Читать книгу - "Такая глупая любовь - Татьяна Веденская"

Две недели. Маша сидела на лавочке у метро и смотрела на толпу, вытекающую из узких дверей метрополитена на запруженный проспект и распадающуюся в броуновском движении на молекулы в поисках нужной маршрутки. Он не сказал больше ни о чем, не сделал ничего предосудительного – ни разу, ни на секунду. Тогда он поцеловал ее, теперь Маше казалось, что этого вообще не было. Летний полуденный зной ли заморочил ее, усталость ли взяла свое, но не привиделись ли ей эти темные глаза, пожирающие ее, опаляющие опасным, но таким притягательным огнем?

Две недели без пары выходных дней.

Работа была интересной и сложной, гораздо сложнее и куда интереснее, чем Маша могла себе представить. Впрочем, она настолько «включилась» в проект, что вышла далеко за рамки рисования красивых картинок. С неожиданной даже для самой себя ясностью Маша Кошкина почувствовала, что всей душой хочет, чтобы этот парк появился не только на бумаге, но и на деле.

Чтобы вместо сгоревших от болезни, страшных, угрюмых, сухих елок вокруг этого поля появились дорожки и красивые фонари, чтобы тут смеялись дети и пожилые люди выгуливали маленьких собачек.

Маша обожала Сокольнический парк, где провела все детство, и этот опыт теперь помогал ей, когда казалось, что не хватит ни сил, ни возможностей, ни времени. Времени было особенно мало, и Маше приходилось дневать и ночевать на поле, но это ей нравилось. Она забирала материалы домой, вела обширную переписку, изучала опыт уже существующих поселков. Ни один из них не делал в Подмосковье парковой зоны, ни один из них не интегрировал в свой проект объект инфраструктуры такого масштаба.

Гончаров поначалу говорил, что Маша слишком рьяно взялась за продвижение идеи, которая должна была носить только имиджевый характер. Он не возражал, даже поощрял ее рвение, но Маша прекрасно понимала, что он относится скептически к ее попыткам прыгнуть выше головы.

Молодо-зелено.

Гончаров вел себя с Машей вежливо, но отстраненно, словно он жалел о своем срыве и пытался сделать так, чтобы их нечаянный поцелуй у озера как можно быстрее оказался похоронен под пеплом дней, бумаг, совещаний, звонков и прочей рутины, сопровождавшей их рабочие дни.

Он теперь появлялся на поле далеко не каждый день, оставаясь в центральном офисе. На поле он проводил совещания и исчезал, иногда даже не посмотрев в Машину сторону. Иными словами, он соблюдал свое обещание и оставил ее сожалеть о том, что могло бы случиться, но что так и не случилось.

Она сожалела. Каждую ночь, прислушиваясь к тишине квартиры, Маша билась с бессонницей и гнала прочь воспоминания, но проигрывала каждый раз. Это был ее личный, персональный ад, языки пламени которого разгорались на полную мощность каждый раз, когда Маша видела Николая.

Это заставляло ее работать с утроенной силой. Однажды на совещании Гончаров похвалил Машу – Марию Андреевну – за прекрасные материалы, подготовленные для слушания. На что Маша довольно резко высказалась, что, вместо того чтобы пускать всем пыль в глаза таким парком, можно сделать из него уникальное торговое преимущество. Повторить такое мало кто из существующих застройщиков на рынке рискнет или будет финансово в состоянии.

– Вы так считаете? – удивленно спросил Гончаров.

– Не только я, – кивнула Маша. – Но и ваш отдел маркетинга тоже. И финансовый отдел.

– И финансовый? – Гончаров усмехнулся. – Они-то уж всегда против, как Баба-яга, разве нет? Делать парк когда-нибудь, в будущем, в третьем столетии третьего тысячелетия, – это да.

– И тем не менее я высылала вам на почту их заключение. Мы провели пока только несколько предварительных переговоров, но даже их достаточно, чтобы понять: парк такого уровня привлечет достаточно партнеров с устойчивым финансовым положением. Со всеми нашими материалами я съездила на прием к губернатору и…

– Куда? – чуть не поперхнулся Гончаров. – Куда вы съездили?

– К губернатору, – спокойно повторила Маша, хотя сердце ее билось как сумасшедшее. – Регион тоже готов поддержать нашу инициативу по нескольким причинам. Первая – такого масштабного парка для отдыха и культурных мероприятий в этом секторе никогда не было, и такое начинание только поднимет рейтинг нового губернатора. Второе – вы знаете, что наше «Раздолье» располагается прямо через лес от новой дороги и что именно из-за этого тут, в этом районе, ведется массовое строительство. Новые городские районы одни дадут больше тридцати тысяч человек в ближайшее время. Несколько многоэтажных поселков уже заселяются. Часть квартир идет социальным категориям населения. Если мы выделим функционал в новом парке, который был бы социальным, губернатор персонально поддержал бы инициативу.

– Социальный? Например? – хмурился Гончаров, явно не ожидавший от Маши такой прыти. Маша и сама была в шоке, но к губернатору на самом деле ей удалось попасть совершенно случайно. Обсуждая проект с Робертом – да-да, как бы Маше ни было противно, ей все равно пришлось работать с ним и дальше, ничего личного, только бизнес, – Маша обмолвилась о социальных направлениях, а Роберт вдруг позвонил кому-то и организовал встречу. О том, что на этом мероприятии Маша была с Робертом Левинским, она говорить Гончарову не стала. Как и о том, что идея сделать парк социально значимым в глазах губернатора принадлежит не ей, а Роберту. Но – какая разница, лишь бы дело выгорело! Поддержка из бюджета любую инициативу оживляла бы, как живая вода.

– Например, мы сделаем много спортивных площадок и пустим туда бесплатно детские летние школы – футбола, тенниса, баскетбола. Детям из многодетных семей – бесплатно. Будем проводить благотворительные концерты. Организуем бесплатную секцию скандинавской ходьбы. Для парка это не убыточно, а с точки зрения имиджа – бесценно. Губернатор сам лично приедет открывать парк.

– Вас послушать – и парк можно открывать уже завтра, – пораженно кивнул Гончаров.

– На бумаге – конечно, – не сдержалась и улыбнулась Маша. – На слушаниях мы будем говорить именно об этом. Если вы не против.

– Как же я могу быть против? Я поражен, это да. Я видел ваши материалы по парку, они идеально подходят для слушаний.

– Спасибо, – улыбнулась Маша и немного выдохнула все то напряжение, с которым жила последние две недели.

– Всем спасибо! – хлопнул ладонями Гончаров и скользнул взглядом по стоящей в углу Маше. – Хорошая работа. Все свободны.