Читать книгу - "Мышьяк за ваше здоровье - Елена Арсеньева"

Александр медленно покачал головой. Он не верил своимглазам! В жизни такого не видел, только читал в медицинских учебниках, виделфотографии в атласах, посвященных редким болезням. На лицо словно бы бронзоваямаска надета… Неужели болезнь Аддисона? Сколько слышал Александр, только онаодна дает клиническую картину такой выраженной меланопатии.[1] Правду Витексказал – жуть… Особенно учитывая, что лицо у человека отнюдь не молодое:набрякшие складки, морщины, мешки под глазами, и все это в свете фар играетоттенками бронзы, от золотистых до аспидных.

Век бы такого не видеть, честное слово!

Александр, преодолевая брезгливость, легонько похлопал побронзовым щекам, но напрасно: человек не приходил в сознание.

– Ладно, открой салон, давай-ка его положим и посмотримтолком, что и как, – велел он. – Бери под коленки, вот так… раз-два, взяли!

Человек был долговяз, но не тяжел. Втащили его в салон безособых усилий, а вот с носилок он свешивался значительно. В свете лампочкибронзовая маска смотрелась еще страшнее. Александр измерил давление – ну, 50 на80, что-то плохо… Пульс по-прежнему метался, как у зайчика. Александр склонилсяближе к лицу больного, осторожно потянул ноздрями.

– Да ну, Алехан, не похож он на пьяного, – вмешался Витек. –Даже я чую, что не пахнет водярой.

– При чем тут водяра? – буркнул Александр, осторожноповорачивая голову больного. – Я проверял, не пахнет ли ацетоном…

– А, так он все-таки синий! – разочарованно протянул Витек,разумея в данном случае неформального, допившегося подручными средствами допотери сознания алкаша.

– Ты что, не видишь, что он бронзовый? – Александр ощупывалкожу больного. Сухая-то сухая, но все-таки обезвоженной ее не назовешь. – Несиний, а бронзовый! Я поначалу испугался, что у него аддисонический криз, ноацетоном изо рта не пахнет, рвоты, сам видишь, нет, и синдрома менингита нет,тело расслаблено. При кризе человек может погибнуть в считанные минуты, есливовремя помощь не оказать, а у нас с тобой изотонического раствора не имеется.Могло статься, что и до больницы не довезли бы. Но, наверное, дело не в кризе –поработали тут лихие люди…

Он сначала охлопал карманы бронзового, потом вывернул их.Пусто-пусто. Конечно, вряд ли человек ночной порой отправится на прогулку сполным набором документов, а все же не исключено, что его обобрали те же, ктоизбил. Вот и на запястье левой руки царапина – похоже, стаскивали браслет счасами. Судя по одежде, часики могли быть весьма нехилые.

– Поехали, Витек, – велел Александр. – Сегодня у нас ктодежурит, Пятая градская? Отвезем туда нашего бронзового, пусть посмотрят, что унего с головой, все-таки опасаюсь, как бы криз не просмотреть. Заодно нехайполюбуются на клиническую картину – думаю, многие, как и я, про аддисоновуболезнь только в учебниках читали…

И невольно вздрогнул, когда что-то вдруг с силой стиснулоего руку.

Зыркнул глазами – здрасьте, очнулся бронзовый! Глаза, ещемутные, разбегаются, так и норовят снова закатиться, но он пытаетсясфокусировать взгляд, и его усилия сводят пугающей гримасой и без того страшноелицо. «Гуинплен! – вынырнуло имя из глубин памяти. – Гуинплен, человек, которыйсмеется! Вряд ли он мог быть страшнее этого бронзового…»

– Н-не на… – чуть слышно выдавил человек. Казалось, на то,чтобы держать Александра за руку, уходили все его силы, на речь ничего неоставалось. – Не на-до в бо…

– Не хотите в больницу? – догадался Александр. – Напрасно. Увас очень запросто может быть сотрясение мозга. Учитывая ваше состояние, оноспособно спровоцировать криз – если его до сих пор нет, в чем я вовсе неубежден. Обязательно нужно в больницу.

– Н-нет! – Пожатие стало еще крепче, а голос – еще слабее: –Домой отвезите… каждому по сто… по сто долларов… домой…

Пальцы, сжимающие руку Александра, разжались, голос затих,мутные глаза закатились.

– Да везти-то куда? – Витек склонился над бессильно обвисшимчеловеком, затормошил. – Эй, ты чего скис? Везти куда, скажи, щас отвезем!

Александр иронически приподнял брови. Витек не давал «клятуюклятву Гиппоклята», как поэтично выражались на медфаке, а сто баксов – сумманемаленькая, небось не каждый месяц такая наработка выходит. А тут возник шансслупить денежку в один прием, всего-навсего поддержав доброго человека в егозаконном, никем не возбраняемом желании избежать госпитализации. Вот ведь отпустилиони двух коллекторных сидельцев, причем совершенно бесплатно отпустили. Зачемже упускать золотую возможность… или правильнее будет сказать – бронзовую?

А все-таки почувствуйте разницу! Те двое ночных побродяжекпрактически здоровы, отделались легким испугом, а тут редчайшая и тяжелейшаяболезнь.

– Не раскатывай губу, Витек, – грубовато-добродушнопосоветовал Александр. – Заводи мотор – и поехали в Пятую градскую, причемпоехали в темпе и…

Он не договорил. Только что бесчувственное, расслабленное теловдруг сделалось комком мускулов, метнулось с носилок, едва на сбив присевшегона корточки Александра, ломанулось в еще отворенные задние дверцы – и рухнулона траву, вновь лишившись сил.

– Ишь какой резвый… – испуганно пробормотал Витек, аАлександр только головой покачал.

– Пошли, поможем ему, – велел он, выбираясь из машины иразмышляя: «Да что с мужиком такое, почему он до такой степени боится больницы?Разве что уже пролежал там энное количество времени и его накрепко залечили?Такое бывает сплошь и рядом».

– По двести… по двести каждому… слово… честное слово, –сорвалось с едва шевелящихся губ.

– Ставки сделаны, ставок больше нет, – проворчал Александр.– Угомонитесь, торг здесь неуместен. Отвезем мы вас домой, если уж вы такставите вопрос, только вам придется подписать бумагу, что отказываетесь отгоспитализации.

– А я вас… не вызывал… вы ко мне сами привязались… значит,вызова нет в вашем журнале, – прошелестел больной, и Александр не смогудержаться – засмеялся: для едва живого, на ногах не стоящего человека этотмыслил на диво связно и логично!

– Хорошо, обойдемся без формальностей. Сами в машинузаберетесь или помочь?

– Помогите встать.

Опираясь на руку Александра, бронзовый поднялся, превозмогаяслабость, залез в машину. Прилег на носилки, зыркая исподлобья.