Читать книгу - "Ярость дьявола - Али Вали"

– Вылезай уже, – усмехнулась Кейн.

Эмма, наблюдала как Лу разминал шею после того, как отпала необходимость сидеть калачиком на заднем сидении.

– Зря я надеялась, что они, наконец, научились считать головы. А я-то думала, у них миллион фотографий каждого, кто на меня работает.

– Федералы уже в который раз обкакались, а ты все жалуешься, – в интонации Эммы звучал вопрос.

– Это я-то жалуюсь? Да никогда, – рассмеялась Кейн, остановившись на светофоре.

– Куда ты везешь меня теперь?

– Немножечко выпить после ужина и поболтать… с большими шишками наркобизнеса.

Эмма недовольно пихнула Кейн в бок.

– Ты что, собралась влезть в наркобизнес?

– Очнись, тыковка! Нет, конечно. Но вот Джованни Бракато и выводок веселых чертей, которых он называет своими сыновьями, – да. Вот только он не знает, что мы в курсе о его новом источнике доходов, и обо всех его махинациях.

Перед ними показался французский квартал. Оставалось пересечь Кэнал Стрит на светофоре.

– Это еще как понимать?

– Чем большего он сможет добиться, тем прочнее будет его финансовое положение, и тем обширнее влияние в Новом Орлеане. Когда его люди наводнят улицы, нам с тобой можно будет забыть о безопасности. Впрочем, как и всем другим кланам, – Кейн притормозила. – И я не позволю этому случиться. Мне надоело, что моей жене и детям приходится постоянно ходить под охраной.

– Поступай, как считаешь нужным, милая, а я буду делать так, как ты говоришь, – проговорила Эмма, нежно ущипнув Кейн за щеку.

Они остановились напротив клуба «Близнецы», который принадлежал Рэймону Джэтибону. Название свое клуб получил в честь детей Джэтибона, впрочем, как и все заведения, открытые им. Глядя на клуб, Кейн невольно задавалась вопросом: кого же Джэтибон должен был подкупить в полиции, чтобы ему удавалось вести свое дело, абсолютно не беспокоясь из-за внимания или вмешательства со стороны властей.

На входе обычно была длинная очередь желающих попасть в клуб, что располагался на первом этаже, или в игорный зал, который разместился на втором. И хотя заведение было совсем небольшим, оно могло тягаться с любым в Лас-Вегасе. Временами федералы и полиция интересовались происходящим на верхнем этаже «Близнецов», но тех, кто согласился бы обсуждать дела Рэймона под запись диктофона, никогда не находилось.

– О, я помню это место, – протянула Эмма и, прижавшись к Кейн, поцеловала ее в щеку. – В которое из наших свиданий ты впервые привела меня сюда?

Седан плавно подкатился к главному входу.

– А ты не помнишь? – Кейн подала Эмме руку, помогая выйти из машины.

– Конечно, помню. Я хочу проверить, не забыла ли ты, – Эмма заключила любимую в объятья. – Когда Ханна подрастет, и ей случится втрескаться в кого-нибудь вроде тебя, я хочу, чтобы она знала о том, что немного терпения ее не убьет.

– Шутишь, да?! Когда я ходила, умирая от перевозбуждения из-за тебя, у меня погибло больше нервных клеток, чем, если бы я все это время из запоя не вылезала. Хотя, ты права. Пусть только кто-нибудь попробует подойти к нашей малышке, у него будут большие проблемы, – Кейн наклонилась и поцеловала Эмму, потом прижала ее к себе. – Так какое же, девочка моя, это было свидание?

– Четвертое, и в тот раз тебе оставалось чу-у-уть-чуть до срыва банка, – Эмма поднесла к глазу едва разведенные большой и указательный пальцы.

– Она мне будет рассказывать, – закатила глаза Кейн.

– Меня заводит, когда ты играешь по-крупному.

– Приятно слышать, но сегодня у нас по плану выпивка и танцы.

Эмма закатила глаза и прошептала, обернувшись к Лу:

– Я надеюсь, мы как-нибудь справимся…

Гора мускулов позади нее разразилась низким хохотом.

Чета Кэйси зашла в зал, провожаемая перешептыванием окружающих. В многоуровневом зале было многолюдно. Кто-то разговаривал у стойки, кто-то танцевал, а на сцене небольшой джазовый ансамбль играл блюз. Кейн пододвинула для Эммы стул и огляделась – на месте ли все участники предстоящей «игры». Они были в зале среди разношерстных посетителей, которых заведение Рэймона в большом количестве собирало каждую ночь.

– Он здесь? – спросила Эмма.

– Столик в глубине, возле сцены. Они, склонившись друг к другу, что-то обсуждают. Нас интересует старший. В темном костюме. Да, выглядит, как заботливый дедуля.

Эмма взглянула в их сторону.

– Хочешь привлечь его внимание?

– И как же нам это сделать? – улыбнулась Кейн.

– Можно заказать для него выпивку. Но это скучный способ, – Эмма почувствовала, как Кейн положила руки ей на плечи.

Не успела Кейн ответить, как Эмма встала и обняла ее.

– Ты же сказала, «давай потанцуем»? Что ж, готова поспорить, что он тебя непременно заметит.

– Ты так сексуально смотришься в этом платье, что он явно будет не единственный, кто меня заметит. И все они будут с ума сходить от зависти, желая занять мое место.

– Спасибо, любовь моя. Вот только тебе не о чем беспокоиться, ты же знаешь, что мне хорошо только в твоих руках.

Кейн повела ее на танцпол. Положив руки на бедра Эмме, она почувствовала, как нежные пальцы гладят ее по волосам. Они закружились под музыку. Не сводя тревожных карих глаз с этой пары, старик подозвал официанта, чтобы тот зажег ему сигару. Кейн расслабилась, почувствовав, что рыбка клюнула. Теперь можно было наслаждаться тем, что Эмма была в ее руках. В такие моменты, даже, несмотря на то, что вечер был посвящен делам, Кейн чувствовала, как мир уплывает, уступая темному нежному мареву удовольствия. Проводя время с Эммой, она обо всем забывала, даже о боли, с которой, казалось, ее душа уже сжилась. Знание того, что она снова не одинока, приносило истинное наслаждение, которое, казалось, ничто не могло испортить.