Читать книгу - "Возлюбленная одинокого императора - Юлия Цезарь"

услышать хоть что-нибудь, то пожалуйста. Сын седьмого баронов из королевства Льюйзенг. Там и обучался. Постигал искусство следопыта у разных мастеров, но с некоторыми обстоятельствами пришлось перебраться в это королевство, о чем не жалею. Задушил на корню три восстания, точнее их лидеров. О последнем, кстати, вы явно наслышаны. Что-нибудь еще, леди? — Он не отрывал лица от Фреи все это время, но продолжал улыбаться, как игрок в шахматах, увидевший свой путь к безоговорочной победе. — Хотя можете не говорить. К завтрашнему закату я все узнаю. Это будет интересно, кто больше о ком наберет информации.

— Вот и проверим, какой из вас следопыт. — Фрея так же не отрывала от него взгляда, не собираясь проигрывать в этой маленькой игре. — Ваша комната.

Дверь сбоку от нее отворилась, и Фрея сделала шаг в сторону, разрывая зрительный контакт. Она кликнула проходящую мимо служанку, но пока та не успела приблизиться, шепнула Вайсу:

— Не бойтесь, подслушивающих заклинаний не подкидывала. — Она звонко засмеялась своей шутке и, подмигнув Вайсу напоследок, повернулась к служанке. — Генерал — наш почетный гость, выполняйте, пожалуйста, все его просьбы.

— Да, Фрея, — поклонилась та и бросила неуверенный взгляд на генерала. Сразу было видно, что новенькая в замке, молодая и совсем неопытная.

Вайс с улыбкой проводил свою новую знакомую, но весь этот разговор уже работал, и какие-то момент он для себя уже отметил. Не то что бы она была первой, кого он будет немедленно проверять или что-то еще. Но она будет точно не последней в его списке.

«Подслушивающее заклинание не нужно там, где всегда молчат», — послал он мысль Фреи и обратился уже к служанке. Пора избавиться от доспехов.

***

Через неделю без просьбы на аудиенцию Вайс вошел в кабинет Лестата, уверенный, что ему будут только рады. И не прогадал. Одного взгляда в сторону Фреи было достаточно, чтобы вечная спутница директора исчезла из кабинета по просьбе Лестата. Ни тени в нём не было того человека, которого она провожала в комнату. Лишь холодный и расчетливый ум, жестокий и беспощадный. Вайс бросил листы бумаги, на которых что-то было написано, на стол, а сам сел в кресло, напротив директора.

— У меня вызывают подозрения два места, — сходу начал он. — Школа Знаний и школа Огня. Первые магии не имеют, оно и понятно, что должной помощи от них не приходится ждать. Однако… — Он взял самый верхний лист и протянул ближе к Лестату. — Судя по наблюдениям, пришедшие «помощники» из Знаний не только ничего не делали толком, но и слишком часто требовали почтовых птиц. Слишком много писем за неделю для тех, кто ничего сделать не смог, не считаете?

В том листе бумаги были отчеты птичников. Писем от рук людей Знаний было в три раза больше, чем от других. Когда взгляд Лестата коснулся конца листа, Вайс протянул следующий. В нём были отчеты по проделанной работе людей Хариса.

— Обратите внимания, что они всегда делали запросы того, что ранее запрашивали другие маги. Это в библиотеке. То же касается и отчета ищеек. Люди из Знания к ним обращались всегда в последнюю очередь. Что же это? Делали вид, что работали?

Вайс был честен. Он не обвинял сразу, но не скрывал того факта, что он подозревает кого-то. И пока что школа Знаний его заинтересовала больше Огня.

— Леди Амелия была выпускницей этой школы, — продолжил говорить Вайс. — У неё там мог остаться тайный поклонник. По моим данным четверо из её выпуска занимают большие посты. У них есть деньги, чтобы нанять опытного мага для проклятия.

— В это трудно поверить, — с сомнением протянул Лестат, еще раз перечитывая бумаги. Под таким углом действия людей из школы Знаний и правда казались подозрительными, но все равно слух Лестата больше зацепился за другую школу. — Возможно, они просто перепроверяли дважды всю информацию или хотели осмыслить ее в более спокойной обстановке. — Все это казалось оправданиями, но все же… — А что насчет школы Огня? Мы не очень ладим с Императором, мог ли он?.. Хотя зачем ему это? Проклятие еще пойму, а вот похищение моей жены… Странно все это.

— Насчет школы Огня… Дела там очень интересные. — Вайс кивнул еще на три листа, что покоились ниже. Там было расписание Анградэ и сведения о всех его магических вспышках. В общем-то всё было чисто, но… Уж больно он много лез в работы других. Даже не так. Он будто копал в сторону других учеников. Без более внимательного взгляда на эту ситуацию пока не понять, но не это понравилось Вайсу. Как Фрея и предполагалось, Вайс в первую очередь обратил внимание и на её дом, и на то, что она появилась тут незадолго до похищения. Когда Лестат перестал читать последние три листа, Вайс протянул ему ещё один. — Знали ли вы, что ваша Огненная девочка состоит в отношениях с тем, кого прислал Император? Не кажется ли вам это уж больно красивым совпадением?

— Об этом я знаю, они не особо скрывались, — сказал Лестат, не совсем понимая, к чему клонил Вайс. Он поднял глаза на него, откладывая бумаги. Вот про Фрею ему точно рассказывать не нужно было. Внимательно взвесив все «за» и «против», он решил пока что умолчать и об истинных причинах появления Фреи в его доме, и об их связи. И все же кое-что он прояснить хотел. — Фрея пользуется моим полным доверием. Она не рассказала мне ничего о школе Огня, и я уверен, что не рассказала и там о школе Тени больше необходимого. И даже если она предаст меня, она единственный человек, кому я и слова не скажу по этому поводу.

Его жизнь целиком и полностью сейчас зависит от Фреи, поэтому она может делать с ней все, что заблагорассудится. Если бы не ее уговоры, Лестата давно уже не стало; если бы не ее поддержка, Лестат опустил бы руки и в поисках Амелии.

— Даже, если она повинна в исчезновении супруги? — приподнял бровь в удивлении Вайс. Он согнулся в спине и скрестил пальцы, пряча ща ними губы, а локтями уперся в колени. — Простите меня за дерзость, но вы даже не представляете, как сейчас смешно звучали. «Не рассказала о школе Огня»? Это её дом. Она и не будет ничего о нём рассказывать. А где гарантии, что всё не наоборот? — Но в глазах Лестата читала решимость, которая очень злила Вайса. Он поднялся с кресла и стал собирать бумаги. — Я ясно дал понять, что работаю с теми, кто готов отречься от