Читать книгу - "Невеста против - Лика Вансловович"

— Тогда повторюсь — какова цель вашего визита, граф? — я была грубой и всем своим видом давала ему понять, что не стоит ему даже заикаться о нашем возможном союзе.

Чего бы он там себе не напридумывал, а я была достаточно сдержанной в своих порывах: внутренние ощущения и чувства никак не повлияют на мои слова и решения. Разум мой, уязвленная им гордость и, чего уж там, природное упрямство — здесь и сейчас все же преобладали во мне.

— Я просто захотел увидеть вас! — на одном дыхании произнес Крайнов.

Он не изменился внешне, он был очень хорош собой, и я не могла не признавать этого! Я все еще улавливала офицерскую выправку в его движениях и походке и глубину его чувство собственного достоинства — он знал, как на него реагируют женщины и знал, а может и видел, как на него реагирую я, и это меня пугало и злило одновременно.

— Посмотрели? — разведя руки в стороны, спросила я, изобразив на лице наглую улыбку.

Он приблизился к столу, слишком близко для меня и опасно для моей нервной системы.

— Почему у вас такой измученный вид и что вы делаете в этом кабинете, графиня? — неожиданно спросил он, с любопытством разглядывая бумаги на моем столе.

Я хотела ответить, что это не его дело, но он был прав, я чертовски устала и еще мне уже надоела эта глупая игра взглядов и язвительных фраз обиженной девчонки.

Я тяжело вздохнула и указала на лежащие передо мной бумаги.

— Чувствую, что здесь что-то не так: кто-то из этих старост явно решил воспользоваться сменой власти, пока я валялась в кровати и не могла даже с костылями перемещаться! Я сравнивала накладные с бумагами за прошлый годы в этих и других землях и уверена, что они меня неплохо обдурили, но, где именно, не могу вычислить! — я не очень-то любила признаваться в собственной беспомощности, и сейчас во мне не было отчаяния и мольбы о помощи, скорее вызов. Он ведь у нас мужчина образованный, а еще у него был хороший отец, который наверняка позаботился о том, чтобы сын разбирался во всех этих тонкостях!

Крайнов был явно удивлен. Он смело обогнул стол и преспокойно приблизился ко мне, потом наклонился над бумагами, (Я даже затаила дыхание, почему-то смущенная этой близостью!), взял несколько листов и задумчиво принялся читать.

И все: никаких тебе усмешек, никаких едких фраз по поводу неспособности женщин разобраться в чем-либо! Да и я не прогоняла графа, а следовало бы, следовало бы не пускать его и на порог.

Он молчал достаточно долго, перелистывал листы, сверял что-то, снова возвращался к просмотренному.

— Хм, ты права, тебя обкрадывают! — спокойно заметил Крайнов.

— Ты меня успокоил! — с иронией ответила я.

Мы снова перешли на «ты», но в этот раз это короткое местоимение не звучало иронично и оскорбительно, скорее как-то… по-доброму?

— Есть предположения, где именно? — с легкой хитринкой спросил меня он.

— Я не уверена, что людям действительно повысили жалования, как там сказано, подозрительная и безосновательная инициатива? — предположила я.

— Умница, — похвалил граф. — Скорее всего, им его даже понизили! Это легко проверить, достаточно послать кого-нибудь из проверенных людей переговорить с крепостными в этих деревеньках. Я покажу, где еще были уменьшены доходы от продаж! — он потянулся за карандашом и поставил несколько галочек, указывая мне на расхождения в отчетности.

— Будет больше толку, если ты объяснишь, как ты это понял! — теперь уже я склонялась над столом, вглядываясь в ненавистные цифры.

— Ты действительно этого хочешь? — все-таки спросил он, с сомнением заглядывая мне в глаза.

Я молчаливо усмехнулась, выгнув бровь и слегка прищурив глаз.

— Хм… в таком случае… — он прошествовал в другой конец кабинета, где стоял высокий стул из лакированного дерева, и перенес его прямо к столу. Не спрашивая моего на то дозволения, Крайнов уселся рядом и притянул к себе лист чистой бумаги.

И я бы могла возмутиться в тот момент, а он наверняка это прекрасно понимал, и потому неожиданно принялся мне объяснять…собственно, я уже имела неосторожность его об этом попросить, так что… теперь мне следовало прилежно его выслушать, взять под еще более жесткий контроль свои эмоции и впредь быть более осмотрительной в своих речах! «В самом деле, неужели я не могла бы справиться со всем без советов этого самоуверенного наглеца!?»

Пока я занималась самокопанием, вышеупомянутый «наглец» взглянул на меня крайне недоброжелательно и тоном строго учителя заметил:

— Мне кажется или Вы, графиня, совершенно меня не слушаете?

«И лицо — то такое состроил, что я и впрямь себя почувствовала нашкодившим котенком, вот же…»

— Я Вас, граф, — выделила голосом это его пафосное «Вас», которое еще недавно было ласково-фамильярным «ты», — очень внимательно слушаю!

А потом не сдержалась и виновато улыбнулась, коря себя всеми правдами и неправдами за эту дурацкую выходку:

— Нооо… не могли бы повторить сказанное еще раз! Я думаю, мне стоит начать делать некоторые записи, чтобы во всем разобраться!

Сказав это, я с умным видом вырвала из его рук белый лист, взяла в руки карандаш и приготовилась слушать.

«Шутки в сторону, Ри! Ты не должна ни о чем думать, кроме дела!!!» — мысленно дала себе подзатыльник и с усердием взялась за работу.

Странно, но за прошедшие два часа Крайнов ни разу не проявил своего привычного высокомерия и был достаточно учтив и терпелив.

Я же, не стесняясь, сыпала вопросами и делала записи, временами просила повторить и слушала-слушала, иногда замечая, что голос его снова действует на меня гипнотически, явно усыпляя мою бдительность.

— Я думаю, стоит вызвать одного из этих старост прямо сюда и показать ему, какова новая хозяйка и насколько она строга! Я бы мог поприсутствовать, если пожелаете: нужно только договориться о дне и времени, когда я обязан буду вас навестить.

«Обязан буду навестить!» — мысленно повторила я про себя.

Звучало это очень эффектно и даже трогательно: столько осторожности в словах и заботы о моем дальнейшем благополучии… это немного подкупало, хотя я, конечно, понимала, что все это хорошо продуманная и отточенная тактика поведения, имеющая вполне конкретную цель — сломить противника.

Я сдаваться категорически не хотела и при этом была настроена воспользоваться полученной возможностью, потому как некоторую пользу из этого общения я, определенно, могла извлечь.

— Что ж, я переговорю со своим помощником и выясню, какого старосту будет проще всего пригласить для беседы в ближайшее же время! — обнадежила я графа.

— Прекрасно! Не смею вас больше тревожить: вам явно следует отдохнуть, графиня! — заботливо и наставительно произнес Крайнов, поднявшись со своего места и собираясь откланяться.

Он поцеловал мою руку и осторожно, но обезоруживающе улыбнулся мне, а потом, простившись, оставил меня одну. «Интересно, насколько опасной может оказаться для моего девичьего сердца эта «игра»?».