Читать книгу - "Да, шеф! - Джинджер Джонс"

выдавить как можно больше вкуса, и ругает себя за то, что не купила пирамидки.

Она думает о предстоящем кулинарном испытании. Решающий день отделит победителей от проигравших, станет ясно какие два участника пройдут в финал, а для всех остальных путешествие закончится. Фрейя тяжело сглатывает. Надо не просто обладать талантом, но и уметь идти на риск – находить баланс между сложным и простым, привнося в проверенное блюдо что-то новое, не терять самообладания и выкладываться на все сто. Не стоять на месте, экспериментировать с текстурами и вкусами, смело играть с приправами. Может, приготовить террин из лосося – копченого или свежого? Подать с густым сливочным соусом и свежей спаржей, добавить немного фенхеля. Но действительно ли такое блюдо достаточно греческое? Клефтико из баранины в сочетании с кабачками, укропом и салатом из свежей мяты может быть хорошим вариантом. Судзукакия с диким рисом, настоянным на лимоне, – еще один вариант. Как сложно выбрать.

Ярлык на чайном пакетике трепещет на ветру, и вдруг раздается чей-то голос.

– Не помешаю?

Фрейя оборачивается и видит молодую женщину в медицинском халате, с растрепанными вьющимися волосами.

– Твой друг заказал еще ткани, и я пообещала бабушке ее занести.

Только когда татуировка Бетти Буп выглядывает из-под рукава, а гостья роняет на стол пакет изумрудного шелка, Фрейя понимает, что это внучка миссис Анастасис, Аггелики из магазина тканей. С распущенными волосами, в больничной одежде и без кольца в носу она выглядит на несколько лет старше.

– Садись, – улыбается Фрейя.

– Спасибо. – Аггелики садится и осматривается. – Я всегда забываю, как здесь хорошо.

Фрейя тянется к чайнику.

– Ты рано.

– Или поздно, в зависимости от того, с какой стороны на это посмотреть. Я работаю в местной больнице. Только что закончила смену.

Фрейя вздрагивает.

– Значит, ты видела Кристоса? С ним все в порядке?

– В порядке, – ободряюще улыбается Аггелики. – Его сегодня должны выписать.

Фрейя расслабляется.

Аггелики заговорщицки понижает голос.

– Хорошо, что я тебя встретила. Видела вас на ступеньках возле больницы и… – Она оглядывается, прежде чем продолжить. Фрейе становится не по себе. – Бабушка права. Братья Базигу те еще мерзавцы. Лучше тебе с ними не связываться.

– Ясно. – Понятно, куда клонит гостья.

Аггелики роется в кармане униформы и достает сначала косяк, а потом ингалятор.

– Извини, – говорит она, запихивая идеально свернутый косяк обратно. – Это в лечебных целях, конечно.

– Конечно.

Аггелики встряхивает ингалятор, зажимает мундштук передними зубами, делает два впрыска в рот и медленно выдыхает.

– Димитрий был женат на моей сестре, но недолго. Кажется, он просто не может удержаться… на остров потоком едут изголодавшиеся по солнцу и сексу женщины. Ксантос не намного лучше. Вроде последний раз бегал за шотландкой…

– Еленой? – перебивает Фрейя, вспоминая историю, рассказанную миссис Анастасис.

– Нет, кажется, ее звали Элисон. Да он наверняка уже нашел новую, так что кто знает?

Фрейя чувствует, как земля уходит из-под ног. Она правда просто «новая»? Изголодавшаяся по солнцу и сексу туристка? Зарубка на спинке кровати Ксантоса? Еще одно имя в его донжуанском списке? Лицо горит от пощечины неумолимой реальности, под ложечкой сосет от ревности – Фрейя знает, что выше всего этого, но шотландка? Твою мать. Что она за наивная дура, раз решила, будто у них с Ксантосом связь и что их вчерашнее свидание действительно что-то значит?

– Привет! – Хардж вбегает на террасу и улыбается при виде мешочка с зеленым шелком. – Спасибо, что принесла. – Он сияет, как счастливый школьник.

– Не за что. – Аггелики стряхивает с плеча маленькое насекомое.

Мысли Фрейи кипят. Хардж принимается жаловаться на несварение от баранины и пытается произвести впечатление на Аггелики своими кулинарными ноу-хау. Фрейя слушает вполуха, она прокручивает в голове недавние слова Кристоса. Как там было? «Мой сын так и поступил. Выбрал трехъярусный свадебный чизкейк. Отличное лакомство, но недолговечное – прямо как его семейная жизнь…» Теперь, зная, что Кристос – отец близнецов, она иначе оценивает фразу. И хотя Фрейя готова поспорить на «Золотую ложку», что Казанова из них двоих Димитрий, все равно как-то не по себе.

Аггелики поворачивается к Фрейе, как только Хардж наконец замолкает. Гостья постукивает ингалятором по столу.

– Не пойми меня неправильно, моя сестра ничем не лучше Димитрия. В итоге она сбежала с его приятелем, так что сестрица такая же шлюха, как и Базигу.

Хардж загорается, точно маяк.

– Так я Фрейе и говорил!

Аггелики раздраженно кривится.

– Слушай, я имею право назвать свою сестру шлюхой, а ты нет. Точно так же, как я могу восхищаться твоей стряпней, а ты сам не можешь.

Хардж замирает в замешательстве.

– Просто будь начеку, вот и все. – Аггелики достает косяк из нагрудного кармана и засовывает за ухо. – Извини, меня просто бесит, что женщину всегда полощут, а мужчина уходит безнаказанным. Вроде как они имеют право спать со всеми подряд, а когда так делает женщина, ее клеймят шлюхой, ведьмой, распутницей. Мужчина может гулять, а женщина должна прилежно сидеть дома. Отстой. – Она щурится, глядя на Харджа. – Отстой же?

– Ну, наверное, – ошеломленно бормочет тот.

– Без «наверное». – Аггелики поворачивается к Фрейе. – Я не шучу насчет этих братьев Базигу. Держись от них подальше.

Желчь подступает к горлу Фрейи. Неужели Ксантос настолько хороший актер? Трудно поверить, что мужчина, умеющий сравнивать сырную и шахматную доски способен так лгать. Мужчина, которому за последние сорок восемь часов она открыла тело и душу. Мужчина, который так смотрел ей в глаза, что Фрейя почувствовала вокруг себя неземное сияние. Неужели она и правда наивная дурочка? Ее розовые очки лопаются, и на смену балладам «Битлз» приходит полная тоски песня Аланис Мориссетт.

– Я лучше пойду. – Аггелики встает и поворачивается к Фрейе. – Не говори потом, что я не предупреждала.

Гостья исчезает на тропинке в облаке дыма, ветер приносит запах марихуаны. Фрейя не может ясно мыслить. Конечно, это все неправда, Ксантоса просто судят по поведению Димитрия. Но опять же, разве все эти Елены и Элисон не говорят сами за себя?

Перед мысленным взором встают пронзительные зеленые глаза Ксантоса. Темная копна пропитанных морем волос. Мягкая оливковая кожа. Как он зовет ее, «Фри-я». Его хриплое рычание. То, как он ласкал грудь Фрейи и наполнял ее голову музыкой. Хотите сказать, мужчина, с которым Фрейя только вчера провела волшебный день, – самый обычный кобель? Невозможно.

Но зачем Аггелики все это выдумывать?

Глава 22

Свекольный вор

Фрейя 14

Хардж 13

Мишель 13

Леандра-Луиза 11

Хейзел 11

Стефан 8

Кваме Снят с соревнований

Полная решимости прийти в таверну первой, Фрейя