Читать книгу - "Счастливчики - Лиз Лоусон"

Выдавливаю улыбку, трясущимися пальцами шарю в сумке и наконец нахожу тампон. Протягиваю его Хим, и та буквально сияет от благодарности. Сдерживаюсь и не закатываю глаза. На подруге совершенно неуместная в такую жару шапка, из-под которой торчат кончики волос. Она явно постриглась, с тех пор как мы с ней виделись три месяца назад, и перекрасилась в розовый. Получилось мило, если вы поклонник такого стиля.

Вместе направляемся по забитому коридору в зияющую пасть этой долбаной школы, к шкафчикам, классам и всему прочему, с чем я надеялась больше никогда не сталкиваться. Приходится буквально прокладывать себе путь. Люси предупреждала, что здесь полно народу, но я не думала, что все настолько плохо. Впрочем, стоило догадаться, раз уж им пришлось нанимать сразу двух директоров: Роуз-Брэйди, переведенную с нами из Картера, дабы у нас имелось знакомое лицо среди руководства (тут разве что глаза закатить можно), и Калба, который изначально заправлял Куинси Адамс.

Стены вокруг усеяны флаерами, зазывающими на танцы, отборочные соревнования и прочую обычную ерунду, но я вижу и другие – объявления о собраниях для скорбящих и группах по обсуждению вопроса «как дальше жить, когда умер близкий». Сорвать бы их все и смыть в туалете, подальше отсюда – подальше от меня. Роуз-Брэйди заставила меня сходить на одно такое собрание в прошлом году, перед тем как закрыли Картер, но ничем хорошим это не кончилось. Вообще. Теперь я посещаю частного психолога, и она рассказывает мне всякий бред вроде «все наладится». Раньше мне приходилось видеть ее несколько раз в неделю – к счастью, с прошлой осени удалось сократить сеансы до раза в месяц, но мы все же встречаемся, ведь, как объявили Роуз-Брэйди и школьный совет, это необходимо, чтобы мое возвращение в принципе начали рассматривать.

– Хим. Пожалуйста, остановись. Все хорошо. Правда, все в порядке. Я вернулась, не надо ходить вокруг меня на цыпочках. Ты же знаешь, я ненавижу эту фигню. – Точнее, я ненавижу разговаривать с людьми, чьи глаза полны жалости, которые видят не меня, а отражение призрака Джордана.

Хим, которая прежде никогда не смущалась нести всякую чушь в моем присутствии, умудряется покраснеть еще сильнее. Впечатляющее зрелище.

– Нет, мне правда очень стыдно. Вечно у меня язык вперед мозгов бежит, мама постоянно ругается. Болтаю всякую хрень, а ведь понимаю, что с тобой надо аккуратнее…

Она все тараторит, а у меня сдавливает грудь. Мы знаем друг друга с детского сада – Хим вообще стала моим первым настоящим другом помимо Джордана, – но с прошлого года мне трудно ее переносить. Это несправедливо, конечно, но, похоже, я просто не могу позволить себе расслабиться рядом с ней – мы так и не вошли в ритм нашей дружбы, с тех пор как умер брат.

Мы уже у ее шкафчика, но Хим все не умолкает. Мне так хочется дать ей пощечину, чтобы заставить заткнуться (мне правда надо просто стоять здесь и слушать эту непрекращающуюся болтовню?), но тут теплая ладонь сжимает мою руку.

– Дамы. – Я оборачиваюсь, и вот она – моя спасительница, Люси, единственный человек, которого я хочу видеть в эти дни; единственный человек, который, кажется, способен разглядеть меня сквозь дымку того, что произошло в прошлом году. Она ухмыляется, как будто точно знает, о чем я сейчас думала, – знает, что помешала мне врезать Хим по милому, но такому раздражающему лицу.

– Как мы сегодня утром? – Люси, как всегда, носит черное на черном поверх черного: футболку какой-то мутной местной группы, которая будет известна в следующем году, и рваные кожаные штаны.

Администрации всех местных государственных школ запретили такую одежду в прошлом году и ввели строгий стиль, но Люси, очевидно, является исключением из правила. Как обычно.

Она пихает меня бедром и кладет свою курчавую каштановую голову мне на плечо. Мое сердцебиение замедляется, и я вспоминаю, как дышать; напряжение постепенно выходит из моего тела. Я разжимаю руку, и Люси вкладывает в нее упаковку с печеньем «Герл скаут». Мятное. Мое любимое – практически только его и ела прошлой весной после смерти Джордана.

Обожаю Люси.

– Рада тебя здесь видеть, – шепчет она мне на ухо.

– Люс! – Глаза Хим вспыхивают. Она по Люси с ума сходит, сколько я себя помню. Довольно мило, если только Химера не бродит за объектом обожания, точно потерявшийся щенок.

– Привет, Хим, – кивает ей Люси. – Спасибо, что пришла в субботу нас послушать. Извини, мы паршиво играли. Думаю от них уйти. Собираюсь сегодня вечером попробовать с другой группой, мне нужно что-то новое.

– Ты вообще не паршиво сыграла, – голос Хим на октаву выше, чем обычно. Она исправно ходит на все выступления Люси.

Вряд ли хоть одно пропустила. Вроде бы даже прогуляла бат-мицву своей кузины, чтобы сбегать на очередной концерт.

Мы с Джорданом тоже ходили, и все было хорошо до поры до времени. Где-то в десятом классе я начала обижаться, что Люси всегда приглашает нас обоих. Что мои друзья стали нашими друзьями. Как будто брату не хватало его прекрасных оценок, его прекрасных волос и всего внимания, которое уделяли ему наши родители. Так что однажды на концерте Люси, вместо того чтобы тусоваться с Джорданом, я бросила его, как только мы приехали, и провела большую часть оставшейся ночи с Хим, выпивая, куря и творя ерунду. В общем, делала все, лишь бы избежать брата и его осуждающих взглядов, еще и Хим за собой тащила. Вскоре он начал приводить своих друзей.

Гоню эту мысль из головы, стараюсь стереть даже ее отпечаток из своего разума.

– Мэй, – Люси снова сжимает мою руку. – Ау, прозвенел звонок. Пора идти в класс, дорогуша.

Ошеломленно оглядываюсь, только сейчас заметив, что коридор опустел, пока я с головой ушла в свои воспоминания.

Хим вздергивается.

– Вот дерьмо. Я снова опоздаю на химию. Не то чтобы это имело значение, все равно я лажаю.

Люси закатывает глаза.

– Неужели на четверки съехала?

– Без разницы. Мне пора. – Хим летит по коридору, и я машу ей вслед, мол, рада была повидаться.

– Эй. Угомонись. – Люси хватает меня за руку и опускает ту вниз. – Сама знаешь, она ничего плохого тебе не желала.

Высвобождаюсь из ее хватки.

– Да. Я знаю. Я понимаю. Но блин. Мне иногда так хочется ей врезать.

Люси фыркает.

– Ой да ладно. А то я сама не поняла. Расслабься. Она любит тебя – просто не знает, что сказать. – Оглядывает меня с ног до головы: – Повезло тебе, что я вовремя подошла, иначе схлопотала бы ты выговор. Сама знаешь, что сказала Роуз-Брэйди, когда они согласились тебя принять: ты должна хорошо себя вести. – И стучит мне пальцем по лбу.

Я раздуваю ноздри.

– Я помню, что она сказала. – Мне просто все равно.

Она наклоняется и убирает волосы с моего лба.

– Эй. Паршиво выглядишь. У тебя все нормально? – Я киваю, крепко скрестив руки на груди. Люси молчит, кусает нижнюю губу, прочищает горло. – Мэй. Ты сейчас под наблюдением. Ты это знаешь. Я это знаю. Будь осторожней. Они не станут бесконечно идти тебе навстречу – даже с поддержкой Роуз-Брэйди, – если ты не сможешь себя контролировать. Хорошо? – Она смотрит на свои часы. – Черт. Мне пора бежать. Увидимся за ланчем.