Читать книгу - "Инквизиtor - Елизавета Домина"

которая была новенькой, только в рамках данного салона, явно переборщила со стероидами и автозагаром. На него надвигалась груда мышц, поигрывая силиконовой грудью, обтянутой треугольниками красного цвета. Глаза Мирона расширялись с каждым метром потенциально опасного сближения. Оставив деликатность вместе с яйцами где-то в мошонке, мужчина пристально сосредоточил взгляд в области бикини, дабы убедиться, что там не топорщится что-то объёмней половых губ.

― Иди сюда, пупсик, ложись на стол, не робей! ― басом выдала дама.

― Уфффф, такого у меня ещё не было… ― он сам не понял, чего такого, так как процедура только предстояла.

― Не волнуйся, всё будет в лучшем виде! Просто расслабься, всё сделаю сама, ― хлопнув тяжёлой ладонью по ягодице клиента, пододвинула его к массажному столу.

Мирон послушно лёг на живот, осознав, что путь к выходу женщина-гора неминуемо перекроет.

― Только если можно, без урологии! ― Мирону показался его голос писклявым в сравнении с тембром Эвелины. В этой ситуации он не понимал, чего хочет больше: засмеяться в голос, бежать или сжать ягодицы достаточно плотно, чтобы не произошло несанкционированных проникновений.

Забавно будет рапортовать Апостолу о том, как попал на проникновенный сеанс и вернулся, с оставленной в заднице шифровкой. Масло тонкой струйкой полилось на лопатки, стекая по рёбрам, ладони массажистки коснулись его шеи. Воткнувшись лбом в углубление массажного стола, мужчина почувствовал, как Эвелина нажимает точки на его теле, постепенно расслабляя накопленные в мышцах зажимы. Тело отзывалось приятной лёгкостью и непривычным ватным ощущением полного релакса. Завершив сеанс массажем ступней, девушка подошла к уснувшему Мирону.

― Просыпаемся! Массаж лингама хочешь?

― Не готов на нетрадиционные эксперименты, ― всё еще опасаясь, скрытых талантов мадам, прошептал он.

Эвелина наклонилась к уху Мирона:

― Тебя Макар ждёт в гости, ― выпрямив спину, продолжила, ― сеанс окончен!

Мирон поднялся. Покрутил шеей, развёл в сторону руки, потягиваясь.

― Спасибо, у вас золотые руки!

― Обращайся! ― двусмысленно произнесла она, пожав руку на прощание.

В кабинете Апостола клубился табачный дым, начальник никогда раньше не курил при подчинённых, но за последний месяц, словно сдавал свои позиции.

― Пётр Сергеевич, можно?

― Зашёл уже, присаживайся! ― Апостол, ссутулившись, кликал мышкой, устало глядя в монитор. Поднял глаза на подчинённого. ― Опять бодрый! Единорогами, что ли, питаешься?

― В руки к фее попал, ― подойдя к окну, растворил его настежь, наблюдая, как дым вырывается наружу, снижая плотность завесы.

― Контактами поделись, ― в глазах начальника затеплилась искра.

― Контакты оставлю, у меня по адресу чисто, ― положил на стол рапорт.

― Вот и славно! Три дня выходных тебе. Только никому не говори: для других ты как обычно, на несении патрульно-постовой службы. В запой не уходи! Вызову, если экстренно понадобишься.

― Спасибо, Пётр Сергеевич, ― Мирон открыл контакты в телефоне, записал номер на бумажке. ― Предупредите сразу, что к Эвелине. Вам бы самому отдохнуть!

― Успею ещё, за контакт спасибо. Иди, отдыхай!

Свобода

Мирон рассчитывал дорогу в пути: до Макара два часа езды, он успеет за три дня навестить знахаря и вернуться. После массажа Эвелины, настроение его изменилось кардинально, в лучшую сторону. Заказал доставку цветов для Анны, из всего, что произошло между ними: почему-то сюрприз с фотографией вызвал в нём больше всего радости. Судя по выражению лица на фото, Аню тоже вдохновила эта история. Оказалось, что в делах сердечных он, как слон в посудной лавке, она тоже не сильно отличалась в тактике флирта.

Он будет в пути, когда курьер доставит новую посылку. Долго выбирал цветы. В голове крутилась идея отправить ей кактус: это растение максимально бы передало характер их отношений на данном этапе. Но в службе доставки цветов, увы, кактусов не наблюдалось. Остановил свой выбор на синих ирисах и голубых орхидеях, с пушистой травой, название которой не то, что запомнить, выговорить не мог. Он тоже превращается в садовода, но рядом с Апостолом перламутра не наблюдается уже две недели. Поэтому готов взять на себя полномочия взращивания садов души этой марсианки.

Записал в комментарий к заказу послание, поставил галку «сфотографировать получателя», добавил в заказ пирожные-сердца с велюровым покрытием (розового цвета) и лавандовый раф. Поймал себя на мысли, что ему нравится этот процесс! Интересно, она разозлилась, или всё-таки хотя бы немного смирила свой необузданный нрав? Не то, чтобы он хотел воспитать из неё послушную и безропотную, но не пороть же Анну в моменты, когда она переходит в режим дракона, готового своей яростью спалить всё на своём пути. Два дракона в одной паре ‒ не долговечный союз. Один уже есть и этого достаточно для того, чтобы обезопасить семью.

Мирон, воспитанный в своеобразных условиях, не совсем понимал, как можно из Ани воссоздать полноценно девушку из сна. Действовал методом «тыка», прощупывая её реакции на его поступки. В работе это получалось много лет исправно, она же по сути своей тоже ‒ особь женского пола. Не с проститутками же консультироваться, как очаровать девушку и выключить режим острого реагирования.

Асфальтированное покрытие скоростной трассы сменилось просёлочной дорогой. Мирон остановился, снял шлем, поднял свой взор на ясное небо, усыпанное яркими созвездиями. Обнаружив ковш Большой Медведицы, начал напевать слова: «Заплутали мишки, заплутали, заблудились в паутинках улиц, и Большой Медведице, как к маме…» Вдохнул полной грудью свежий воздух полей. От красоты и простоты осознанного счастья глаза наполнились слезами. Сентиментально.

Намеренно не открывал сообщение от курьера, наслаждаясь предвкушением просмотра новой фотографии Анны. Любопытство одержало победу. На фото Аня, обняв букет, игриво изобразила обиженную гримасу. В свободе души от системного режима, он впервые прочувствовал полноценно тоску по женщине. Вспомнил минуты, проведённые вместе. Девушка уже не казалась ему вредной и капризной, скорее он сам перегнул в своём желании приручить огонь. Сдержался в желании написать ей, ещё не время: переписка отвлечёт его от общения с Макаром.

В окнах дома теплился уютный свет, из трубы бани ароматный дымок взмывал в воздух. Самцы сверчков стрекотали в траве, перебивая ночные песнопения лягушек из пруда поодаль. Берта, услышав приближение к воротам дома, громко залаяла, просовывая в щель между брёвен забора свой нос, принюхалась. Мирон сел на корточки, протянув овчарке свою ладонь, коснулся влажного носа собаки:

― Берта, Берточка, зови хозяина! ― сердце сжалось от нахлынувшей волны нежности, будто дамбу прорвало под напором талого снега, после морозной зимы. Только тут он может быть настоящим и не бояться признаться в