Читать книгу - "Двойняшки для Медведя - Юлия Созонова"

Ильин обрывает свою тираду так же внезапно, как и начинал говорить. Сжимает пальцы в кулак, но не пытается ко мне подойти. Знает, что прямо сейчас меня кроет, корёжит и рвёт по частям от нахлынувших чувств и эмоций. Потому что он — профессионал высшего класса. Его любимое дело копаться в чужой голове, виртуозно играя на болевых точках, давить до победного конца, вывернув всё так, что самому от себя становиться тошно. И я никогда и подумать не мог, что испытаю все прелести этого садизма на собственной шкуре. Впечатление…

Спорные. И врезать хочется до сих пор. Но вместо этого я встаю и шагаю в сторону кофе-машины. Варю себе чёрный, крепкий американо и не глядя бросаю через плечо:

— Хреновый ты друг, Гор. Без обид.

— А ты тупишь безбожно, я ж не обижаюсь, — хмыкает тот в ответ и добавляет, заметно расслабившись. — Но тут ты не прав, Макс, друг я просто офигенный. Другой давно бы послал тебя, идиота, далеко и надолго. Ну так что, перебесился? Готов конструктивный диалог вести?

Я машу рукой, предпочитая молча стоять и потягивать свою порцию кофеина. Потому что на языке вертелась пара-тройка нецензурных комментариев, и их проще было оставить при себе, чем озвучивать вслух. Проблем, во всяком случае, меньше.

— Сочту, что так ты согласен на всё, что я предложу, — хмыкает Ильин, даже не думая обижаться. — И воспользуюсь тем, что ты готов молча со мной во всём соглашаться.

Я скептически хмыкаю в ответ, но не возражаю. Давай приятелю шанс изложить свой план по пунктам.

— Через неделю у тебя будет срочная командировка. Желательно. куда-нибудь на север, возможно даже крайний, чтобы ты ни в коем-случае не вернулся раньше времени. Перед отъездом ты снимешь крупную сумму денег со своего счёта и забудешь её дома, отправившись кататься на оленях и покорять тундру. А в это время молодая, непутёвая жена будет старательно дебоширить дома, досаждать добрым соседям и издеваться над детьми так, что их крик не услышит только глухой. Как понимаешь, глухих в этом спектакле не будет и найдётся очень надёжный, очень сознательный гражданин, который стукнет куда надо и до госпожи Дячишиной дойдёт вся необходимая информация. В нужном нам виде и с нужными нам деталями. Не берусь предполагать, но, думаю, долго думать она не будет и отправиться ковать железо, пока горячо.

— И что, думаешь, она клюнет на такой очевидный развод? — я не верю, что всё может быть так легко, и всё равно подсознательно жду очередного подвоха. — Ты сам минут пять назад утверждал, что она далеко не дура и…

— Я говорил, что она — не безмозглая идиотка, Макс, — спокойно поправляет меня Ильин и довольно улыбается, поясняя. — Но во всём, что касается денег и своей идеи-фикс она и есть та самая дура, что с радостью клюнет на такой развод. Тем более, когда её второе начальство начнёт крутить гайки в фонде, а оно начнёт. Очень уж много народу стало интересоваться их детищем. Слишком много. И я — далеко не самый зубастый зверь из них.

Мне хочется возразить на это, ляпнуть что-то ехидно-колкое в ответ, но нас прерывает настырный дверной звонок. Он повторяется снова и снова, пока в коридор не высовывается недовольная поднятым шумом Катрин, коллега Ильина и его личный рабочий цербер и не заявляет, глядя на нас:

— Ну? Может кто-то откроет дверь до того, как дети начнут свой концерт без заявок радиослушателей?

— Катрин, напомни мне, почему я тебя ещё не уволил? — тяжко вздыхает Ильин и сползает со стула, проскальзывая мимо меня в коридор.

— Вам полный список причин, Игорь Леонидович или хватит того, что вытерпеть вас могу только я и ваша супруга? — увязавшись следом за ним, Катрин утягивает приятеля в зал, оставляя незваных гостей мне на откуп. И я не завидую тем, кто так терзает дверной звонок, потому что я всё ещё зол и мне жизненно необходимо на ком-то сорваться до того, как Ирина придёт домой.

С этой мыслью я открываю дверь и натягиваю на лицо подобие улыбки. Да так и застываю, растеряв весь запал и даже близко не представляя, как вообще можно отреагировать на…

Это.

— Ступор, — глядя на меня, сходу определяет Лёля, дёргая разбитой губой и потирая сбитые костяшки пальцев. — Заходи, давай, Ир. Это надолго… Ну на первые минуты три точно, мы как раз успеем забаррикадировать дверь в ванну и привести себя в порядок.

— Привет, — почти беззвучно выдыхает Риш и трёт ссадину на подбородке и щеке, шагая следом за легко улыбающейся Ильиной. Я провожаю её нечитаемым взглядом, чувствуя, как медленно, но верно, начинает дёргаться глаз. Потому что…

Млять, да они же в торговый центр нас шопингом разорять отправились! Где и как они там неприятности себе нашли, а?!