Читать книгу - "Сегодня или никогда - Дэйра Джой"

Графиня пригрозила, что не покажется на людях, пока поместье не вернется в нормальное состояние. Ее слова заставили Джона весело рассмеяться. Он ехидно заметил, что этот дом никогда не был нормальным.

Теперь, когда в замке было полно народа, Джон и Хлоя не имели возможности проследить за передвижениями гостей, и особенно Синдреаков, один из которых, по мнению Джона, и есть тот смельчак, который скрывается под именем Черной Розы.

Синдреаки знали о его подозрениях, испытывая от этого одновременно удивление и гордость. Вероятно, молодые люди полагали, что должны прекратить свои дерзкие выходки, чтобы заслужить честь подобного предположения.

Тем не менее это не остановило неугомонных братьев.

Кроме преследования всех женщин в доме, Синдреаки имели привычку крушить все, что попадалось на их пути. Один из помощников повара рассказал Хлое, что в буфетной, куда зашли двое братьев в поисках чего-нибудь съестного, половина полок оказалась сорванной со стен. Прислуге затем полдня пришлось наводить порядок. Повар Лафен вышел из себя и отказался готовить ужин, ссылаясь на расстроенные нервы.

И он был не одинок.

Горничные отказывались входить в комнаты Синдреаков, боясь, что резвые юноши поймают их где-нибудь в темном углу. Джону пришлось поговорить об этом с молодыми людьми. Чувствовал он себя при этом довольно неловко.

Лекция Лорда Страсти о благопристойном поведении была не более убедительна, чем речь грабителя о греховности воровства, обращенная к карманному вору.

В конце концов Джон просто пригрозил им расправой. Угроза возымела действие, и Синдреаки переключились на дам из числа гостей замка. Это мало что изменило, но по крайней мере теперь в их спальнях вовремя меняли простыни.

Садовники сообщали, что трое «черноволосых французских дьяволов» устроили погром, опрокинув несколько вазонов с цветами и уронив скульптуру ангела, которая тут же раскололась. Голова ее слетела с плеч и упала прямо под ноги дородной маркизе Лаклем. Увидев катящуюся к ее ногам голову, маркиза тут же лишилась чувств и рухнула прямо на бедного маленького маркиза Лаклем, который теперь лежал в постели с ушибом спины.

Тем временем одежда Джона с необыкновенной быстротой исчезала из его шкафа.

— Ты не рад, что женился на мне, Джон? — поддразнивала его Хлоя. — Посмотри, от чего ты был бы избавлен, если бы не сделал этого.

— Я по-прежнему находился бы здесь, но мне не пришлось бы заниматься последствиями всех этих безобразий, — смеялся Джон, обнимая жену.

Лицо Хлои просветлело.

— Я как-то не подумала об этом.

Он легонько дернул ее за локон.

— Мы, конечно, можем запереться в своих комнатах и не выходить, как остальные члены семьи. Пусть это безумие идет само по себе, а мы тем временем…

— Нет, не можем, Джон, — вздохнула Хлоя.

— А почему бы и нет? — томно протянул он.

— Вы же знаете, лорд Секстон, что склонны увлекаться. — Она скрестила руки на груди и игриво топнула ногой.

— Да, конечно, все эти мои вздохи, стоны и крики… — Джон бросил на нее обжигающий взгляд из-под опущенных ресниц. Губы его дрогнули в улыбке.

— Чему это ты улыбаешься? — Хлоя погрозила ему пальцем.

— Я улыбаюсь потому, что сюда направляется баронесса Дюфон со своими жалобами. Я собираюсь исчезнуть.

— О нет! Только не она! Джон, неужели ты оставишь меня объясняться с… Вернись немедленно!

Но Джон уже исчез за стеклянной дверью, ведущей в сад.

— Ты еще заплатишь мне за это, — вполголоса пробормотала Хлоя.

— Виконтесса! — раздался гнусавый плаксивый голос.

Стиснув зубы, Хлоя сделала глубокий вдох и изобразила на лице улыбку.

— Слушаю вас, баронесса Дюфон.

Эта нудная женщина придерживалась моды, принятой при дворе ее казненного короля, Людовика XVI. Ее напудренные волосы были уложены в прическу, высота которой почти равнялась росту хозяйки. На самой верхушке Хлоя разглядела миниатюрную модель корабля. Его крошечные паруса полоскались на легком сквозняке, который создавали раскрытые двери.

— С моей комнатой не все в порядке.

— Мне очень жаль это слышать. Что вы имеете в виду?

Хлоя не могла оторвать взгляда от кораблика в прическе баронессы, узнав в нем одну из моделей, подаренных Морисом ее мужу. До недавнего времени парусник стоял на письменном столе в бывшей комнате Джона. Это была его любимая модель.

О Боже!

Она прикусила губу. Возможно, Джон не узнает ее.

— В этой комнате очень шумно по утрам! — пожаловалась баронесса, вскинув голову. — Мне слышно, как прибывают кареты с гостями, и я не могу спать.

— Я приношу вам свои извинения за причиненные неудобства, но вы сами видите, что из-за такого количества гостей почти все комнаты замка заняты. Мне очень трудно переселить вас прямо сейчас.

Баронесса Дюфон, чей отец был герцогом, искоса взглянула на виконтессу, и на ее лице появилось выражение крайнего неудовольствия, свойственное лишь сливкам французской аристократии.

Хлоя сталкивалась с этим выражением с первых дней пребывания баронессы в замке, и оно сильно обижало ее.

Хотя баронесса оказалась вовсе не такой косоглазой, как говорили Синдреаки, ее глаза имели неприятную особенность сходиться к переносице, когда она была не в духе. А в этом состоянии она находилась почти все время. Ее выдающиеся вперед зубы придавали еще более неприятное выражение этому вечно недовольному лицу.

Хлоя не знала, что сказать. Как успокоить эту женщину? Ее просто некуда переселить. Спасение подоспело неожиданно.

Подошедший к ним сзади Жан-Жюль слышал большую часть разговора.

— Можете занять мою комнату, баронесса. Ее окна выходят на восток, в сад, и она очень уютная.

После этих слов с баронессой произошла удивительная перемена. Ее лицо стало почти дружелюбным. Она удовлетворенно кивнула и взмахнула веером.

— Благодарю, месье Синдреак. Вы настоящий джентльмен.

Хлоя была не слишком удивлена поступком Жан-Жюля, поскольку он с самого первого дня взял капризную даму под свою защиту. Но чем это можно объяснить? Такое поведение молодого человека ставило ее в тупик.

— Благодарю вас, виконтесса Секстон, — сказала баронесса и направилась к открытым стеклянным дверям. Хлоя была уверена, что видела, как маленький тяжелый якорь парусника упал в волны ее уложенных волос.

Притаившийся снаружи Джон увидел Синдреака рядом со своей женой и решил вернуться в дом. Входя, он столкнулся в дверях с баронессой Дюфон, и его взгляд лениво скользнул по проплывшему мимо его носа кораблику. Он непроизвольно нахмурился, заметив странную прическу, и прошел мимо.