Читать книгу - "Сталь и шелк. Акт первый - Алиса Рудницкая"

что у тебя ничего не получается в магии с таким подходом.

— Причем тут магия? — не поняла я.

Что это вообще за нотации? Я-то, наивная женщина, думала, что он меня на свидание пригласил, совращать собрался. Я морально подготовилась к приставаниям, но никак не к отповеди по поводу моего плохого поведения.

— Магия — неотъемлемая часть тебя. Самая искренняя, самая сильная. Твоя магия — настоящая ты, — голос Хоука был непривычно проникновенным. И эти слова вовсе не подходили наглому, озабоченному торгашу, пусть и магу.

— А поконкретней? Этих красивых абстракций я уже наслушалась на парах Грега Хеллвена. Но даже он не смог понять, почему у меня ничего не получается. С чего ты взял, что сможешь?

— Потому что ты, пытаясь убрать камень с дороги, предпочтешь раздробить его кулаками вместо того, чтобы взять в руки и перенести. Примитивнейшее, силовое решение вместо хитрого, изящного, грубость - вместо тонкости. В этом вся ты. Но ведь ты способна на большее!  И история с бедолагой Джонни - лучшее тому подтверждение. Просто надо не сначала бить, а потом думать, а сначала думать и возможно не бить совсем.

— Джонни я, вообще-то, ударила… — скептически перебила я Хоука.  Вот если бы не этот волшебный цветок не действовал на меня так убаюкивающе — показала бы я Хоуку, как замечательно я умею решать проблемы при помощи грубой силы.

— Но этот удар был уже частью плана. А вот то, что ты обеспечила собственному отцу сотрясение мозга, вряд ли можно назвать умным поступком.

Я похолодела. Как? Ведь не так уж и сильно я ему и врезала, не должно же было быть никаких серьезных последствий! Что же я теперь Эби скажу?

— Не переживай, я его любезно излечил. Но факт остается фактом - ты слишком много дерешься и слишком мало думаешь…

— Ой все! Хватит! — почувствовав облегчение, я решила, что хватит выслушивать всю эту хрень. — Да, с папенькой нехорошо вышло, но ты и представить себе не можешь, сколько раз мой боевой дух спасал меня.

— Боевой дух? — Хоук издевательски изогнул бровь. — Это, конечно, очаровательно в умеренном объеме, но у тебя этого добра явный избыток. И сколько раз ты наоборот оказывалась в полном дерьме из-за своего боевого духа?

Очень некстати вспомнилось последнее увольнение. Потом драка с Фрино в первый день в академии, после которой он обратил на нас с Эби пристальное и крайне напрягающее внимание. Да и раньше похожих ситуаций в моей жизни хватало. Так что я поспешила перевести тему.

— Ты так и не объяснил, причем тут магия. Серьезно считаешь, что если я буду хорошей девочкой, то у меня все получится?

— Ну какая с тебя хорошая девочка? — кажется, к Хоуку вернулся игривый настрой. — Ты прекрасна только тогда, когда ты - плохая девочка. Я всего лишь веду к тому, что тебе не хватает тонкости, более… гибкого подхода. Можно задушить шелком, а можно сталью перерезать глотку. И первое тебе подходит больше.

Не успела я оспорить это утверждение, как Хоук незаметно зашел мне за спину и, нежно приобняв, повернул к водной глади. Неожиданно он схватил меня за руки и раскинул их, сплетая наши пальцы. О, привет, самая известная  романтическая поза! Только лист кувшинки не тянул на нос Титаника, и ветер был слишком легок. От этого проклятого аромата я стала совсем сама своя. Расслабилась, позволила распоряжаться собой как послушная кукла. Или это я от жара мужчины позади меня так расслабилась? Я чувствовала, как стучит сердце Хоука, ощущала его дыхание на своей шее.

— Ты спокойна, — Хоук не спрашивал, а утверждал, шептал еле слышно мне на ухо. – Доверься мне. Просто следуй за мной.

Я закрыла глаза. И правда — почему бы для разнообразия не побыть шелковой? Покорной и мягкой.

Почти.

— С доверием я осторожна — следую твоему совету.

И точно, я ведь так и не спросила Хоука об этой странной записке, но сейчас… сейчас мне было плевать на все. Забылись творящиеся в академии странности, вылетела из головы наша с эти проблема.

— И правильно.

Я вдруг почувствовала магию Хоука на кончиках своих пальцев.

Он взмахнул руками — а я вместе с ним, будто мы стали единым целым. Мириады брызг взметнули вверх, сверкая крошечными изумрудами в свете далекого, спрятавшегося за кронами деревьев солнца. Водные капли затанцевали, складываясь в завораживающие узоры. И в какой-то миг я осознала, что держу их в воздухе сама. Одна.

Магия! Получается!

Я со смехом окатила Хоука водой. Он явно не ожидал нападения и не смог защититься. От вида до нитки промокшего женишка я ощутила еще больший восторг. И пока мужчина не очухался, я бросилась к нему и поцеловала. Страстно, безудержно, как в глупой юности… только намного умелей. Но Хоук быстро перехватил инициативу.

Кажется, где-то рядом водяные феи начали свой концерт, но нам уже было все равно.

— Моя сладкая малышка, — пробормотал Хоук, и начал осторожно стягивать с меня майку.

Эти его слова и испортили момент. Я, не сопротивлялась, позволяла покрывать грудь поцелуями, но… черт побери… Это же не я! Не сладкая малышка Эби! Вся эта хрень про нежность и шелк — не про меня и не для меня.

От внезапной горечи я прикусила губу.

Нужно было остановиться.

Но я не находила в себе сил оттолкнуть Хоука. Я хотела его любви.

И тогда я чуть ли не взмолилась - прочь! Хочу оказаться подальше отсюда.

И неожиданно оказалась.

Глава 20. Абигейл

Большую часть выходного я провела предаваясь безделью. Вытряхнула из шкафа всю одежду, долго примеряла, крутилась у зеркала. Яне совершенно не шли платья, кроме уж совсем коротких, потому всю неделю я ходила на учебу исключительно в брюках. Однако с темными волосами и загорелой кожей неожиданно хорошо сочетались светлые вещи. Несколько нарядов из тех, что выделила академия, я оставила, что-то обменяла у Ивоны, что-то взяла у Яны. Гардероб получился довольно приятный. И больше всего меня радовало то, что я могу наконец-то выбирать, во что одеваться. Дома-то меня никто не спрашивал.

Закончив разбор вещей, я остановилась на нежно-голубой рубашке и синих джинсах. Сходила на кухню, стащила из холодильника пирожное, устроилась на постели, лениво пролистала давно уже прочитанные книги. Нужно было идти в библиотеку, но без Яны я боялась — а вдруг кто-то