сюда почтить память? – спросила Дженна.

– Да, – кивнула незнакомка. – Эльфы высоко чтут труды философа Плутарха и поэтессы Зоири Велонес.

– Я рада это слышать, – Дженна опустила голову.

– Но отчего тогда в твоих глазах серебрятся слёзы? – поинтересовалась эльфийка.

– Я этого и сама не знаю, – ответила Дженна. – Красивые стихи всегда заставляют меня плакать от избытка чувств…

…Я твоим была тёплым пламенем,

Звонким гонгом и там-тамами,

Я могла бы забрать тебя в плен на век,

Но, смотри ж, отпустила храмами4,

– пропела эльфийка.

Дженна отвернулась, чтобы не показывать своих слёз.

– Не плачь, – улыбнулась ей девушка. – Эльфы Похобесара верят, что наши души могут переродиться в деревьях, в цветах и травах. Жизнь вечна…

– Мне кажется, эльфы правы, – ответила ей Дженна словами Зоири. – Когда-то мы были лесами и морями, горами и небом…

– Были и будем, – согласилась эльфийка. Она подошла ближе и, поймав взгляд собеседницы, с удивлением произнесла: – Не слёзы, но твои глаза серебрятся, словно у наших детей или же старцев… Теперь ты улыбаешься?

– Я рада… Рада, что ты живёшь на берегу океана, под сенью высоких сосен. – прошептала Дженна. – Теперь я со спокойной душой могу возвратиться на Север.

За месяц до праздника Равноденствия. Леса Бешбьяс.

– Твои глаза как летнее небо… – призналась Сииба. – В детстве я редко видела небо, чаще глядела вниз. Мне казалось: если поднять голову, меня сразу заметят и… сделают больно. В доме отца мне всё время было страшно… Потом в монастыре я смотрела вниз уже по привычке: мыла полы, работала в огороде и всегда глядела под ноги. Но за последние годы я научилась смотреть вперёд и вверх. Теперь я вижу небо и солнце, даже закрыв веки… Они во мне, в твоих глазах, которые я вижу наяву и во сне.

– Когда мы встретились, я видел в твоих глазах лишь тьму, – так же честно ответил Сиибе эльф. – Я видел в тебе болезнь неизлечимую… так решили бы многие мои собратья.

Они неспешно шли по лесу. Места были изведанные вдоль и поперёк. За два года девушка изучила каждую былинку вокруг их уединённого жилища.

Теперь Сииба могла не смотреть под ноги и даже вокруг. Всё её внимание было приковано к другу. На его белокожем улыбчивом лице она искала и находила самые малые намёки – принял ли Беар её чувства, понял ли шутку, оценил ли нежность?

– …А что сейчас? – испуганно встрепенулась Сииба. – Я всё ещё больна?

– Сейчас в тебе появился свет, – с теплом ответил Беар. – Многие неизлечимые болезни, проклятия таковыми лишь кажутся. Ты знаешь легенду о чёрном единороге? – внезапно спросил он.

Сииба вздрогнула, но смутное воспоминание всколыхнулось и тут же пропало.

– Великие хранители Севера Кизэй и Гьюзайлин любили друг друга беззаветно, но страшная Буря разлучила их, – начал повествование эльф. – Потеряв супруга, жемчужный единорог почернела от горя… Её душой, её королевством завладело проклятие. Всё вокруг единорога страдало, болело и гибло. Никто не мог приблизиться даже для того, чтобы покончить с её собственными муками. Но нашлась смелая душа – герой! Он снял проклятие.

– Кем он был? – прошептала Сииба.

– Точно никто не ведает, – пожал плечами эльф. – Ходит множество слухов, но где правда, уже не понять. Да и не важно это. Важно то, что герой не побоялся, поверил в силу света внутри чёрного единорога. Он мог бы убить зверя, но выбрал иной путь. И проклятие пало!

– …Ты стал для меня героем, – девушка опустила глаза, боясь произнести лишнего. Её ладонь коснулась руки эльфа. Тот на миг сжал тонкие пальцы и отпустил. Он отошёл в сторону, не произнеся ни слова, лишь улыбнулся.

Сииба неуверенно улыбнулась в ответ. Если два года назад ей было неприятно близкое соседство с мужчиной, то теперь страх развеялся, и появилось другое. Необычайное счастье доставлял Сиибе не только взгляд голубых глаз, но и прикосновение тёплой руки.

Однако если мужчины в людских поселениях, где они иногда бывали, глядели на Сиибу с вожделением, в глазах эльфа не было ни капли пламени. И это причиняло муку. Неужели же Сииба была не хороша для него? Должно быть, эльфы не интересуются дочерями человеческими? Даже такие искалеченные эльфы.

– Свет тоже может причинять боль, – вздохнула девушка.

– Не только благо, но и испытания важны для души, – кивнул Беар. – Так мы становимся совершеннее…

– Ты стал совершеннее,