Читать книгу - "Алмазный башмачок - Джейн Фэйзер"

— Но как? — Корделия отбросила рукой спутанные волосы со лба. — Как можно научиться переносить такое?

Матильда увидела царапины на запястьях своей воспитанницы, и выражение ее лица внезапно изменилось.

— Позволь мне осмотреть тебя.

— Со мной все в порядке, — ответила Корделия. — Я только чувствую себя вывалянной в грязи. Мне нужно принять ванну.

— Я велю наполнить ванну, как только осмотрю тебя, — хмуро ответила Матильда.

Корделия была вынуждена вытерпеть краткий осмотр няни, во время которого Матильда, обнаруживая очередные царапины, хмурилась все больше и больше.

— В довершение всего он еще и грубая скотина, — пробурчала в конце осмотра Матильда, дергая висящую у двери сонетку звонка. — Я так и знала, что в нем есть что-то темное.

— Это все из-за того, что я пыталась сопротивляться ему, — устало объяснила ей Корделия.

— Что ж, именно это я от тебя и ожидала. Но есть ведь и другие способы, — произнесла Матильда едва ли не для себя Она повернулась к двери, чтобы отдать приказание пришедшей по звонку горничной. — Наполни ванну для своей госпожи… И принеси завтрак, — напомнила она, когда горничная присела в реверансе и повернулась, чтобы уйти.

— Я не могу есть. При одной только мысли о еде меня всю переворачивает.

— Чепуха. Тебе нужны силы. Ты же не будешь раскисать от жалости к себе. — Матильда была не склонна извинять даже оправданную слабость. Корделии понадобятся все силы души и тела, чтобы не сломаться от такого обращения со стороны мужа. — Прими ванну, плотно позавтракай, а потом познакомься с хозяйством. Здесь есть мажордом, некий месье Брион, с которым стоит поладить, как мне кажется. А потом еще и гувернантка.

— А что собой представляет гувернантка? — Голос Матильды, как всегда, успокоил Корделию. В конце концов, она не кисейная барышня, чтобы развалиться на куски после одной брачной ночи. В ее новой жизни будет много всего, а не только унылые супружеские ласки. Стоит подумать об этом вечером, когда, возможно, все повторится. Она пожала плечами и выбросила из головы неприятные мысли. Не следует позволить страху перед ночью затмить собой радости дня.

Матильда повернулась от гардероба, где она выбирала платье.

— Высохшая старая дева, как я поняла со слов экономки. Держится особняком, считает себя слишком благородной для общества других слуг. Какая-то дальняя родственница князя.

— А дети? — Ноги Корделии вдруг подкосились, и, чтобы не упасть, она села на край кровати.

— Они почти не показываются. Гувернантка держит их всегда при себе.

Матильда подошла к кровати, держа в руках домашний халат. Корделия набросила на себя свежую рубашку.

— А что, князь много времени уделяет детям?

Матильда нагнулась, поднимая с пола замаранную кровью ночную рубашку, сброшенную Корделией.

— Едва видит их. Но все порядки в детской устанавливает именно он. Их гувернантка, ее зовут мадам де Неври, трепещет перед ним. По крайней мере по словам экономки. — Она бросила острый взгляд на Корделию. — В этом доме витает страх. Все они боятся князя.

— У них есть для этого основания, как мне кажется, — сказала Корделия и нахмурилась. — Интересно, почему виконт не сказал мне этого, когда я спрашивала его о своем муже. Я дала ему понять, что хочу знать все, даже самое плохое.

— Вероятно, он просто не в курсе. У человека может быть одно лицо для внешнего мира и совсем другое — для своих домашних. И надо жить в доме, чтобы почувствовать его дух.

— Да, но сестра Лео — Эльвира? Она жила здесь, она должна была знать. Неужели она ему ничего не говорила?

— Как мы можем знать? — Матильда покачала головой, не желая продолжать эту тему. — Нам следует позаботиться о собственных проблемах.

Корделия всегда непоколебимо верила в способность Матильды справляться с любыми трудностями. Хотя она не всегда знала, как это у нее получается, но ей еще не приходи-, лось сталкиваться с ситуацией, которая поставила бы старую няню в тупик. Эта мысль придала Корделии новые силы и энергию.

— Я приму ванну, оденусь и первым делом побываю в детской. Что мне лучше надеть, как тебе кажется? Наверное, что-нибудь веселое и яркое. Я хочу, чтобы девочки восприняли меня как веселого человека, а не как зануду.

Матильда не могла сдержать улыбки при мысли, что кто-то может счесть Корделию занудой.

Корделия погрузилась в горячую воду со стоном облегчения. Матильда разбросала по поверхности воды засушенные ароматные травы и опорожнила в ванну душистое содержимое небольшой склянки. Корделия сразу же почувствовала, как унялась боль в ее изломанном теле. Она опустила голову на медный край ванны и закрыла глаза, вдыхая нежный, возвращающий ее к жизни аромат трав.

Матильда поставила поднос с завтраком на табуретку рядом с ванной, и вскоре Корделия стала отламывать кусочки бриоши, класть их в рот и запивать горячим дымящимся шоколадом. Ее прирожденный оптимизм в конце концов победил все еще витавший над ней ужас ночи. Самое худшее уже было позади, потому что она знала теперь, что это собой представляет. А теперь две маленькие девочки в детской ждали знакомства с ней. Боятся ли они ее, подумала она.

Мадам де Неври пребывала в отвратительном настроении. Амелия и Сильвия, хорошо изучившие ее характер, знали, что им предстоит ужасный день. Едва рассвело, она вошла к ним в детскую и велела няне приготовить для девочек холодную ванну.

— Ваш отец хочет, чтобы вы привыкли переносить такие неудобства, — заявила мадам, собирая волосы Сильвии в плотный пучок на макушке.

Справедливости ради надо заметить: князь на самом деле сказал всего лишь, что девочек не следует баловать, но гувернантка предпочла понять данные ей указания в соответствии со своим настроением.

Мадам нетерпеливо барабанила пальцами, ее лицо было вытянуто и напряжено, губы и кончик носа слегка посинели, как будто она испачкала их в чернилах. На щеках горели два ярких пятна нездорового румянца.

Одевшись после ванны, девочки никак не могли согреться, и скудный завтрак, состоявший из хлеба с маслом и жидкого чая, мало способствовал этому. Но синий нос мадам порозовел, а щеки стали еще ярче, чем были, когда она завершила свое чаепитие. Девочки знали, что такое происходило с ней всегда, когда она добавляла в чашку какую-то жидкость из небольшой фляжки.

— Сегодня мы с вами будем изучать географию. — С этими словами Луиза сделала указкой выпад в сторону большого глобуса. — Сильвия, найди на нем Англию и назови столицу этой страны.

Сильвия уставилась на лабиринт стран и континентов.

Все изображенное на глобусе выглядело для нее совершенно одинаково. Она закрыла глаза и ткнула пальцем в первое попавшееся место.

Луиза утвердила на носу пенсне и внимательно вгляделась в эту точку на глобусе. Если бы кто-нибудь попросил ее самое проделать то, что она потребовала от Сильвии, наставница испытала бы несомненные трудности. Но палец Сильвии угодил куда-то в горы, а Луиза была искренне убеждена в том, что Англия отнюдь не гористая страна.