Читать книгу - "Как не спалить(ся) - Эникей Хант"

было никакого логического объяснения. Хотя... Одно все же было: приказ ректора, чтобы с телом Валира ничего не случилось. Поэтому, Лера, стоит закатать губу обратно. Пф! Да никто и не собирался!

— Опять обо всякой ереси громко думаешь?! — вырвал меня из размышлений голос Ская.

Когда он успел подкрасться, да еще и незаметно? И только взглянув на брюнета, я вспомнила, что так и не смыла ту жижу, которая уже застыла на моем лице.

Проворчав что-то нечленораздельное, Эймон бросил мне в лицо влажное полотенце.

Размазала Вытерла, как смогла, не сомневаясь в том, что теперь мое лицо, вместо зеленого, приняло цвет того самого месива.

— Жесть... Тобой сейчас ворон пугать можно в огороде, — буркнул эмпат.

— Спасибо, Эймон, — прошептала, улыбнувшись.

— Пошли за феей, — сухо ответил мистер холодное сердце. — У нас есть ещё незаконченные дела.

Действительно... И как я могла забыть?  

Глава 19

— Больше никогда ко мне не подходи, манипулятор Гхардов! — выругалась Лиля, сердито пихнув какую-то бумажку в грудь эмпата, смяв её.

Взъерошенная, маленькая, словно воробышек, и такая смешная. Но я совершенно не понимала, что происходит.

— Что ты ей сказал? — наехала на Эймона.

— Только правду и ничего, кроме нее, — безразлично пожал плечами брюнет, разворачивая листок. Одна бровь удивленно взметнулась вверх, пока он её изучал. — Ого! Я попросил пригласить тебя лишь одного знакомого, но даже не думал, что ты сможешь получить пропуск от самого магистра Альвера. Как тебе это удалось?

Вообще ничего не понимаю!

— Не важно! — скрипнула зубами рыжуля. — Разве это не лучше?

— Безусловно. Но магистр же не знает, для кого это нужно? — с нажимом спросил Эймонюга.

— Нет! Так что, давай больше не будем терять времени! Но если я не найду ничего полезного для себя — пять минут ада с длинноухим я разделю вместе с тобой, — угрожающе проворчала Лилька.

— Поверь, я бы не стал просить о таком в ином случае. И я это уже испытал... Не горю желанием снова слушать чужие терзания и ощущать постоянное чувство вины, перемешанное с...

— Достаточно, — перебила его фея, приподняв ладонь и показывая жестом, что разговор закончен.

Все это время я стояла с приоткрытым ртом и переводила взгляд с одного на другого. В какой-то момент заметила на запястье Лили ещё одну татуировку, но та была совсем уж маленькой.

— Кто-нибудь мне объяснит...

— Скоро все поймешь, — подтолкнул меня в спину, вынуждая идти вслед за молчаливой феей.

Всю дорогу до башни меня мучило жуткое любопытство. О том ли длинноухом я подумала?

Башня Академии снаружи выглядела одинокой, маленькой и безобидной. Эймон уверенно сунул под нос охранника пропуск с печатью преподавателя, который добыла фея. Тот долго проверял её, но все же, убедившись в подлинности, открыл перед нами дверь.

И вот, оказавшись внутри, я поняла, что отставать от эмпата точно нельзя — это было огромное нечто, похожее на лабиринт, состоящий из стеллажей с книгами, свитками, какими-то камушками и необычными предметами, которые Эймон назвал артефактами. Видимо, Лиля думала о том же, о чем и я, а потому, схватилась за мой рукав и семенила рядом. Я едва смогла подавить желание устроить цепочку, сделав то же самое, только с эмпатом. Будь мужиком, Лера!

В большой свободной комнате рыжуля все же отпустила меня и пошла что-то искать самостоятельно. А я хвостиком продолжала следовать за Эймонюгой. Тот накидал мне несколько фолиантов, велел изучать их, а сам вернулся к полкам.

Аккуратно перелистывая тяжелые страницы, заметила такой же знак, что был и в библиотеке Лонтсов.

«Лишь лунный месяц только истечет — душа над телом власть всю обретет.

И станет прахом прежняя душа, сосуд свой жизни до конца опустоша.

Четырежды по семь, чтоб ритуал тот отменить, вернуть владельцу тело, и чары все разбить.», — медленно прочитала, ведя пальцем по строке.

— О, я читала эту легенду, — откликнулась фея, услышав меня. — Очень красивая и печальная.

— О чем она? — заинтересованно спросила, превратившись в одно большое ухо.

Даже дышать почти перестала, чтобы лучше слышать тихий голос подруги. Эймон моментально отвлекся от своих важных дел и подобрался ближе. Видимо, ему тоже стало любопытно.

— Если вкратце, то, в ней говорится о том, как Первый элементаль полюбил смертную девушку, в которой не было ни капли магии. Так как сами элементали почти бессмертные, то есть живут неприлично долго, даже по меркам эльфов и драконов, — она скривилась при упоминании ушастых, — то он стал искать способ, чтобы суметь помочь продлить дни своей возлюбленной. Магия элементалей очень необычна, в отличии от классических стихийных магов. Первый начал придумывать способ, чтобы передать часть своих жизненных сил и магии возлюбленной. Он испробовал разные способы, вливая в неё свою энергию, но эффект был незначительный. Он мог исцелять болезни и залечивать раны, но не влиять на возраст. Отчаявшись, Первый решил испробовать последнее средство. Обманным путем, он заставил возлюбленную совершить ритуал. Но во время процесса душа девушки слилась с телом элементаля. А бывший владелец и тело возлюбленной бесследно исчезли.

Вскоре тело элементаля стало трансформироваться под стать нового владельца, магия менялась, усиливалась и поглощала девушку, подчиняла.

Все это время она не прекращала поиски любимого. Иногда девушке казалось, что она чувствует присутствие возлюбленного, но не видит и не слышит его. Вскоре девушка нашла записи о том ритуале, и тогда решилась сделать еще один. И, казалось бы, все получилось: удалось вернуть душу законного владельца на свое место, и даже появилось женское, почти как в Библии (из ребра Адама), но магия элементаля была настолько сильной, что хрупкое тело девушки не смогло выдержать магии элементаля, и превратилось в прах.

Первый был до такой степени опечален, что начал сходить с ума от горя. Чувствуя, что он может причинить вред не только себе, но и окружающим, Первый снова решился на ритуал, отдав всю свою энергию их маленькому сыну, который ещё не обрел магическую силу — у элементалей она проявляется в день совершеннолетия. Спустя месяц новый владелец полностью обрел контроль над телом и духом. Правда,