Читать книгу - "Девственница для бандита - Амира Ангелос"

Почему от этого между ног стало только горячее? Влаги – больше. Пальцы Давида вернулись к складкам, снова начали гладить, заставляя меня стонать. Не останавливаясь, Ериханов тянет затычку назад, чуть вытаскивая, а затем вгоняя снова. Кажется, что мое тело скоро самовоспламенится от всего, что он делает со мной. Что вот-вот и я потеряю рассудок. Я пылаю. Плыву в мареве боли и удовольствия. Корчусь в судорогах пред оргазма.

Давид вдруг ставит меня на колени. Прижимается пахом, водит членом по ягодицам. Разводит полушария ладонями, приподнимает под живот, чтобы обеспечить себе максимальную доступность.

Хотя доступнее некуда. На коленях. По-звериному. Вывернутая и распятая анальной пробкой, я теку, одновременно умирая от стыда и паники.

– Не надо… пожалуйста, – шепчу умоляюще.

Уж лучше еще раз взять у него в рот.

Он хочет трахнуть меня, не вынимая расширителя?

Этого я не вынесу. Все равно что двумя членами сразу. О таком я никогда даже не думала… Уж точно не со мной. Надавливает, проталкиваясь внутрь.

– Больно не будет. Погладь себя.

Берет за запястье, тянет мою руку, кладет ладонью на промежность.

Выполняю что велит, глажу себя, помогая Ериханову войти в суженное из-за пробки влагалище. Постанываю от страха и возбуждения. Одним мощным заходом Давид вгоняет член до самого конца. В горле глохнет крик.

Гортанно простонав, Давид всаживает член до упора, горячий, пульсирующий. Комната наполняется нашим тяжелым дыханием и звуками влажных шлепков плоти о плоть.

Жесткие, быстрые толчки, заставляют вскрикивать снова и снова. Боль от растяжения, инородная штука в заднице, все это смешивается в порочный клубок. Грязная скачка, в которой Давид трахает меня долго и беспощадно, заставляя извиваться под ним, подчиняя неистовому ритму.

Мой пульс зашкаливает. Оргазм накатывает совершенно неожиданно, я не думала что могу кончить от такого. Пальцы машинально в очередной раз надавили на бугорок и сильная волна окатила, заставив содрогнуться. Шлепок по ягодице добавил остроты и силы разрядке. И тут же, вытащив пробку, Давид вошел членом в мой зад. Прямо во время оргазма… Внутренности обожгла боль, горячая сперма потекла наружу. Выгнувшись, вскрикиваю, изо всех сил впиваясь в руку Давида ногтями, расцарапывая до крови, до мяса. Мстя за боль, которую причинил мне.

Давид вытаскивает член буквально через секунду, отпускает меня, и я падаю лицом в постель. Покрытая его семенем. Ощущая ее вкус во рту. Абсолютно опустошенная.

Ериханов переворачивает меня. Разглядывает внимательно, словно пытаясь понять в каком я состоянии. Он выглядит вымотанным. Мокрый от пота.

Прикрываюсь руками. Хочу остаться одна, но понимаю, что это невозможно.

***

Он берет меня на руки как ребенка. Прижимает к груди, несет в душ. Нет желания говорить. Что толку сыпать обвинениями, в том что произошло? Тем более я сама дала первой ему доступ к своему телу. Он немного заигрался… Но я ведь кончила даже…

Зад горит от боли. Хочется плакать.

Чувствую себя бесконечно беззащитной. Давид взял меня где пожелал, не посчитавшись. Не особо потратив время на уговоры. Насилием не назовешь… Разве что моральным. Он уничтожил мое самоуважение. Сделал из меня шлюху. Которую можно иметь как хочешь.

Я не была готова к произошедшему в каюте абсолютно. Главный вопрос – это его темперамент или месть за то что ослушалась. Еще и познакомилась – хотя это сложно назвать знакомством, с его главным врагом…

Было ли то что сделал Давид наказанием?

Держа меня на руках, Давид идет в ванную, включает душ. Ставит меня на ноги, под теплые струи. Продолжая обнимать за талию. Видимо понимая, что иначе упаду. Одной рукой тянется за губкой. Выдавливает на нее ароматную жидкость. Начинает водить по моей коже. По плечам. Намыливает груди особенно много времени уделив именно им. Лаская, взвешивая в руках. Опустив взгляд, замечаю, что у него снова «встал». Вздрагиваю.

Смотрю на него умоляюще. Еще на один, даже самый короткий раз я не способна. Едва на ногах стою.

Усмехнувшись, видимо моим мыслям, которые легко было прочитать по лицу, Давид продолжил мыть меня. Не пропустив ни одного участка тела, намывая, лаская. Затем вынес из ванной, завернутую в полотенце.

Глава 23

В сон я провалилась мгновенно, стоило только коснуться постели. Просыпаюсь уже утром. Давид рядом. Вспоминаю, что слышала – он уходил. После душа, после того как вымыл меня и уложил в кровать, оделся и покинул каюту.

Сейчас он спит рядом. На спине. Раскинувшись на постели. Четкий профиль, резко очерченные идеальные скулы, смуглая кожа, добавляющая последнюю каплю неотразимости… Красивый и в то же время опасный, холодный и безразличный. Как меня угораздило влюбиться в него?

Взгляд падает на его руку, от локтя до запястья глубокие подсохшие царапины. Я поранила его. Чувствую укол сожаления. Хотя, наверное у меня было на это право… То, что Давид вытворял вчера со мной… Причинил боль, сделал то, что я не хотела. До сих пор саднит между ног, не дотронуться. Сомневаюсь, что смогу сидеть…

Не представляю, что делать если проснется и захочет повторить вчерашнее. Он ведь не понимает слова нет…

Было ужасно. Порочно.

И в то же время захватывающе.

Меня мучает стыд. Отгоняю воспоминания.

Наконец удается отвлечься. Переключиться на насущные потребности. Иду в ванную, умываюсь, долго чищу зубы. Встаю под душ, с наслаждением включаю сначала теплую, а потом прохладную воду. Сон и слабость проходят. Заворачиваюсь в полотенце. В животе урчит, и я вдруг осознаю что страшно голодна. Вспоминаю, что последний раз завтракала сутки назад.

**

Выхожу из ванной, собираясь разбудить Давида. Одна выйти из каюты теперь уж точно не рискну. То как наказал вчера за послушание – еще раз не вынесу. Неужели он притащил меня на яхту чтобы держать взаперти и трахать? Почему так разозлился вчера? Стесняется меня?

Замираю на пороге, разглядывая снова, как он спит. Меня так и манит эта картина… Переполняют эмоции. Душат слезы.

Давид открывает глаза, успевает заметить что наблюдаю за ним. Поспешно отворачиваюсь.

– Проснулась? Думал, проваляешься до обеда, – говорит хрипловатым ото сна голосом.

– Доброе утро, – отвечаю подчеркнуто холодно.

– Ты не в духе? – хмурит брови.

– Я голодна. И боюсь выйти, потому что твоя реакция вчера… – запинаюсь.

– Так, ясно. Проснулась с претензиями, отдохнула и готова с новыми силами выносить мне мозг, – усмехается Ериханов. Улыбается белозубой улыбкой которая почти лишает меня силы воли. Почему он так невозможно красив? Где найти защиту от этого?