Читать книгу - "Как спасти репутацию - Дженнифер Эшли"

Алекс с мокрыми от дождя волосами точно копировал ее движения. Он был похож на Александра. Александру хотелось предъявлять миру совершенство; ни трещинки, ни изъяна не было в стене, которой он себя оградил от людей. Любовный приворот преодолел эту стену, позволил Миган, единственной из всех, увидеть за ней нежного, страстного и ранимого человека. Остальные боялись его потому, что не могли видеть его сердце.

«А может, – со вздохом подумала Миган, – любовный приворот просто наделил меня избытком сентиментальности?»

Журналисты из-за забора выкрикивали вопросы. Один прокричал сомнительное замечание о даме, которая держится за длинную удочку, но, к счастью, Алекс его не понял. Доминик мрачно посмотрел на них и, не стесняясь в выражениях, сказал, что с ними сделает, если они не уберутся отсюда. Однако запугать англичан из низших классов не так легко, они кричали в ответ и намекали, что сделают с иностранцами, которые воображают о себе бог весть что.

Миган притворилась, что сосредоточилась на удочке. Завтра «Таймс» будет нарасхват. «Ее светлость великая герцогиня Нвенгарийская возбудила взрыв восторга на Беркли-сквер после вопроса о том, крепко ли она держится за удилище».

Крики стихли, повисла жуткая тишина. Миган узнала, кто идет, еще до того, как подняла глаза и услышала приближающиеся шаги.

Александр был в темно-синем пальто, без шляпы, как это принято у нвенгариицев; на черных волосах блестели капли дождя. Он не улыбнулся ей, голубые глаза были задумчивы, как никогда.

Алекс поднял голову и увидел отца.

– Привет, папа! – Он махнул ему рукой. – Мама учит меня ловить рыбу.

Александр стоял, глядя на Миган, на лужу, удочку и леску, исчезающую в воде. Миган ожидала, что в его глазах появится холод и он прикажет Доминику немедленно отвести жену и сына домой.

Великий герцог долго смотрел молча. Ветер развевал длинные волосы и полы пальто. Носки черных блестящих ботинок испачкались, когда он прошел по траве.

Он заговорил с Алексом. Голос был нейтральный, почти нежный:

– Поймал что-нибудь?

– Пока нет, но мама говорит, надо дать им время. Говорит, мы обязательно что-нибудь поймаем, рано или поздно.

– Вот как? – Александр встал за спиной сына и критически посмотрел на удочку: – Правильно держишь, легко. Это хорошо.

– Меня мама научила.

Александр перевел взгляд на Миган; выражение глаз было не понять; потом рукой в черной перчатке он поправил положение удочки.

– Я много рыбачил в детстве. Мыс Деймиеном удирали с уроков на лесное озеро.

– Правда? – в восторге воскликнул Алекс.

– Только мы знали про это озеро, по крайней мере мы так думали. Полагаю, наши охранники следовали за нами на некотором расстоянии.

– Твой папа ходил с тобой на рыбалку?

Александр молчал, пожалуй, слишком долго.

– Он был очень занят.

– Как ты. Ты очень значительный человек.

Александр выпустил удочку, но продолжал на нее смотреть, не оборачиваясь к Миган и Алексу. Потом вдруг подозвал Доминика, тот трусцой подбежал к его светлости.

– Пошли за удочкой для меня.

Доминик моргнул.

– Ваша светлость?

– Удочку мне. Быстро.

Доминик галопом помчался к другому охраннику, что-то рыча на ходу по-нвенгарийски. Остальные подхватили его крик, адресуясь к слугам, ожидавшим Александра за оградой, те прокричали слугам, которые были ближе к дому. Не прошло и десяти минут, когда по такой же эстафете удочка была доставлена. Александр взял ее у Доминика, одобрил, стянул перчатки и насадил наживку.

Они спокойно удили, стоя втроем у края лужи, а охранники, журналисты, прохожие, няньки, дети в парке, а также любопытные жители Беркли-сквер с удивлением смотрели на эксцентричного великого герцога и его семейство.

Они оставались в парке, пока не подул холодный ветер и Александр объявил, что пора идти домой. У Миган уже замерзли руки, и она передала удочку Доминику.

Александр посадил сына на плечо и пошел по дорожке к воротам, странно подавленный. Толпа расступалась перед ними, как вода под веслами. Доминик с командой сдерживал прилив, пока они проходили по площади, и они без приключений добрались до Мейсфилд-Хауса.

Александр поставил Алекса на пол в холле, и повернул к себе лицом.

– Когда в следующий раз захочешь порыбачить, скажи мне, я устрою экспедицию на озеро, где будет много рыбы.

Алекс счастливо улыбнулся:

– Ты тоже поедешь, папа? И научишь меня?

– Мы все поедем. Я это устрою.

Алекс крутанулся на месте, схватил за руку лакея, и тот потянул мальчика к лестнице.

– Если не будешь пропускать уроки, – спохватился Александр.

– Да, папа, – сказал Алекс с ангельским выражением лица, потом сказал лакею, что обгонит его. Лакей придержал шаг, чтобы Алекс мог убежать вперед.

Положив руку на перила, Александр смотрел вслед сыну с угрюмым выражением лица. Это тревожило Миган, она ждала, что сейчас он начнет ругать ее, что увела сына с урока.

– Александр?

Великий герцог круто повернулся, словно очнувшись ото сна, глаза вспыхнули, запылал любовный приворот. Он схватил Миган за плечи и поцеловал, прижав к стойке перил. Поцелуй был властный, пальцы больно впились в плечи.

Он с усилием оторвался от желанных губ, и оба, тяжело дыша, уставились друг на друга.

– Тебе надо готовиться к балу у посла, – сказал он, помедлив.

– Ох! – Она прикусила губу, вспомнив жену французского посла, с которой не спешила снова встречаться. – Кажется, надо. Если не навещу посла, рухнет потолок.

Александр улыбнулся, в глазах вспыхнуло искреннее веселье, но вдруг оно оборвалось, и он отрешенно погладил Миган по щеке.

– Пойдем со мной, – тихо сказал он. – Ты мне нужна.

Миган закрыла глаза. Надо бы указать ему, что у них мало времени, что нельзя опаздывать на бал к послу, но она открыла глаза и кивнула.

Взявшись за руки, они взбежали по лестнице и прошли в его спальню, которая была больше по размеру, чем ее, и роскошнее. Он велел Николаю найти себе какое-нибудь занятие, а сам раздел ее и уложил на пышную перину. Он предавался любви молча, яростно, как будто никак не мог насытиться, а потом лежал рядом и тяжело дышал, как человек, который быстро и долго плыл против течения.

– Я все еще жду, когда ты начнешь на меня кричать. – Миган расправила бархатный плащ и посмотрела на мужа, сидевшего напротив. Их карета пробиралась по запруженным улицам Мейфэра к Гросвенор-сквер.