Читать книгу - "Ночь греха - Джулия Росс"

Джек выпустил кольца, чтобы они пересекли кольца Райдера, хотя на душе у него было тоскливо.

– Но недостаточно скоро…

– Конечно, нет – для матушки. Она хочет, чтобы ты на этот раз навсегда остался дома. Что же до отца, сегодня он впервые за несколько дней не оделся, чтобы сойти вниз к обеду.

– Сегодня утром его светлость встретил меня в купальном халате, – сухо сказал Джек.

Райдер рассмеялся.

– Он был очень болен, Джек, но врач говорит, что, если мы сможем не подвергать напряжению его сердце примерно в течение недели, он доживет до девяноста лет. Я не спешу войти в права наследства.

– Ты уже управляешь Уилдсхеем?

– По существу. Он чертовски упрям, но я делаю что могу.

– Я тебе не завидую, – сказал Джек. – Надеюсь, ты не в обиде, что у меня гораздо больше свободы, чем у тебя?

Райдер стряхнул пепел в огонь и погасил сигару.

– Я чертовски обижен, но я не завидую тебе, дурак несчастный! Я помню день, когда ты родился.

Джек чуть не поперхнулся дымом.

– Пощади! – весело сказал он. – Мысль о том, что матушке пришлось склониться, хотя бы на мгновение, перед требованиями природы, а не по своей воле, вгоняет меня в дрожь.

– А почему ты думаешь, что герцогиня не решила, когда в точности должен появиться каждый ее ребенок?

– Боже! Никто из нас не посмел бы причинить неудобство ее светлости, да?

Райдер поймал взгляд Джека, и оба рассмеялись. Если бы не было внешнего мира и прошлого у каждого из них, пожалуй, они могли бы сидеть вот так, по-дружески, у огня, вечно попивая бренди и пуская кольца дыма в полном согласии.

– Ты по-прежнему ее любимчик. И нет, этому я тоже не завидую, – сказал Райдер. – Ты решил явиться в этот жалкий мир, когда она подрезала розы, насколько я помню. Матушка рассыпала душистые лепестки на мою непонимающую головенку и сказала, что она идет в дом, чтобы принести мне брата, но что до утра я не смогу с ним играть.

– Ты, наверное, был сильно разочарован, когда увидел меня?

– Еще бы. Ты напоминал безволосого щенка без носа, а как ты вопил!

– Но она установила, что это брат? Откуда она знала, что я мужчина?

– Она хотела еще мальчика, и, конечно, матушка всегда была уверена, что получит то, чего хочет. – Райдер зажег свечу от огня, ресницы скрывали его глаза. – Ты мог бы начать, предложив ее светлости извинения, Джек.

– Этого будет недостаточно. – Джек взял свечу у брата и встал, чтобы зажечь свечи на камине. – Даже если бы приполз, рыдая, к ней на грудь…

– Этого было бы достаточно, – сказал Райдер, откидываясь назад. – Только вот она терпеть не может вульгарных чувств.

– А мы все разве нет? – Джек отошел к темному окну.

– Но какого черта ты напоминаешь мне о моем беспомощном младенчестве? Провалиться мне на этом месте, если мы когда-нибудь раньше говорили о чем-то подобном.

– Может быть, чтобы напомнить тебе о кровных узах, которые связывают тебя с этой семьей, – сказал Райдер.

– Или, возможно, чтобы напомнить мне, как сильно я огорчил герцогиню, когда уехал? И как еще больше я оскорбил ее своим возвращением? Сегодня утром отец сказал мне о маленькой выдумке матушки. Не говоря обо всем остальном, то, что я привез сюда мисс Марш при столь вызывающих обстоятельствах, поставило герцогиню в зависимость от тети Матильды, которая будет злорадствовать на этот счет до Страшного Суда.

– Чего матушка терпеть не может, но это, кажется, наилучший план. К счастью, девочки заглотили приманку, леску и грузило, и то же сделает общество. – Райдер резко встал. Джек, повернувшись, посмотрел на него. – Ходят слухи о том, что ты…

– Да, могу себе представить.

Райдер провел рукой по волосам и снова опустился в кресло.

– Эта молодая девушка была вынуждена провести с тобой ночь наедине. Матушка пытается спасти ее репутацию…

– И она ни за что не позволит, чтобы кого-то из Сент-Джорджей тревожили какие-то неудобства, не так ли?

– Не стоит относиться к этому так легкомысленно, Джек! – Райдер наклонился вперед и устремил взгляд в огонь. – Кто поверит, что невинная девушка останется невредимой в таких обстоятельствах?

– Я бы поверил, – сказал Джек.

– Поверил бы? – Райдер поднял потемневшие глаза. – Ну а общество посмотрит на это иначе. Половина Дорсета и весь Лондон уже верят в кое-какие довольно неприятные рассказы о твоих эротических похождениях на Востоке.

– Так вот для чего предприняты все эти отвлекающие маневры! – сказал Джек. – К несчастью, неприятности еще только начинаются.

– Что ты имеешь в виду?

Конечно, объяснить это будет трудно. Он знал, что брат никогда не поймет этого, но все же нужно попытаться. Из любви, если не из чего-то иного.

– Выдумка матушки – героическая попытка, – сказал Джек. – Но на сей раз, даже если я смиренно приползу на коленях, этого будет недостаточно.

Райдер уставился на него.

– Герцогиня хочет, чтобы ты остался, Джек. Она хочет твоей любви.

– Моей любви? Она принадлежит ей! Что же до остального, ты не знаешь, что я сделал.

По лицу его брата пробежала судорога, словно Райдер медленно превращался в лед.

– Тогда расскажи.

– Я не могу избавить тебя от этого, Райдер, – сказал Джек. – Ты описал хорошенького младенца, который хнычет в пеленках , – не знаю, чтобы обезоружить меня или, может быть, себя. Может быть, просто чтобы напомнить нам обоим о более благополучном, невинном времени. Ты забыл упомянуть о том, что этого младенца подменили эльфы.

– Тигренком?

– Возможно. Эту кошку явно нельзя засунуть обратно в мешок.

– Есть две разновидности кошек, – сказал Райдер с застывшим лицом. – «Кошка с девятью хвостами и котяра со скотного двора»…

– О нет, – тихо отозвался Джек. – Кошка, объединяющая обе разновидности – с выпущенными когтями, стремящаяся к наказанию. Видишь ли, эти слухи, которые ты слышал, без сомнения, содержат долю истины. Если ты ждешь от меня немедленного отрицания всего и вся, я не могу его дать. Надеюсь, ты поймешь, что я отдаю тебе должное, рассказывая об этом первому.

– О чем?

Джек вернулся и сел в свое кресло.

– О том, что твои надежды, хотя ты все же опасался этого, напрасны. Я не просто скомпрометировал эту молодую леди, я бесстыдно воспользовался ситуацией.

Мгновение Райдер сидел в полном молчании, потом стремительно вскочил. Он отошел, громко стуча каблуками по деревянному полу.

– Я не хочу этому верить! Господи, ведь Ги сказал, что она дочь священника!

– Это так. Больше того, она была девственницей и обручена с каким-то богобоязненным диссентером…