Читать книгу - "Отшельница. Искра короля - Марина Эльденберт"

— Как себя чувствуете теперь? — поинтересовался Теренс.

— Отлично, — честно ответила я. Магия действительно была… как магия.

— Замечательно, — дежурно произнес доктор, опустил банку с ложкой в саквояж и захлопнул его. — Зовите, если потребуюсь, госпожа Оливия.

Теренс так быстро собрался, что мой вопрос застал его уже в дверях.

— На сколько хватит действия магии?

— На сутки, — огорошил меня он, — может, немного больше. Успейте закончить с делами.

Прежде чем отправитесь на тот свет. Этого он не сказал, но мысль повисла в воздухе.

Всего лишь сутки за мешок монет? Либо ему платили десятикопеечными, либо магия нынче дорога.

— Подождите, может, назначите другое лечение? Не столь дорогое.

На лице Теренса снова появилось то самое высокомерное выражение, с которым я уже успела познакомиться.

— Я лечу только магией, — процедил он и ушел.

4

От Жюли я узнала о ценности «поставившей меня на ноги» магии. В пересчете на рубли это было примерно пятьсот тысяч, и я основательно впечатлилась. Конечно, то, что могло помочь умирающей порхать как бабочка, не могло стоить дешево, но к самому средству и к доктору у меня остались вопросики. В частности, если эта магия настолько сильная, почему она не излечивает, а дает только временный эффект, причем, мягко говоря, кратковременный?

Впрочем, вопросики к доктору могли подождать, а вот мое состояние, увы, нет. Служанка кратенько просветила меня о том, что искра — это пламя дракона, которое помещается в девочку или девушку на основании наилучшего совпадения по каким-то там магическим показателям. Потом эта самая искра позволяет барышне не сойти с ума, когда дракон занимается с ней тем, от чего на свет появляются драконята и отпускает свою силу на полную. Эта же полезная штука позволяет выносить и родить здорового и сильного наследника, но… как всегда и везде вот тут возникало то самое пресловутое «но».

Если дракон по той или иной причине решит извлечь из тела супруги искру, ей грозит быстрое увядание, ослабление организма, ухудшение зрение, слабоумие, и так далее, и тому подобное. Список побочных эффектов от извлечения драконьего пламени можно было перечислять до бесконечности, но я их и так почувствовала на себе. До того как приняла зелье.

Слабость. Нежелание что-то делать или куда-то идти, все видится в черном цвете (привет, депрессия). Мозги работали, к счастью, но как-то вяло, без лишнего энтузиазма. Кожа сухая и в морщинах, все тело изношенное, не как у тридцатипятилетней женщины (это мне тоже рассказала Жюли), а как у старухи. С сердечными ритмами опять же проблемки.

Словом, много всего, что может меня убить и убьет в самое ближайшее время. Если я что-нибудь не придумаю. К доктору обращаться было бессмысленно, на вторую порцию «магического воскрешения» денег просто не осталось.

— Их хватит на пару-тройку месяцев содержания поместья, — грустно сказала Жюли. — И то не факт. Карла уже говорила о том, что надо бы начать искать другой дом для работы.

Если верить девушкам, все средства ушли на мое лечение от доктора Теренса, но оно не помогло. Да он особо и не старался, насколько я поняла, махнул рукой на сосланную Искру. Бывшую Искру и некогда королеву. Которой супруг выделил определенное содержание и поместье в захолустье (то есть это все принадлежало мне) с оговоркой, что я, то есть Оливия, больше не будет пытаться увидеться с сыном. Но все это (и поместье, и сумма) были выделены единожды. По договору я обязалась больше ни на что не претендовать.

Конечно, можно было продать поместье и попытаться протянуть еще немного на вырученные деньги, а дальше что? Во-первых, в таком состоянии, как оно сейчас — большая часть комнат закрыта, стены ощерились осыпающимся камнем, парк зарос, а фонтаны не работают уже лет десять, еще до того, как Оливия здесь появилась — за него много не получишь. Во-вторых, мне все равно надо где-то жить. В-третьих, это не решает главной проблемы. Проблемы моего здоровья.

— И что, кроме Теренса совсем никого нет, кто занимается целительством? — уточнила я, заплетая светлые волосы в косу. Коса получилась хиленькая, хотя Жюли мне рассказывала, что когда я только что приехала, она была толщиной в ладонь, иссиня-черного, как вороново крыло цвета.

Потому что искра меняет тело женщины и дарит ей цвет и структуру волос как у мужа. Соответственно, извлечение со временем откатывает процесс, и я облондинилась обратно. Не только облондинилась, но волосы еще и основательно поредели.

— Были, да он всех разогнал, — пожала плечами служанка. — В смысле, не выдерживали они конкуренции. С травами-то оно дольше исцеление будет, а все хотели быстрее. Теперь он аптекарь единственный и лекарь тоже.

— А доехать до соседнего города?

— Так туда пять дней пути. Вы точно такую дорогу не выдержите.

М-да. Целитель-монополист с сомнительными моральными качествами. Как у него тут весь город не перевымер?

— Помоги мне поприличнее одеться, Жюли, — сказала я. По саду и полуразрушенному поместью и так можно было ходить, а вот для того, что я задумала, нужно выглядеть иначе. — Съезжу в город.

Заодно осмотрюсь.

Может быть, кто-то продает нужные мне травы. Или хотя бы что-то! До того, как узнала об измене мужа, я увлекалась еще и ароматерапией. Понятное дело, что в таком запущенном случае как у Оливии одними ароматами и эфирными маслами делу не поможешь, но я была намерена оценить обстановку и все возможные варианты раньше, чем за мной придет смерть с косой. Хотя сейчас она вполне может принять меня за свою. Коса есть? Есть. Даром что не металлическая, а в остальном я такая же костлявая и «симпатичная».

Чем больше я изучала запавшие глаза — в зеркале, в отражении, тем сильнее злилась. Нет уж! Я не умру! Не дождутся! Никто не дождется.

Жюли как раз помогала мне застегнуть платье, когда я, наконец, обратила внимание на потускневшую цепочку с медальоном у себя на груди. Завела руки за спину, чтобы расстегнуть замочек, и служанка ахнула.

— Что?

— Так вы… вы же его никогда не снимаете.

Я нахмурилась и открыла крышку медальона, чтобы увидеть портрет мальчика. На вид ему было лет десять, но он уже был точной копией Стефана: тяжелые брови, такой же тяжелый взгляд, острая линия губ, высокие скулы.

Тимоти. Сын Оливии.