Читать книгу - "Верность Джиннии - Шахразада"

Столпившись вокруг стола, «стражи» разглядывали карту Таниса. Один из «стражей», хорошо знавший страну, описал местность к юго-восходу как чрезвычайно опасную. Два мучительных дня путешествия по бесплодной пустыне, потом несколько предательских горных перевалов. И только после такого странствия впереди покажется крепость главы племени. Кроме того, незнакомые обычаи и культура чужой страны еще больше усложнят их задачу — туареги считались отчаянными и свирепыми воинами, не ценящими ни собственной жизни, ни жизни врагов.

— Пытаться взять штурмом крепость будет самоубийством, — проговорил наконец Мехмет. — Поэтому нужно придумать подходящую уловку, чтобы туда проникнуть.

— Но не проще ли, — спросил Фарух, — выкупить Кариму у ее нынешнего хозяина?

Мэтр Гуайомэр покачал головой:

— Нет, не проще… Так мы добьемся одного: почтенную ханым спрячут так, что ее уже не найдешь. Думаю, шейх придумал что-то куда более простое.

Мехмет кивнул:

— Подкуп. Надо всего лишь подкупить того, кто сможет впустить нас в крепость.

— Но чего может желать кровожадный воин столь сильно, чтобы распахнуть ворота? — удивилась Марджана.

— Оружие! — Аякс выразительно пожал плечами. — На свете не найдется туарега, который не заплатил бы целого состояния за новенький мушкет!

— Значит, мы пошлем кого-то продавать оружие, — размышлял Фарух. — Но кого? Влада?

— Нет, Влада нельзя, — покачал головой Странник. — Он слишком хорошо известен в Танисе, ему не поверят. Нужен совершенно незнакомый человек.

— Этим человеком буду я, — спокойно проговорил Мехмет.

— Но нужна веская причина, чтобы просить встречи у главы племени.

— Может, назваться охотником, которому не терпится загнать самого опасного зверя?

— Льва?

— Горы вокруг Таниса — главное место обитания львов, и там действительно много охотников, — согласился Фарух, не понаслышке знавший о полуночных берегах Африки.

— Но что будет после того, как вы войдете в крепость? — спросил мэтр. — Мужчине не пробраться в гарем властителя.

— Но могу пробраться я! — заявила Марджана. — Это я должна найти Кариму и понять, как лучше вытащить ее оттуда.

Встретив ее взгляд, Мехмет нерешительно кивнул. Ему страшно было подумать о том, какому риску подвергается Марджана, но она единственная, кто может это сделать.

— Полагаю, тебе стоит назваться моей рабыней.

— Рабыней? — ахнула Марджана, вскинув брови.

— Это вполне правдоподобно и объясняет твое присутствие. Как еще женщина может оказаться в компании охотников? Правда, придется взять несколько уроков покорности.

Опаловые глаза на мгновение загорелись, а на губах заиграла невольная улыбка.

— Думаете, кто-то поверит столь очевидному притворству?

Мехмет сдержанно улыбнулся в ответ.

— А какая роль предназначена мне? — вмешался Аякс.

Мехмет усилием воли заставил себя вернуться к беседе:

— Вы будете отвлекать хозяина крепости во время нашего отхода. Возможно, придется взорвать несколько пороховых зарядов, чтобы отвлечь преследователей.

— То есть если придется пробиваться силой?

— Да.

Мэтр Гуайомэр поморщился:

— Единственное преступление главы в том, что он купил рабыню. Не думаю, что за это надо лишить его жизни.

— Это верно, — кивнул Мехмет. — Крепость наверняка хорошо охраняется. Если найти способ обезвредить стражу…

— Сонное зелье в вине, — предложил Ферра.

— Туареги не пьют вина, — вмешался Фарух, — хотя любят инжирную водку. Они следуют шариату и свято блюдут запреты.

— Тогда можно подбавить зелье в воду или еду.

— Марджана, — спросил мэтр Гуайомэр, — можете ли вы сделать снотворное, которое не причинит особого вреда?

— Разумеется, смогу.

— Если к тому же мы сумеем вывести из строя их лошадей, — добавил Мехмет, — погони вообще не будет.

— В таком случае я назовусь вашим грумом, — предложил Ферра. — И смогу пробраться в конюшни.

— Разумно, — кивнул Странник.

— Пожалуй, этот план сработает. Значит, шейх Мейт — охотник на львов, а Марджана и Ферра — его слуги.

— А я немедленно отправлю письмо Крому, чтобы он начал покупать лошадей, палатки и прочее разнообразное снаряжение для богатого охотника, — объявил Фарух.

— А я позабочусь о мушкетах и порохе, — пообещал Аякс.

Морщины на лбу мэтра Гуайомэра разгладились. На губах появилась одобрительная улыбка. Мехмет оглядел собравшихся: да, эти люди всегда готовы выступить в поход. В глазах Марджаны сияла надежда.

— Значит, договорились, — торжественно объявил мэтр Гуайомэр. — Остается только точно узнать, где находится ханым Карима.

Заходящее солнце превратило поверхность озера в бронзовое зеркало. Мехмет любовался необычным цветом воды. Он подобрал камешек и бросил на середину озера, наблюдая, как медленно расходятся пламенеющие круги. Слабая улыбка появилась на его губах при мысли о том, что он бросает камешки, а не ножи. Только сейчас он сообразил, что уже давно не брался за нож Анвара.

Впервые за долгое-долгое время он сумел заметить окружающую его красоту. Чувствовал, как душа, онемевшая после многих лет войны, потихоньку возвращается к жизни, как тянущая боль внутри постепенно проходит. Ночные кошмары тоже почти исчезли. Только однажды он проснулся с криком и в поту, сопротивляясь сомкнувшейся над ним темноте, но все продолжалось не так долго, как в прошлом. А когда он закрыл глаза, Марджана взяла его руку и повела прочь с поля битвы.

Мехмет отвел глаза от водопада и взглянул на небо. Солнце почти зашло, на остров опускались сумерки.

С ветки дуба донесся тихий крик совы. На этот раз Мехмет не вздрогнул — он привык к тому, что сейчас только сова составляла ему компанию.

Мехмет оглянулся и сочувственно кивнул:

— Ты тоже скучаешь, Адонис, верно?

Когда сова снова заухала, словно в ответ, Мехмет подхватил еще один камешек и швырнул в воду, наблюдая, как кольца расплываются по темнеющей поверхности.

Марджана появилась только в полночь, усталая, но довольная.

— Голодна? — спросил он, привлекая ее к себе.

— Да, но слишком измучена, чтобы есть.

Изнемогая от нежности, Мехмет обнял ее. Он хотел немедленно стать частью ее и быть с ней до тех пор, пока оба не потеряют головы от наслаждения. Но решительно отбросил крамольные мысли и просто поцеловал девушку.

— Ничего, сейчас моя очередь заботиться о тебе.

Он уложил ее на постель среди подушек и стал кормить, пока она не утолила голод, после чего раздел, оставив на ней одну сорочку, и распустил волосы.