Читать книгу - "Возмездие - Анна Карвен"

и усталость просачивается в кости. Понимаю, почему Кайм хотел, чтобы я осталась на лошади. Я бы ни за что не смогла угнаться за его темпом.

Мои веки начинают опускаться.

Я так устала.

— Мы почти пришли, — внезапно говорит Кайм, и его голос звучит холодным эхом, которое продирается сквозь мою усталость. Пещера резко сузилась, и излучина ручья, по которой мы следовали большую часть нашего путешествия, исчезла, оставив после себя слой крупного песка.

— Тебе нужно будет спешиться. Здесь потолок становится низким.

— Ох. — Я без возражений соскальзываю со спины Облака, стремясь выбраться из этой проклятой огромной кроличьей норы.

Я устала. Замерзла. Голодна. Дезориентирована и страдаю клаустрофобией. Мне нужно снова увидеть небо.

И я начинаю думать о Венасе. Меня охватывает будоражащий трепет.

Я еду домой.

И начинаю задыхаться.

Несколько дней назад я искренне верила, что больше никогда не увижу Комори.

— Иди вперед. Мне нужно вести лошадь. — Рука Кайма касается моей поясницы, пока он ведет меня к темному туннелю. Мое сердце замирает. Я остро ощущаю на себе его взгляд.

Мое тело дрожит от сдерживаемого желания, но я могу лишь молчать и смотреть прямо перед собой в темноту.

По обе стороны от меня каменные стены сужаются в узкий проход, шириной едва ли в два человека.

Я сомневаюсь. В груди возникает искра страха, а сердце начинает колотиться. Темные каменные стены надвигаются на меня.

Внезапно мне становится трудно дышать. Я никогда раньше не была в таком тесном, ограниченном пространстве.

— Давай, — говорит Кайм, его голос звучит, как тихий рокот, который проносится сквозь меня. — Нечего бояться. Ты будешь удивлена тем, что на другой стороне.

Пламя факела мерцает и почти гаснет. Он практически выгорел и превратился в не более чем тлеющий обрубок. Я едва могу разглядеть дорогу внизу.

— Скоро он тебе не понадобится.

Иногда мне кажется, что он может читать мои мысли.

Я делаю глубокий вдох и иду вперед, мои ноги хрустят по холодным, рыхлым камням. Я смотрю через плечо и вижу, как Кайм ведет Облако через узкое пространство. Голова лошади опущена, и Кайм каким-то образом убедил ее согнуть колени.

Он говорит на древнем горном языке, и его голос такой глубокий, низкий и восхитительно успокаивающий, что от него по моей коже пробегают мурашки.

Я вздрагиваю.

Это должно быть колдовство.

Я понимаю, почему лошадь так послушна.

Если бы Кайм командовал мной этим голосом, я, вероятно, сделала бы для него все, что угодно.

Когда прохожу по особенно узкому участку прохода, что-то попадает в мой факел, и он вылетает из руки. Падает на землю и рассыпается, погружая нас в темноту.

Я замираю.

Конь нервно фыркает. Я чувствую его горячее дыхание на спине.

— Все в порядке, Облако. Мы почти у цели. — Голос Кайма становится тише и более успокаивающим, побуждая коня сохранять спокойствие.

Цок, цок.

Облако движется дальше.

Как и я.

Я моргаю.

В конце туннеля что-то есть.

Это свет?

Я начинаю идти быстрее, проводя рукой по каменной стене, чтобы не потерять равновесие. Свет становится все ярче, пока я не начинаю хорошо видеть. Мы покидаем узкую часть позади, и Облако радостно щелкает, когда потолок пещеры поднимается все выше и выше…

И заканчивается.

Внезапно я смотрю на сверкающее ночное небо. Луна большая и яркая, освещает окрестности холодным серебристым светом.

Перед нами стеклянное озеро. Вода в нем — это совершенно неподвижное зеркало, в котором отражаются все детали звездного ночного неба.

Но озеро не совсем темное. Оно светится.

Крошечные точки ярко-синего цвета появляются по краям озера, сливаясь с отражениями звезд.

У меня перехватывает дыхание.

— Это колдовство?

Кайм идет прямо мимо меня, подводя лошадь к кромке воды. Конь опускает голову и пьет, отчего поверхность покрывается рябью.

Он оборачивается, и лунный свет освещает его неестественно бледную кожу.

Дыхание замерло в моей груди.

Его глаза — два черных озера, в тысячу раз глубже и темнее, чем ночное небо над головой.

Если бы смерть имела смертный облик, она выглядела бы вот так.

— Это не колдовство. — Уголок его рта изгибается вверх. — В воде есть крошечные существа, которые светятся ночью. Их тысячи и тысячи. Они также есть на Побережье Костей, но там они светятся зеленым, а не синим.

Крошечные существа?

Я в изумлении качаю головой, чувствуя себя ничтожной и одинокой. И только начинаю понимать, что очень мало знаю о мире за пределами священного Комори.

Но это неважно.

Я иду домой к своему народу.

Я цепляюсь за эту мысль, как если бы она была последней, черпая энергию и волны эмоций, которые она приносит — страх, волнение и нервозность.

Как жили люди после того, как меня схватили?

Что они сделают со мной?

На мгновение я почти забываю, что нужна Кайму для его таинственных целей. Он оставляет Облако у кромки воды и движется ко мне.

К моему полному потрясению, смертоносный ассасин садится рядом со мной, небрежно вытянув ноги. Я смотрю вниз и вижу широкую гладь его груди и плечей. Повязка на левом плече ослабла и износилась — она начала сползать.

Если рана и беспокоит его, то он, конечно, не показывает этого. Он напоминает мне одну из тех редких и опасных белоснежных горных кошек. Красивые на вид, но непредсказуемые и совершенно неукротимые.

— Ч-что ты делаешь?

— Мы почти достигли Комори. И хорошо провели время, но даже мне иногда нужно отдохнуть. — Он похлопывает по земле рядом с собой. — Садись.

Я смотрю на него с сомнением.

— Я не собираюсь кусаться, Амали.

Я неловко ерзаю, когда желание, тревога и нетерпение борются в моей груди. Насколько мне известно, сейчас вся моя деревня может быть атакована.

Но Кайм, похоже, нисколько не обеспокоен. Вместо этого он выглядит почти… расслабленным.

Я подавляю эмоции и опускаюсь на землю рядом с ним, заправляя длинный подол рубашки себе под зад. В его руках появляется сверток ткани. Кайм быстро разворачивает его и предлагает мне содержимое.

Есть два куска твердого сыра, странная колбаса и длинный коричневый квадрат, похожий на полированный камень. Что это такое? Оно вообще