Читать книгу - "Сидеть, Альфа! - Мария Суб"

Но холодный разум был проигнорирован горячим гласом сердца, что кричало, нет, я бы даже сказала, что вопило, моля придумать план по спасению дорого ему мужчины.

Неужели такое возможно: дорожить лишь половиной человека, сокрытой где-то в глубинах подсознания?

Я не успела понять, что мне делать дальше с этим осознанием, как вдруг, Джек резко дернулся, грозясь словить пулю в висок, и выбросил руку вперед, через открытое окно авто. Пушка, к которой я присматривалась добрую половину пути, упала прямо мне под ноги. И тут же прогремел выстрел.

С деревьев пустого парка шумно сорвалась стая птиц. Я наклонилась, дрожащими руками обхватывая оружие и поднимая его на уровень лица. А затем выпрямилась, взглянув вперед.

Машина оказалась пуста.

Не веря своим глазам, я подошла ближе, приоткрыла дверцу и заглянула в салон. Кроме кровавых разводов, убирающейся в спешке жертвы, там не было ни следа кого-либо живого.

Как?..

Рукой провела по пропитавшейся бурой жидкостью оббивке сиденья, чтобы ощутить тепло, не успевшее покинуть это место. И только после этого заметила приоткрытую дверь с водительской стороны.

– Джек, ты же понимаешь, что бессмысленно бежать от меня, – послышался издали равнодушный голос Мартина.

35.2

Я пригнулась, пятясь обратно. Выбравшись из салона, боком стала двигаться вдоль машины и аккуратно выглянула. Джек был ранен. По рубашке на его плече растеклось темное пятно, вероятно, крови. И ее он потерял достаточно много, судя по следу, тянущемуся к нему прямо от машины. Но Мартину было плевать на мучения бывшего друга. Совершенно позабыв обо мне и о том, на что пошел Джек, подставив себя под выстрел, мужчина двигался ровной походкой, приближаясь к своей жертве.

Ещё плечи бугрились, предвещая скорый оборот. Кажется, двуликий едва ли мог себя контролировать. И мне стало: пора действовать. Предпринять хоть что-то, ведь Джек… Он не умел обращаться. Мартин его просто разорвал бы!

Тяжело ли отнять чужую жизнь? Еще вчера бы мне просто дался ответ на этот вопрос. Во времена, когда еще имела возможность поддерживать связь с Мэди, я была одной из тех, кто и мухи не обидит. Но жизнь, словно готовя меня к этому моменту, подкидывала испытания, закаляя и ужесточая мой характер. Как стрелу, выструганную из гибкого прута. Стрелу, которой я просто была обязана воспользоваться.

В отличие от Мартина, бездумно выполняющего чей-то жестокий приказ, Джек заметил мое приближение. В его сияющих звериным блеском глазах, наполненных болью и упрямством, сверкнуло веселье. И это веселье совершенно точно принадлежало Мистеру Х.

Руки само собой сильнее сжали пистолет. Я знала, что должна была сделать. Щелчок снятия предохранителя прозвучал оглушающе в тишине замершего в ожидании развязки парка.

– Мартин! – позвала двуликого, что едва ли уже себя контролировал.

И, как только он повернулся, уверенный в том, что с легкостью сумеет уничтожить беспомощную девчонку, растянула губы в усмешке.

– Ненавижу лжецов.

– Стерва! – пуля попала ему прямо в грудь, сбивая с ног, но не вырубая. При падении двуликий выронил пистолет, и сейчас тщетно пытался дотянуться до него.

Но Джек подоспел раньше. Пнув ногой пистолет подальше, он посмотрел в лицо своему бывшему другу, после чего хорошенько ударил того по лицу.

– Сам знаешь, что заслужил, – только и сказал обескровленными губами он.

– Знаю, – отплевываясь от заполняющей легкие крови, прорычал Мартин и растянул тонкие губы в безумном оскале. Каркающий смех эхом пронесся по пустынному парку, отражаясь от голых стволов многовековых деревьев. – Тебе не сбежать. Он найдет... Не скроешься... Не уйдешь!

Повторный выстрел, что принес резкую боль при отдаче, стал сюрпризом даже для меня. Я с какой-то отупленной отрешенностью смотрела на теперь уже обездвиженное тело блондина с окровавленным лицом.

Надо же, серебряные пули!

– Майя! Отдай сюда пистолет! – Джек оказался возле меня мгновенно и вырвал из рук оружие. – Ты как?

Я взгляну ему в глаза, попытавшись разглядеть в них того, кого искала практические всю свою жизнь, но видела лишь озабоченность и волнение. Всего лишь Джек…

– Проголодалась. Со вчерашнего вечера во рту ни росинки, – пожаловалась нервно, поняв, что все позади.

Почти все.

– Ненормальная! Ты только что завалила целого оборотня и говоришь о том, что хочешь есть? – Джек произнес это с издевкой, не понимая причин для веселья.

– Я обязательно вынесу этот вопрос на обсуждение. Потом. Со своим психологом, – усмехнулась зловеще, из последних сил держа себя в руках. В тех самых, что не прекращали трястись похлеще, чем у пьяницы со стажем. – Джек, ты должен убираться из этого города. И из моей жизни.

– Уверена, что справишься со всем этим дерьмом без меня? – кивнул в сторону обездвиженного тела он.

Мартин вновь возвращался в человеческий облик.

А я сделала глубокий вдох, чтобы сказать то, о чем потом буду жалеть еще очень долго:

– Да. Уходи.

36.1

Говорят, что в жизни каждого человека бывают минуты, когда кажется, что его мир разрушен до основания. Такие порывы называют емким словом — отчаяние. Но я бы определила его иначе.

Хотя бы в силу того, что почти несколько лет моей жизни оказались ложью. Бессмысленной беготней, дабы выяснить, что стало с моей лучшей подругой. Отомстить. А смогла ли я вообще пойти на такой шаг?

Наверное, поэтому все отговаривали меня от этой затеи. Ба, Лео. Они знали, что я была слишком малодушна, чтобы отнять у кого-либо жизнь из чувства мести. Мне банально не хватило бы смелости.

Но Митер Х... Тот самый монстр, за которым я была готова слепо следовать хоть на край земли, он лишь... Лишь малая часть того, что представлял из себя Джек. Никто и в то же самое время — всё. Кто знает, сколько времени бы у нас было, останься я с ним? Пусть уж в памяти останется то единственное утро, наполненное нашим общим безумием, чем боль от разочарования.

Пусть и разочарование — это именно то, что я сейчас и чувствовала, лежа на кровати в камере предварительного заключения.

Капитан Бренне продолжал что-то спрашивать, требовать, но когда и его терпение иссякло, все помещение погрузилось в блаженную тишину.

Казалось, я даже слышала, как падали звезды. Или это мои собственные всхлипы?

– Эй, колючка. Ну, что ты. Это была самозащита, никто тебя здесь держать насильно не будет, – Дилан, как и в прошлый раз, заключил меня в