Читать книгу - "Брачная ловушка - Элизабет Торнтон"

По выражению его лица Элли заметила, что Джек обижен. Но и он ее обидел. Она искала способ загладить неловкость и не находила. Карета остановилась у их дома.

Как только они вышли, Джек, сжав руку Элли, повел ее в дом. Ей пришлось поторапливаться, чтобы не отставать от него. Слуги желали им счастья, но Джек отвечал лишь мрачной улыбкой.

Он вел Элли вверх по лестнице, в ее новую гостиную, предназначенную для хозяйки дома. Горничная вышла из гардеробной Элли, встряхивая ее платье. Взглянув на Джека, она присела в реверансе и мгновенно исчезла.

— Это, — Джек указал на противоположную дверь, — моя спальня.

В замке торчал ключ. Джек повернул его, запер дверь и положил ключ в открытую ладонь Элли. Ее пальцы машинально сжали его.

Тем же резким тоном Джек продолжил:

— Я не перешагну этот порог, пока меня не пригласят. Будьте осторожнее, Аврора бы не взяла этот ключ. Ее не нужно было завоевывать.

Ошеломленная Элли смотрела, как Джек подошел к двери в свою спальню. На пороге он повернулся. Мрачность исчезла, казалось, все происходящее его весьма забавляет.

— Чуть не забыл, — сказал он. — Я хочу вам кое-что показать. Оденьтесь потеплее и наденьте ботинки. Я буду ждать вас внизу, скажем, через полчаса. Мы поедем в Кенсингтон.

С этой загадочной фразой он вышел.

Едва Элли успела снять пальто и шляпку, как в дверь постучали. Это Уиган, дворецкий, пришел пожелать ей счастья и узнать, удобно ли ее сиятельству познакомиться с персоналом.

Она взяла неверную ноту в разговоре с мужем и не собиралась повторять эту ошибку со слугами.

Они ждали ее в холле: миссис Лич, экономка, сухопарая, как зимние деревья в парке; миссис Райе, кухарка, чьи пышные формы соответствовали профессии; и Уэбстер, с которой Элли уже была знакома.

Уиган был самым старшим не только по положению, но и по возрасту. На взгляд Элли, ему было за пятьдесят. Он был не столько сдержан, сколько до мелочей щепетилен в своих манерах, в этом отношении мало чем отличаясь от Милтона. Дворецкий ей сразу понравился.

С экономкой все было наоборот. Миссис Лич была суровой, неулыбчивой, а ее манеры столь холодны, что граничили с невежливостью. У Элли упало сердце. Неужели придется потрудиться, чтобы всех в этом доме расположить к себе?

Присев в реверансе, миссис Райе не спускала с Элли добрых глаз.

«Наконец-то дружелюбное лицо», — подумала Элли. То же самое можно сказать об Уэбстер, которая, как узнала Элли, была главной горничной.

Что ж, могло быть и хуже.

Так вскоре и получилось. Как только знакомство закончилось, Уиган, Райе и Уэбстер ушли, оставив Элли на милость миссис Лич.

— Сейчас, миледи, — объявила экономка, — вы можете осмотреть служебные помещения.

Элли как ягненок последовала за ней в недра дома.

Служебные помещения были впечатляющи. Зал для слуг, три отдельные кухни, прачечные, сушильные, еще какие-то комнаты, назначения которых Элли не знала. Все сверкало безукоризненной чистотой. Элли с воодушевлением высказывала свое мнение, но с таким же успехом могла бы разговаривать с деревянным поленом. Миссис Лич всего лишь исполняла свой долг и не более того.

В конце осмотра Элли сказала:

— Благодарю вас, миссис Лич. Я уверена, мы прекрасно поладим. Если у вас возникнут проблемы, моя дверь всегда открыта для вас.

Тонкие брови экономки поползли вверх.

— Спасибо, миледи, — сказала она. — Но здесь хозяйка леди Френсис. Я получаю распоряжения от нее.

— Конечно, — тут же ответила Элли.

У нее было такое ощущение, будто ее ударили в солнечное сплетение. Леди Френсис — вдова Седрика. Естественно, она давно командует слугами. Другого и быть не может, сердито сказала себе Элли, хотя теперь по праву это ее дом.

Но пренебрежительное отношение было неприятно. Элли резко повернулась и ушла.

Когда Джек объяснил, почему они едут в Кенсингтон, Элли оторвалась от мрачных размышлений.

— Там находятся конюшни, — сказал он. — Мы едем покупать вам лошадь.

После испытанного от встречи с экономкой унижения Элли хотелось спасти день свадьбы, который оказался таким грустным.

— Я всегда хотела иметь лошадь.

— В нашей семье все женщины ездят верхом, и, насколько я помню, вы тоже были прекрасной наездницей.

— Скорее посредственной, — скромно ответила Элли. Джека подвела память. Когда-то Элли сидела позади него на лошади, перепуганная до безумия. С тех пор она научилась ездить верхом, но исключительно черепашьим шагом.

— У меня не было практики, — сказала она, отвечая на его молчаливый вопрос.

— Мы это скоро исправим.

У Элли задрожали поджилки.

— Что еще вам бы хотелось во мне исправить?

— Коли уж вы спросили, — любезно ответил Джек, — то ваш гардероб. И не смотрите на меня так, Элли. Я не придираюсь. Я уверен, что ваш гардероб прекрасно соответствовал вашей роли компаньонки молодой леди. Но теперь у вас иное положение. Вы будете сопровождать мою сестру на разнообразные приемы. Нравится вам это или нет, вы обе будете на виду. Если я щедр к своей сестре, то буду еще более щедрым по отношению к жене.

В этом есть смысл. Элли никогда не пренебрегала своим долгом, в этом случае удовольствие от нарядов не станет грехом.

— Я постараюсь не разорить вас, — с легким сердцем сказала она.

— О, я в этом уверен.

Джек улыбнулся. Элли ответила ему. Возникла атмосфера удивительной гармонии.

Поездка была долгой и приятной, кучер не скоро остановил карету перед воротами Клоувердейла. Это было внушительное предприятие. Два длинных ряда конюшен стояли против друг друга. По вымощенному булыжником двору сновали конюхи с упряжью и седлами, другие верхом прогуливали лошадей по кругу в огороженном загоне. Были тут и посетители, приехавшие, как и они, купить лошадь.

Владел всем этим хозяйством, как пояснил Джек, Огастус Райдер, его семья из поколения в поколение разводила лошадей. Многие победители скачек на ипподроме в Ньюмаркете вышли из конюшен Райдера. Пожилой мужчина был несколько эксцентричным. Он столь же придирчиво рассматривал покупателей, как они — предмет покупки. И если покупатель не нравился ему, Райдер ничего не продавал.

Конюх лет пятидесяти с небольшим, невысокий и худой как жердь, с синими глазами, которые казались еще более синими на его продубленном ветром лице, подойдя к ним, приподнял шляпу.

— Мистер Райдер у себя в кабинете, ваше сиятельство, — сказал он и отошел к другому джентльмену.

Элли с удовольствием вдохнула запах лошадей и седельной кожи. Она не уловила даже намека на запах навоза. Это говорило о том, что хозяин держит конюшни в образцовом состоянии.