Читать книгу - "Любкино заселение(ю) - Гиорги и Екатерина Барсагян"

Меня что, отравили компотом?

Я потеряла сознание.

Глава 2. Отравление или приятный морок

Ух ты! Вот это да. Отравили, так отравили.

А может это был страшный сон?

Я снова в этом зале суда, только ранее он казался мне больше грозным и печальным, чем то место, которое вызывало неподдельные счастливые эмоции. Сколько не упокоенных душ вылетали из этого зала, полны злости и негодования на отправление в ссылку.

Но на троне судорешения не было толстого судьи Гарденды, зал пустой. Где все присяжные?

Я расправила свои полупрозрачные, вычурные крылышки и полетела к нашему главному.

Зал "Понимания" — это такое место где все души раскаивались и приносили свои глубочайшие извинения за совершенные при жизни поступки. Кто-то улетал в ссылку, а у кого-то отбирали крылышки и отправляли на Землю, заставляя оволшебливать людишек. А кому-то и вовсе, доверяли и исполняли все их желания, в обмен на крылышки.

Смотрю на трон.

Во как.

До сих пор здесь.

Глецио расчесывал своим золотым трезубцем седые волосы бороды.

Он выглядит статным. Салатовые глаза. Длинный нос и широкие плечи. На голове корона.

— Что, дочь моя. Неожиданно? — смотрел он исподлобья, нахмурив длинные седые брови, закрывающие глаза. Сразу вспомнила Вия, "Поднимите мне веки".

— А что неожиданно? Вроде бы всё хорошо. Закончился этот тихий ужас и я снова с вами, товарищ Главнокомандующий, — убирая крылышки, встала я на одно колено, низко поклонившись. Это был знак почета высшим силам. Да после того, от чего он меня снова спас я готова ему все щеки расцеловать.

— Увы, увы. Всё только начинается, Любовь.

— Что собсна начинается? Вы о чем? — не понимая его воодушевленного заключения, спрашивала я.

Расцеловать отменяется, похоже этот жучила, задумал что-то неведомое и очень противное.

— Не хотите ли вы сказать, что я теперь буду жить в теле вот этой вот, — я нервно постукивала хрустальной туфелькой по полу, скрещивая руки на груди.

Может и не стоило всех этих реверансов?

Козел старый!

Опять со своими шуточками. Меня раздирала изнутри злость, так и хотелось вцепиться в его хитрые глазюки!

— Не вот этой вот, а — в руках Глецио появился толстый блокнот и он листал его до тех, пор пока не остановился на середине. — А, во-о-от. Селения Андросовна Берестач. Дочь президента планеты Земля.

— Что? Я не хочу жить в теле этой истерички. Да вы понимаете, что я не могу себя контролировать в ней. Она постоянно кричит, не спрашивая меня об этом, хочу я этого или нет. Да, судя из разговора слуг, она та еще штучка с черными скелетами в своих многочисленных шкафах. Ну Глецио, ну пожалуйста…

— Ты помирила Станьку и Геру?

Я кивнула головой.

— Ты вытащила их души из криминала?

— Угу, — промычала я, недовольно закатывая глаза.

— Ну, вот и с этим тоже справишься. Знала такую поговорку — без несчастья не бывает счастья или как там его, из трения к звездам.

— Да ни трения, а через тернии к звездам.

— Вот и умница. Вопросы есть?

Я недовольно вздохнула, не понимая как же мне быть дальше и что делать.

Затем, проявив смекалку, спросила: — А вот если я не захочу жить в том теле и сделаю так что погибну, я же все равно попаду сюда, верно?

— Верно, верно, дочь моя.

Он взял пульдрищ и включил толстую кнопку. Но внятного ответа так и не дал, продолжая пялиться в позолоченный ящик и сохранять необъяснимое спокойствие.

Вот старый хрыч, сил моих больше нет!

По теледрищеру показали корреспондента Ангела Тиви, который часто появляется на экране. Он имеет профессиональный внешний вид и искреннюю улыбку.

Ангел всегда готов рассказать зрителям о последних новостях и интересных событиях заоблачного мира.

За его спиной открывается удивительный и необычный пейзаж, который служит прекрасным фоном для его репортажей и он всегда разный. Это может быть экзотический остров с белоснежными пляжами и лазурным океаном, или горная вершина с потрясающим видом на заоблачные долины и заснеженные пики земного мира.

Внимательно вслушиваясь в каждое слово, я заострила внимание на этом корреспонденте, он, тем временем, продолжал говорить:

— Сегодня одна из Богинь совершила чудо. Она по навету Господина Глецио вселилась в тело Селены. Но сможет ли она ужиться там и решить все проблемы криминального характера? Или же ей грозит долгая мучительная погибель? Да и не просто погибель, но и после земной смерти она, попадая в заоблачные миры, лишится своей души, приобретая оболочку толстой жабы и будет гореть в аду? Это и не только, мы узнаем после короткой рекламы. Оставайтесь с нами.

Наш главнокомандующий, почесал затылок и выключил теледрищер, — Вопросы есть?

— Почему я? Почему вы не поручили такое сложное задание более квалифицированному персоналу заоблачных миров, м?

— Хватит притворяться, Селена. Ты еще и не такие дела разгребала. Зато в следующий раз будешь осторожничать в своих желаниях. Во время загадывания, ты сама не была уверена в том, что ты хочешь. Поэтому вселенский камень понял тебя неправильно и дал тебе не совсем то, что ты просила, — Глецио указал посохом за мою спину.

Я не спешила оборачиваться, продолжая с глубокой обидой в душе: — Глецио, вы же прекрасно знали что я не приветствую вот это вот всё, — я нервно водила руками и сдувала рыжую кудряшку, настырно падающую мне на глаза. — Вы же знали. Но почему так сделали? Почему-у?

Глецио настойчиво указывал посохом за мою спину. Я обернулась и увидела прямоугольный камень, который был и волшебный зеркалом. Он светился разными цветами, что означало ложь или неопределенность, а в нашем заоблачном мире этого не любили.

Душу словно облили эликсиром зла. Уголки глаз защипало, я заплакала.

Я снова и снова кланялась ему, подметая рыжей шевелюрой и без этого чистый, кристальный, стеклянный пол, подле которого было видно того седого мужика и ту столовую, в которой я только что завтракала.

— Но, вы же говорили, Глецио. Помните? Я в любой момент могу прекратить и вернуться к вам сюда. Это мне был как приятный бонус за мои постоянные благие дела.

— Но ложь и неопределенность считается грехом, дочь моя. Поэтому ты наказана и отправляешься в ссылку на Землю, исправлять грехи падшей женщины.

— Она еще и проститу..

— Не сметь произносить такие слова в моем присутствие. Еще слово и я по-другому накажу тебя.

Не успела сказать спасибо в кавычках и откланяться, как обстановка сменилась.

Я открыла глаза, а надо мной стояли