Читать книгу - "Приехал муж из командировки - Дарья Волкова"

Леся была права. Перед отъездом я вычистил весь холодильник, чтобы не испортилось ничего. Правда, один огурец пропустил. Ну и стратегический запас пельменей в морозилке оставил, пельменям же ничего не будет.

Я контрольно чмокнул Леську в шею и, пока она млела, еще разок облапал под футболкой. А потом быстро вернулся на диван под ее возмущённое шипение.

Надо подумать о пропитании. Заказать, то есть добыть еды. Я проверил свой банковский баланс. Да, денег было, с учетом перечисления призовых, очень прилично. А с учётом моих и батиных туманных пока перспектив – крошки. Но я решил – к чёрту всё. Вот сейчас я точно не буду экономить. Мамочка же даст мне миллиончик? Или десять?

Ладно, о маме потом. Что заказать? Первым делом, любимых Леськиных креветок. Сегодня я буду ее баловать. А завтра… а завтра я что-нибудь придумаю.

* * *

Я как раз закрыл за курьером дверь, когда мой телефон подал голос. Это был звук банковского уведомления. Так, стоп. Что это такое? Буквально минуту назад он уже пиликал, уведомляя о списании денег с карты за заказ. Сейчас что? Сбой? Повторное списание? Вот сейчас это вообще некстати! Я вывалил заказ на стол, и в это время телефон пиликнул еще раз. И еще. Пять раз пиликнул. Мне в интервале одной минуты пришло пять уведомлений. Пять!

Честно сказать, я заволновался и полез в карман шорт за смартфоном.

– Егор, что-то случилось? – Леся заглянула в пакет с заказом, но, услышав пиликанье моего телефона, отвлеклась. Так и стояла с гроздью винограда в руке.

Я открыл банковское приложение. Мать моя женщина! Демоны же! Черти! Гады! Банда ничего не соображающих малолеток! На моем балансе теперь отражалась сумма, которой с запасом хватало на покрытие растраты.

И это не «мама дала миллион». Это у Отче детки выросли… такие. Безбашенные! Я медленно осел на стул.

– Егор… – Леся занервничала. – Что случилось-то? – Она положила мне руку на плечо.

А я начал быстро тыкать пальцем в смартфон. Звоню Соньке. Кроме нее, подобная безумная идея никому бы не пришла в голову!

– Сонька, ты что натворила?! – заорал я, едва нас соединили. – Ты вообще соображаешь, что вы наделали?!

– Мы все совершеннолетние, – после паузы спокойно ответила Соня. – И всё понимаем. Зачем такие нервы?

– Ни хрена вы не понимаете! – орал я. – Это же огромные деньги! Ваши первые деньги! Ваши законно, вашими усилиями заработанные призовые! А вы их… Это не фантики, Соня!

– Как ты совершенно верно заметил, Отче, это наши деньги. И мы сами решаем, как ими распоряжаться.

– И вы распорядились отдать свои кровные какому-то левому чуваку!

– Мы отдали тому, кому они сейчас реально нужнее. И ты не какой-то левый чувак, Егор.

Мне показалось, что из меня мгновенно вышел весь воздух. Леся успокаивающе аккуратно гладила меня по плечу. Я прижался щекой к ее ласковой ладони. Немного успокоился.

– Ну, и как ты смогла всех уговорить? – зачем-то спросил я.

– Никого я не уговаривала. Это было наше общее решение. Ну, только… – Она замялась. – Руслан поначалу возражал. Но Лев его переубедил.

Я вспомнил, как Рус тряс Лёвку за грудки. А теперь…

– Отче, не ругайся!

В трубке вдруг послышался другой голос. Я не сразу понял, что это Лёвка. Это он, получается, сейчас вместе с Соней? Не фига себе они шустрые! – Считай это авансом.

– Каким авансом? – опешил я.

– За Минск.

И тут я не выдержал и расхохотался. Ну, жуки! Ну, хитрожопые! Но на душе стало невероятно легко и тепло.

– Ладно. Принято. Неделю вам на отдых. В следующий понедельник в девять по Москве общий сбор в чате.

– Начало-о-о-ось в колхозе утро…

– Не ныть. Не гундеть. Слушать Отче. И… – Я попытался скрыть растроганность в голосе: – Спасибо, ребята. Я вас… – И замолчал.

– Ты нас… чего?

– В Минске скажу «чего». Левчик, будь паинькой, не смей обижать Соню!

Лёвка что-то буркнул, и связь прервалась.

Глава десятая

Мы с Лесей сели за стол и разложили то, что принёс курьер. Ели прямо из пакета. Леська виноград у меня отобрала и помыла. Но сама вылавливала пальцами из картонной коробки креветки в кляре. И слушала меня. А я, наплевав на все правила хорошего тона, торопливо что-то жевал и с набитым ртом рассказывал ей о своих ребятах. Про болтуна Ромку, которому я всё почему-то вывалил, а он это всё тут же выложил банде. Про крепыша Руса, которому, скорее всего, были очень нужны деньги, но его смог переубедить мажор Лёвка. Про упрямую колючку Соню. Про Захара с конфетами и инсулиновой помпой.

Вытерев пальцы о бумажное полотенце, я показал Лесе фото своих демонов. Рассказов и разных историй было много. Леська внимательно слушала. Но вскоре я выдохся, оглядел стол, заваленный обёртками, упаковками, косточками от винограда и еще не пойми чем, и понял, что я обожрался. Мне даже дышать было тяжело от переедания.

– Придётся снова готовиться и ехать в Минск. Правда, не знаю, как я протяну эти полгода. Может быть, вернусь на работу и попытаюсь совмещать. Я теперь в этом лучше разбираюсь, не то что в начале. Не знаю. Еще буду думать.

– Не переживай, я тебя прокормлю.

Наверное, потому, что я обожрался до тупой сытости, я не стал возмущаться заявлению Леси. А она продолжила:

– Я решила, что больше не буду давать денег матери. У меня теперь есть более важные статьи расходов.

Никогда не примерял на себя роль альфонса. А тут такие перспективы!

– Лесь, я… Если ты обо мне…

Она подошла ко мне сзади, обхватила поперек груди и прижалась щекой к моей спине.

– Знаешь, мне такое бескорыстие обычно не свойственно. Чтобы просто поверить человеку на слово – и всё. Но я почему-то на сто процентов уверена, что у тебя всё будет замечательно. – Она легонько вздохнула и потёрлась щекой. – Мы справимся, Егорушка. Всё будет хорошо.

Ну, и как тут не быть всемогущим?

* * *

Леся осталась у меня на ночь. Сходила домой, накормила Кефира и вернулась. Сегодня столько важного произошло, что быть по отдельности мы не смогли. И соскучились, опять же.

А на разобранном диване любовью заниматься гораздо удобнее.

Леська мирно сопела у меня в руках. А я сопел ей в кудряшки на затылке и не мог уснуть. Слишком многое сегодня произошло. И мозг всё никак не мог угомониться.

Между нами сегодня произошло нечто очень важное. Наверное, самое важное, что может произойти