Читать книгу - "Хороший мальчик. Строптивая девочка - Алиса Евстигнеева"

Тепло его дыхания растекается по моей коже, вызывая во мне волну мурашек, которая расходится по всему телу, потихоньку перерастая в мелкую дрожь. А потом обжигающий воздух начинает своё движение, пока не оказывается у моего уха, где каким-то непонятным образом обретает форму слов:

— Всё совершенно не такое, каким кажется…

Собственное тело больше всего напоминает один оголённый нерв, это сродни с паранойей, когда тебя начинает трясти только от одних еле уловимых шевелений воздуха.

Мне бы ответить. Громко. Сильно. Истерично. Но я не делаю этого. Стою в кольце его рук, неспособная сделать лишнего движения или хотя бы вдоха.

— Настя сама приехала встречать нас в аэропорт, — уже более твёрдым голосом поясняет он. — Наверное, так себе оправдание, но я, правда, её не ждал. Как ни крути, но мне надо с ней поговорить. Она не заслужила, что бы вот так… у неё за спиной.

Горько усмехаюсь. И Стас прекрасно понимает, что я хочу этим сказать.

— У нас в любом случае не получилось иначе…

Замолкает, а я тушу уже почти дотлевшую сигарету об блюдце, стоящее на подоконнике. Собственные пальцы кажутся мне чужими и неповоротливыми.

— Ты сказала, что будешь на работе, и я решил, что у меня есть этот вечер, чтобы решить всё с Настей.

— Что именно решить? — безразлично уточняю я.

Стас не спешит. Его дыхание продолжает опалять мой затылок, сбивая все более или менее трезвые мысли. Потому что моему наивному нутру хочется только одного: вот так вот стоять с Черновым на расстоянии каких-то там миллиметров и ощущать его присутствие каждой клеточкой своего тела. И голос, его голос. Виноватый, растерянный, нежный… поглощающий.

Ответь, просто ответь мне, так чтобы я тебе поверила. Забери все мои сомнения, прошу тебя.

Но он медлит, непростительно долго. У него тоже нет никаких принятых решений.

Резко наклоняюсь вперёд, упираясь лбом в холодное стекло окна, словно разрывая связующие нас нити.

— Знаешь, я ушла из родительского дома ровно в тот день, когда поняла, что родители опять вместе. Осознание пришло как-то неожиданно, с меня будто морок слетел. Я ведь всю жизнь считала, что мама просто по нему безответно страдает. А отец так, иногда приходит к нам в гости. Ан, нет, оказалось, что все эти годы… — откровенность — не самая моя сильная сторона, особенно сейчас. Сложно говорить, когда у тебя язык еле ворочается во рту, выталкивая наружу отдельные звуки. А ведь они ещё умудряются складываться в слова и предложения. — В общем, всё у них было… только семьи не было, нормальной. И вот этого я понять не смогла. Как можно делить любимого человека с кем-то ещё? Или как можно дробить свою любовь на части и составляющие?

— Я бы не поставил тебя в такую ситуацию! — уверенно заявляет Стас.

— Ты уже поставил, — замечаю горько, но категорчино.

— Вер! Я приехал сюда с Настей, чтобы поговорить, чтобы всё решить, а не спать! Дамира даже попросил погулять где-нибудь, ну не в ресторан же её было вести, где люди? А тут оказалась ты. И Рома. Его вообще в Москве быть не должно. Он раньше нас улетал, мы думали обратно в Питер. А это чудовище в последний момент билеты поменял, видите ли, интересно ему.

Стасу кажется, что его слова должны объяснить мне всё, он ждёт от меня какой-то реакции, а я лишь болезненно сжимаю губы, чтобы не ляпнуть лишнего.

Снова невыносимо близко наклоняется ко мне. Мне кажется, что он сейчас меня обнимет, но отчего-то Стас не спешит. Мы оба стоим уперевшись руками в подоконник, и наши кисти почти соприкасаются. В какой-то момент ему становится этого мало, и он всё же дотрагивается до моей ладони, проводя указательным пальцем вдоль неё. Еле касаясь, почти невесомо, но для меня это самый интимный жест в мире. Меня накрывает горячей волной, которая буквально подминает меня под себя, уволакивая всё дальше и дальше от берега, на котором ещё было возможно хоть какое-то спасение.

— Я просто хочу поступить правильно! — рычит Стас мне на ухо, выкидывая обратно в реальность.

— Поступай, — скалюсь я и с силой выворачиваюсь из его рук. — Поступай, как хочешь. Только давай в отрыве от меня, а? Это ничего не изменит. Ровным счётом ни-че-го. А знаешь почему? Потому что мы с тобой две мрази. Мы стоим с тобой здесь и обнимаемся, решая какое-то своё будущее, когда там, — я указываю пальцем на стену, — сидит твоя девушка. И это грязно! Мы с тобой низкие… и подлые! Мне противно, понимаешь ты это?

Чернов смотрит на меня безумными глазами так, если бы я ему сейчас дала пощёчину. Он хочет что-то сказать, но крик Ромы, в очередной раз подтверждает мои мысли.

— Эй, там на кухне, все одеты?! Мы идём. Ай, Соболева, вот чего ты дерёшься?!