Читать книгу - "Не для печати! - Сью Уэлфер"

Лили вздохнула, откинула с лица прядь вытравленных белых волос и достала из сумки чистенький новый голубой нейлоновый комбинезон. С чего же начать? Подвинув мусорное ведро поближе к столу, Лили принялась смахивать в него очистки, бормоча себе под нос не то мантру, не то проклятие: «Христа ради, неужели эта проклятая женщина никогда не слышала о том, что нужно мыть посуду; удивительно, как только вся эта братия до сих пор не перемерла от пищевого отравления; три пятьдесят в час, я ей покажу три пятьдесят в час. Грабеж средь бела дня, вот как это называется; рабский труд, вот что это такое».

Снова раздался раскат гром. Лили прогнала кота, замахнувшись на него тряпкой. Кот зашипел, ощетинился, слизнул оставшееся масло и рванул прочь.

Какими бы извращенными ни были представления и умозаключения Морвенны о деревенских женщинах, ей никогда не приходило в голову, что благодаря острому и злому языку Лили их жизнь в моныстырском доме, выходки и странности Джека давно стали предметом живого обсуждения на деревенской почте.

* * *

Тем временем в мастерской, под крышей старого яблочного склада, маленькая светловолосая скульпторша-австралийка перекатилась на спину и подавила зевок. Из-за грозы ранним вечером стало очень душно.

Она взяла часы, которые валялись на полу около матраса, и посмотрела на циферблат.

— Когда ты сказал сегодня ужин? Я умираю с голоду.

Чердак был пронизан серо-золотистым светом. Смятые простыни на матрасе пахли потом и источали сладкий, как печенье, аромат долгого сна и немытых тел. Девушка небрежно закинула мускулистую загорелую руку за голову, обнажив великолепные упругие груди размером с грейпфруты и гнездышко жестких темных волос под мышкой.

— Понятия не имею, — с несчастным видом произнес Джек, — когда будет готов.

— Ты законченный неудачник, Джек, — с кривой усмешкой проговорила девушка, поерзала и села на матрасе. Наступила короткая пауза.

Он протянул ей бутылку вина.

— Спасибо за комплимент. Извини, что не получилось… ну, сама понимаешь, — он указал головой на складки простыни, прикрывавшей его пах. — Слишком много виски, виски и тяжелая работа, и еще нервы… Может, попробуем попозже, если захочешь, а?

Девушка глубоко затянулась сигаретой с марихуаной, которую свернула на перевернутой крышке от банки.

— Не беспокойся, — сказала она, несколько секунд держав дым в легких. — Мне, честно говоря, все равно, трахаюсь я или нет. Мне кажется, что все слишком уж с этим носятся, если хочешь знать мое мнение. Конечно, иногда приятно раздеться догола и расслабиться с каким-нибудь нормальным парнем, выпить, покурить. Проблема в том, что молодые парни слишком зацикливаются на самом процессе. Строят из себя мачо, все это дерьмо.

— Точно, я тоже так думаю, — с благодарностью ответил Джек. — Девочки нового поколения просто поражают своей откровенностью и приземленностью. Словно глоток свежего воздуха.

— К тому же сегодня вечером я иду с Робби в паб. Знаешь, парень с длинными волосами и кольцом в носу, фотограф? Так что даже хорошо, что у нас с тобой ничего не получилось. Он был не в особом восторге, когда мы с тобой сюда завалились. Хотя вроде был и не против. Я имею ввиду, это же моя жизнь и все такое. Я ему сразу сказала: сплю с кем хочу, и нечего дергаться, — блондинка замолчала и отхлебнула еще вина, совершенно не замечая ошеломленного выражения лица Джека.

— Я предложила ему подняться и присоединиться, если захочет. Я подумала, что ты не будешь против. Сказала ему, что ты из шестидесятых, свободная любовь и все такое, ну, ты понимаешь. Даже предложила ему сделать пару снимков: тут очень красиво, освещение подходящее. Мне так нравятся эти завитки плюща на окошке и белые кирпичи за кроватью… Здесь так здорово.

Остолбенев, Джек вытаращился на нее.

— Здесь здорово?

Она кивнула.

— Да. Но Робби сказал, что ему не очень-то хочется, сказал, что у него нет желания увековечить твою морщинистую старую задницу для следующих поколений. Так что все вышло как нельзя лучше; я просто скажу ему, что у тебя не встал…

Джек побагровел и перевернулся на бок в ворохе простыней и подушек, ломая голову, что за черная магия направила его в когти этого веселого маленького суккуба, и прикидывая, есть ли шанс, что Робби все-таки решит заявиться сюда со своим фотоаппаратом.

Луч яркого послегрозового солнца прорезал черные тучи ослепительным треугольником и проник сквозь застекленную крышу, бросив отблеск на темные корни коротко стриженных жирных волос блондиночки. У нее были теплые тяжелые груди, в одном из нежно-розовых сосков торчало серебряное колечко с орнаментом.

Она изогнулась под простыней, и Джек различил сладкий аромат солнца, ветра, пота и чего-то темного и дикого, от чего у него пересохло во рту. В паху у него что-то зашевелилось, но он предпочел это проигнорировать.

Вместо этого он сосредоточил все внимание на статье Лиз Чэпмен, которую поместил в рамочку и повесил на стену яблочного склада. Статья попала в хорошую компанию. Тут висели и другие рецензии, фотографии, статьи, большинство которых уже пожелтели от времени. Статья Лиз оказалась в самом центре и, естественно, привлекала внимание.

Он повесил ее на стену как раз перед тем, как взобрался на чердак с маленькой блондинкой. Это и был официальный предлог, под которым он привел ее сюда, — помочь повесить рамку. Он улыбнулся, любуясь своей работой. Углы рамки были скошены идеально, ну, почти идеально. Любые маленькие неровности можно будет сгладить дерево-пластом.

Послышался раскат грома, похожий на лай веселой собаки, и вечернее небо пронзила молния.

Гроза все не прекращалась, накатывая волнами, словно шар, ударяющийся о стенки бильярдного стола. Всю ночь Норфолк слушал симфонию грома и молнии в стиле нью-эйдж. Беспощадный грохот литавр, звон ударных… Ночь казалась бесконечной, жаркой и влажной. Свернувшись в одиночестве в своей постели, Ник Хастингс то засыпал, то просыпался, судорожно вздрагивая.

Его преследовали угрызения совести и эротические фантазии, которые разыгрывались в красочных деталях. В его отношениях с Лиз Чэпмен — по крайней мере, в воображении — произошли резкие перемены к лучшему. Но остальные образы его снов то и дело перекрывал ужасный кошмар: скорчившись под верстаком, зарывшись в древесные опилки и стружку, он прятался от Джоанны О'Хэнлон, которая предстала в образе мстительной воительницы на четырехдюймовых черных шпильках, и с губами в страшной красной помаде, которая отчаянно пыталась его выследить.

Этот сон был более реален, чем все остальные, и именно он в конце концов заставил его проснуться. Ник вскочил на кровати, тяжело дыша и чувствуя себя загнанным в угол. Сна не было ни в одном глазу, хотя он очень устал. Ник понимал, что единственный способ снять заклятие — поехать и поговорить с Лиз Чэпмен начистоту. Если он хочет снова жить нормально, придется сделать это как можно скорее.