Читать книгу - "Свадьба на Рождество - Валери Кинг"

— Четыре года назад ты была не настолько благоразумна, — пошутил он.

— Четыре года назад я бы не решилась похитить тебя из твоей собственной постели.

— Значит, с тех пор, как мы встречались последний раз, ты стала и более дерзкой, и более рассудительной.

— Ты совершенно прав.

Мэри повесила фонарь на крюк, торчавший в стене. Затем они занялись лошадьми — сняли с них тяжелые седла и растерли их пучками соломы, пока лошади мирно жевали сено. В амбаре пахло сыростью, землей и животными.

Наблюдая за тем, как Мэри достает из сумки плотное шерстяное одеяло, Хью подумал, что она — вылитый мальчик. Одежда, вероятно, заимствованная ею у Кита, сидела на ней свободно, скрывая очертания фигуры, да и парик очень удачно изменил ее наружность. Как раз в этот момент Мэри сдернула парик, тряхнула головой, и длинные спутанные пряди каскадом упали ей на лицо. Сначала она разобрала их пальцами, а потом, достав из сумки щетку, принялась расчесывать локоны, кольцами струившиеся по плечам.

— Ты не забыла еще что-нибудь прихватить в это якобы совершенно неожиданное путешествие?

Мэри уронила руки на колени.

— Я забыла только одно — украсть у кухарки несколько пирожков с абрикосовым джемом. — Она разочарованно покачала головой. — Пирожок с джемом стал бы прекрасным завершением этого дня! — Она улыбнулась. — К тому же мое решение было не совсем неожиданным. Я все хорошенько обдумала и окончательно решилась только часов около трех утра.

— Зачем ты все это затеяла? — спросил Хьюго, на самом деле уже зная ее ответ. Мэри тяжело вздохнула.

— Я просто очень сочувствую тем, кто оказался в тяжелом положении не по своей вине. Я хотела, чтобы ты сам увидел, в каком состоянии находятся люди, ради которых Белый Принц нарушает законы своей страны. Вот и все.

Хьюго опустился рядом с ней на одеяло и, опершись на локоть, продолжал наблюдать, как она расчесывает волосы. Мэри молчала, но он видел, что она очень утомлена, и поэтому ее молчание его не удивляло.

Неожиданно на душе у него стало легко и спокойно. Взгляд его устремился на висевший на стене фонарь, свет единственной свечи оказывал на него усыпляющее действие. Скоро от свечи останется только маленький огарок, а потом и он погаснет… Есть ли у этих бедняков, которых он сегодня видел, свечи, чтобы вставать при свете их по утрам и расчесывать волосы по вечерам? Он в этом сомневался…

Хьюго не заметил, как заснул, а когда проснулся, лунный свет струился сквозь выходившее на запад оконце. «Стало быть, метель улеглась, — подумал он, — раз луна так ярко освещает мою постель. Вот только почему так холодно?»

Он зажмурился и тряхнул головой, прогоняя сон, пытаясь вспомнить, где находится. Рядом с ним кто-то шевельнулся, окончательно разбудив его, и пробуждение было невообразимо приятным. Он был в заброшенном амбаре, и рядом с ним спала Мэри!

В лунном свете Хьюго увидел ее лицо, и нежность к ней наполнила его сердце. Он заметил, что она вздрогнула, и понял, что из-за того, что заснул, как бревно, одеяло оказалось не сверху, а под ними.

Осторожно отодвинувшись, он вытащил одеяло и прикрыл им Мэри. Она только вздохнула и слегка пошевелилась во сне. Приподнявшись, Хью сгреб вокруг них сено, чтобы было еще теплее, а потом привлек ее к себе. Он не знал, проснулась она или нет, но Мэри вдруг, не открывая глаз, погладила его по щеке, а потом повернулась к нему спиной.

— Я люблю тебя, Хью, — прошептала она в прохладной тишине ночи. — Я всегда тебя любила, глупенький ты мой.

У него внезапно заболело сердце. Он вновь и вновь мысленно повторял ее слова.

«Я люблю тебя, Хью. Я всегда тебя любила…» Хью опустил голову на сено и почувствовал, как Мэри прижалась к нему спиной. Он обнял ее и теснее привлек к себе. Она пробормотала что-то, выражая удовлетворение таким положением вещей, и погрузилась в еще более глубокий сон.

Хьюго было теперь тепло — тепло от близости этой женщины. Он хотел спросить ее, почему она раньше не сказала ему о своей любви, и даже приподнялся, надеясь, что его движение разбудит ее. Если она проснется, он ее поцелует! Но Мэри даже не пошевелилась. Утомление долгого дня давало себя знать, и ее дыхание снова стало глубоким и ровным.

Приподнявшись на локте, Хьюго смотрел на ее лицо, залитое лунным светом. Ему по-прежнему хотелось прильнуть губами к ее губам, но только не страстным поцелуем. Он с удивлением почувствовал, что его охватило не желание — чего естественно было бы ожидать в подобных обстоятельствах, — но настоятельная потребность заявить этим поцелуем свои права на нее как на свою собственность. Прикосновением своих губ он хотел сказать ей: «Ты и все твои мысли принадлежат мне». Этим поцелуем он желал впитать самую суть ее натуры — ее жизнерадостность, отвагу и способность к состраданию.

Мэри сказала, что любит его… А он ее любит? Точнее, нужно было бы поставить вопрос по-другому: как сильно, как глубоко он ее любит?

Хью снова опустил голову на сено, всматриваясь в звездное ночное небо за окном. Прохладный ветерок, проникающий сквозь щели в стенах старой постройки, казалось, заставлял звезды мерцать особенно ярко.

Сегодня он увидел мир, о существовании которого практически ничего не знал. Подобное он видел разве что в Лондоне — восточный район столицы был известным рассадником нищенства и болезней. Он был полон женщин, вливавших джин в рот плачущим детям, изуродованных оборванных солдат, на которых из-за грязи нельзя было разглядеть остатков мундира, людей, нищенствующих на пороге самого центра цивилизации.

Но его собственные владения, ради которых он трудился не покладая рук, последние три года избежали набегов нищих солдат и разоренных ткачей. Здесь не так чувствовались ужасные последствия Хлебных законов и катастрофического неурожая, которые окончательно лишили средств к существованию тех, кто уже и так испытал все несчастья, вроде Джейкоба Райта и его семьи.

По словам Мэри, всем этим людям помогал Белый Принц. Хьюго вдруг понял: она привезла его сюда, потому что хотела, чтобы он увидел все своими глазами и убедился в благородных намерениях этого человека.

Теперь Хью больше не удивляло, что население Эбботс-Энд так разделилось — одни превозносили Белого Принца как героя, другие — вроде сэра Руперта — держались того мнения, что, независимо от уровня бедности в стране, законы следовало соблюдать. Хью не сомневался, что в позиции каждой из сторон была доля истины. Но когда Белого Принца схватят, какова будет позиция правосудия?..

На следующее утро, выехав с рассветом, Хьюго еще раз увидел, в каких условиях живут арендаторы сэра Руперта, и увиденное вызвало у него негодование. Изможденные жители, разваливающиеся дома, над крышами которых не было заметно дыма каминных труб, доносящийся из каждого второго дома надрывный кашель…

Рядом с ним раздался тихий голос Мэри:

— Земля здесь каменистая, овощи в ней не вырастить. Когда цены на зерно поднимутся из-за Хлебных законов, на что им надеяться? Ведь большинство мужчин работают на фермах. Эти люди попали в порочный круг. Когда фермерам увеличивают ренту и в то же время случается неурожай, какая у них остается надежда?