Читать книгу - "Шоу начинается - Лариса Чайка"

жизнь – мало, бестолково, бессмысленно. И я даже уже построила свою теорию, почему оказалась здесь, безрадостную для себя теорию – а потому что в том виде, в каком она была на Земле, моя жизнь просто не имела смысла.

Но почему меня не занесло в какое–нибудь тридевятое королевство с милашкой принцем или, на худой конец, с брутальным некромантом? Я бы училась в Магической академии, соблазняла мрачного ректора и выдавала «на гора» высший уровень магии, способный решить насущный вопрос по спасению их мира.

А еще можно было бы принять участие в очередном королевском отборе, где с моими–то навыками сделала его незабываемым, по ходу соблазнила короля или принца, или, на худой конец, главного советника, который всю свою долгую и никчемную жизнь искал именно такую женщину как я.

Дракон бы тоже подошел, при условии, что соответствует всем книжным параметрам. Помню, как зачитывалась книгами известного автора о соблазнительной драконьей любви. Героини спасали мир, сами превращались в драконов, помогали избранникам утвердиться в своих руководящих правах, и через каждые десять страниц предавались упоительной драконьей любви там, где их настигало это обжигающее чувство – в лесу прямо на голой земле, на вершине горного утеса, в сторожке лесника, в дикарском шатре. И плевать на антисанитарию – обжигающая страсть выше всяких там правил гигиены. Заманчиво…

А вот я со своим везением здесь – в Аду. Ни одной приятной рожи, сплошной шантаж и угрозы. И даже плюсов в этой ситуации я не вижу, кроме противоожоговых сапог.

Минус второй и очень серьезный: меня пытаются склонить к государственному перевороту и убийству действующего правителя. Можно было бы встать в позу и отвергнуть предложение Андраса. Но что тогда будет с моей мамой? А еще есть друзья в мире людей, которыми тоже можно меня шантажировать, и мне не хотелось бы сделать им плохо.

Слабенький плюсик в пользу такой ситуации – убивать придется не человека, а демона, существо, изначально антагонистичное человеку, неуважаемое и опасное, а посему мне должно быть глубоко наплевать на заговор, на смерть тирана в Лете (сам напросился). Но какое–то непонятное сосущее чувство под ложечкой говорило мне, что разницы нет – убийство, оно и в Африке убийство.

И посоветоваться не с кем. Еще никогда так остро я не чувствовала свое одиночество. Меня изнутри затопило тоской и безнадегой.

Ну, откажусь, от всего откажусь. И что я выиграю? Ни–че–го. Я сидела в темной комнате, сжавшись в комок в большом кресле, и мне хотелось рыдать. Но слез тоже не было.

ГЛАВА 14

В которой Бригитта впадает в отчаяние, а потом снова в эйфорию

А вот Бригитта блаженствовала: она сидела у постели дедушки, и никто уже не выгонял ее из комнаты. Дед время от времени отключался, потом приходил в себя, потом снова отключался, но он уже не гнал от себя «внучку», не говорил гадости о папе, и вообще стал милым и доброжелательным.

Она кормила его из ложечки, и дед смешно закатывал глаза, рассказывал о своей работе, о том, как ценит его король, и, когда Бригитта заикнулась о том, что хотела бы побывать во дворце, он сразу все понял и пригласил ее в гости.

А потом пришел Андрас. И Бригитта даже рот открыла от удивления: красавец–демон оказался не высокомерным засранцем, а очень милым и обаятельным. Он поцеловал Бригитте руку, она засмущалась и задержала дыхание, похвалил ее туалет (а ведь это было простое платье, даже не выходное), и вызвал прилив румянца на ее и без того красное лицо очень тонкими и изящными комплиментами.

Дедушка выказал желание поговорить с Андрасом наедине, и Бригитта оставила их на некоторое время. Сама она пошла на кухню за добавкой бульона для больного деда, но в коридоре встретила кухарку с подносом и решила не откладывать кормление больного, а поговорить мужчины и после смогут– питание на первом месте. Она взяла поднос с дымящейся тарелкой бульона и вернулась в покои герцога Люцифуга, но задержалась в прихожей. Она бы прошла и дальше, но пара фраз, услышанных ею, заставили ее остановиться. Дверь из прихожей в спальню была открыта и слова она слышала четко.

– Заговор?– Это говорил дед.– Вы уверены, Андрас?

– Пока я ни в чем не уверен, но я активно ищу доказательства.

«Ух, ты! О чем это они? Где заговор?»,– подумала Бригитта, и решила еще послушать.

– Я очень надеюсь, что вы их найдете. Вы очень меня этим обяжете, а я умею отдавать долги, поверьте мне.

– Пока доказательства косвенные: у герцога большая растрата в казне, бумаги в беспорядке, а с вашим приездом он захочет замести следы. Попросите у него отчеты, и он вам откажет.

– А как же эта девица – бухгалтер?

– Бухгалтер,– фыркнул молодой демон,– да она глупа как пробка. Неужели вы поверили?

– Агрессивная девица. Глаза бы мои ее не видели, но я тут немного…. вспылил, не рассчитал сил, придется терпеть ее присутствие. И потом еще эта подозрительная грешница. Кто она?

– Вот насчет нее можете не сомневаться: она если еще не полностью, то в скором времени будет под моим контролем и поможет нам в наших планах. Надеюсь, что во взаимовыгодных.

– Что вы предлагаете?

– Я предлагаю пока не шуметь. Еще несколько дней, и я залезу в личный сейф Сантана, авось, там что–нибудь найдется. А пока план действий таков: герцог устраивает представление под называнием «Пляжное «шоу». Очень интересное и необычное для нашего королевства зрелище. Напишите его величеству, чтобы он приехал – и развлечется, и, дай Тьма, я найду к этому времени доказательства вины Сантана. Вот после этого шоу, мы его и прижмем, а король сразу же назначит наказание без долгих разбирательств и созыва Совета.

– Дай Тьма,– проскрипел старик,– я сегодня же пошлю письмо его величеству.

Рука Бригитты задрожала. В первый раз в своей жизни она встречалась с таким лицемерием. Первым порывом было вбежать в спальню и вылить дымящийся суп на головы этих подлецов, но в этот раз ее что– то остановило. На цыпочках она удалилась за дверь, а потом, громко топая ногами, снова вошла в спальню больного.

Все тайные разговоры при ее приближении смолкли: Андрас опять рассыпался в комплиментах, Люцифуг ласково улыбался и благодарил за заботу, а молодая демоница еле сдерживала себя, чтобы не нагрубить им.

Она бухнула тарелку на сервировочный столик, басом