Читать книгу - "Дерзкая. Пленница (тело)хранителя - Светлана Тимина"

— Как в себе замкнулась. Видеть никого не хочет. Правда, улыбается иногда. Нормально так, как раньше. С Дианой постоянно шушукаются, это их, бабские вопросы. Косач охренел, будто делает мне одолжение, не расторгнув брак. Юленька сильная, но попросит разрешения на развод… наверное, помогу с этим.

— Кстати. — сердце отчего-то царапает, и я спешу сказать хоть что-то, понимая — я уже не так хочу лететь на встречу с семьей, как сорваться и обнять эту сильную, непокорную, и в то же время такую ранимую девчонку. — В душе не ебу, что у вас там произошло, но прекрати обращаться к ней «Юленька». Ее передергивает от этого, едва ли не до панических атак. Ты что, иглы ей под ногти загонял и ласково называл? Белый, я не воспитатель конечно, но за это сам тебе в табло врежу по прилету. У меня все.

— Ты что это? — на его лице прозрение. — Ты и моя дочь… Ты, совсем рамсы попутал? Да забудь и распрощайся, ясно? Спецом не позволю развестись. Пусть лучше там, чем с тобой…

— Надо же. Я было подумал, ты пересмотрел свое отношение к ней. Средневековье у тебя в башке.

— Тебе на рейс пора, — похоже, потепления в наших отношениях уже никогда не будет. — Считай, что мы заключили пакт до расследования. О моей дочери забудь. Да и зря я парюсь, ты к семье летишь. Это блажь, Булат, ничего иного. Мужики всегда на Юляху голодным взглядом смотрели, заипался их отгонять.

— Предупредил тебя, — виски меня почти не взял. — И запомни. Пусть мы и начали с ней не очень хорошо, я ее от всех защитить смогу. И от тебя тем более.

— А от себя? — недобро смотрит Белов.

Но я уже не хочу отвечать, понимая, что разговор ничем хорошим не закончится.

— Мой рейс. Надеюсь, ты найдешь их всех до моего прилета. Убивать не спеши. Хочу в этом поучаствовать лично…

Юля

Поначалу шумный зал ночного клуба показался мне рассадником бойни зомбиапокалипсиса. Я так и застыла на входе, не в состоянии сдвинуться с места.

Прошло три недели после моего освобождения. Три недели моего вынужденного заточения дома, потому что я никого не хотела ни видеть, не слышать.

Времени было предостаточно, чтобы понять — Тагир уже не вернется. Я ничего о нем не слышала. Отец категорически отказывался обсуждать эту тему. Все, что я знала — что мужчина, чувства к которому так неуместно вспыхнули, улетел в Испанию, где все это время отец скрывал его спасенную семью.

Поначалу я думала, что он даст о себе знать хоть как-то. Что вернется — хотя бы для того, чтобы расставить точки над и. Но нет. Похоже, что он там остался.

Были моменты, когда меня трясло от ужаса. Я понимала, что отец мог так же легко его убить за то, что Булатов со мной сотворил. Но во время нашей близости я успела так прорасти в него эмоционально, что чувствовала: жив. Жив… и, наверное, превосходно себя чувствует. Воссоединился с любимыми и думать за был о том, что ранил меня в самое сердце.

Иногда он мне снился. Хоть во сне, недолгое время, я была самым счастливым человеком на земле. Сны давали надежду, что мы будем вместе, но шло время, и ничего не менялось. До тех пор, пока я не пришла своими зашореными розовой ватой мозгами к тому, что просто рисую себе свою собственную реальность.

Нет, Тагир, который все это затеял ради своей семьи и обрел ее на пороге краха, никогда от них не откажется. Даже если уже не те чувства, они вспыхнут с новой силой, стоит им увидеться. Мне пришлось повзрослеть за рекордно короткие сроки. И понять — надо учиться жить заново. Жить без Тагира.

Первая любовь нанесла моему сердцу рану, которая едва ли однажды затянется.

Спустя недели две я начала понемногу приходить в себя. Очень помог Вова — все время вытаскивал на какие-то интеллектуальные тусовки, где никто меня не знал. Там я понемногу влилась в социум заново, после чего начала скучать по подругам.

Новая семья — Косачи всем скопом — едва не пошатнули мою веру в будущее. Анна Николаевна пробралась в наш дом, когда отца не было, а мать с Вовкой занимались в зале, и начала вешать мне на уши лапшу, что я — порченный товар, но она, видите ли, желает счастья Максимочке, поэтому прощает. Только вот теперь никаких декольте, макияжа, своего мнения и посиделок с друзьями они с мужем от меня не потерпят. Я уже и так спровоцировала свое изнасилование. Свадебным платьем, надо полагать.

Не спрашивайте, как далеко я ее послала. В тот же вечер прибежал разъярённый глава семейства, что-то орал, пока отец не заткнул ему рот в кабинете. А я даже рада была. Заявила, что Максим ко мне не приблизится, пока я не разрешу. Так и постановили. Зря мой законный муж слал охапки роз, конфет, шариков и прочей лабуды, даже оркестр бравых кабальеро под забор согнал. Я не отвечала на звонки. Всего раз сказала — буду готова, позову. И он покорно это проглотил.

Чего стоило Валерии сегодня вытащить меня в клуб, отдельная история. Но я сама надеялась, что это поможет наконец вернуться к жизни. Я изменилась. И прятаться дома до конца своих дней все равно было невозможно.

Долгое заточение наложило свой отпечаток. Я внутренне сжималась, когда меня обнимали друзья. Надо к этому снова привыкать.

— Эй, я глазам своим не верю! — вырвала меня из задумчивости Лерка, когда я на миг позволила себе вспомнить ласки Тагира и его горящий обожанием взгляд. — Ты где летаешь?

— Да так… — я проглотила ком в горле. — Платье одно видела недавно… Куплю.

— Угу, платье. У тебя точка G в конце слова шоппинг? — не поверила Лера. — Я знаю, что с тобой.

— Ой ли?

— Да. Я читала про такое. И в кино видела. Там то ли банк грабили, то ли еще что-то, и все эти заложники смотрели налетчикам в глаза. А потом прикинь, они так к ним прониклись. Даже адвокатов им в защиту наняли, прикинь? Может, с тобой то же самое произошло?

— Что за бред, — я хотела перевести разговор, но ничего подходящего в голову не приходило.

— Не бред. Тогда, на свадьбе… все мы в ужасе были. Ты сейчас не обижайся, но когда ты сказала, что это твой