Читать книгу - "Жемчужина страсти - Юдифь Готье"

— Поезжайте как можно скорее, — сказал он им, — отыщите главную армию и скажите генералу, в каком мы несчастном положении. Ступайте!

Барки удалились; но, отъехав на небольшое расстояние, они увидели круг из больших судов, стоявших на якоре и заграждавших им путь. Барки вернулись. Остров был в осаде. Сандай велел принести провизию. У жителей взяли скот и хлеб. Было чем прожить с неделю, к тому же могли ловить рыбу.

— Нужно построить большие плоты и постараться добраться до земли ночью, чтобы не увидели, — сказал начальник.

Принялись за работу. Рубили деревья, обрубали на них мелкие сучья; так прошел день. Ночью работа продолжалась, но на другой день заметили на берегу Сумиоси блестящую толпу. Это было войско генерала Гарунаги. Этот знатный воин был, в свою очередь, в большом затруднении. Он не знал, что предпринять против врага, отделенного от него морем. Военный флот снаряжался в Осаке, он еще не был готов к отплытию; если его ждать, то враг может ускользнуть.

Гарунага расположил свои войска лагерем на берегу моря; ему поставили палатку, и он заперся в ней, чтобы предаться размышлению. Тем временем солдаты пустили несколько стрел в сторону острова, в виде приветствия. Они упали в воду, так как остров находился вне выстрелов. Однако около полудня одна стрела, ловко пущенная, упала перед палаткой Гарунаги; трепеща, она воткнулась в землю. К перьям этой стрелы была привязана бумажка. Стрелу выдернули из земли и отнесли к генералу.

Он развернул записку и прочитал: «Приготовься к нападению. Враг в твоей власти. Я лишил его возможности бежать. Я доставлю тебе средства добраться до него».

Записка была без подписи. Генерал вышел из своей палатки и посмотрел на море. Рыбачья лодка медленно плыла между островом Стрекозы и Сумиоси.

— От кого могла быть эта записка? — спрашивал себя Гарунага. — Или надо мной смеются? Уж не эту ли лодчонку предлагают мне для переправы моего войска?

Но пока он смотрел, на море появились другие суда; они приближались, число их все увеличивалось.

— Хорошо! Хорошо! — сказал он. — Теперь предложение можно принять. На ноги, солдаты! Берите оружие, вот к нам идет флот!

Как только движение войск было замечено, суда подъехали к берегу. Первым пристало то, на котором сидел принц Нагато. Принц узнал Гарунаго.

— А! Это тупица Гарунаго! — пробормотал он.

Лоо выскочил на землю. У него на поясе висела великолепная сабля.

— По двадцати человек на каждую барку! — кричал он. — Их сорок: это составит восемьсот человек на каждый переезд.

Генерал выступил вперед.

— Как! Принц Нагато! — вскричал он.

— Я здесь инкогнито, — сказал принц. — Вся слава победы достанется тебе.

— Государь так подвергает свою жизнь случайностям войны! — воскликнул с удивлением Гарунаго.

— Я веду войну на свой лад, не подчиняясь никому, и нахожу известное удовольствие в этих новых ощущениях.

— Да ведь ты любишь только пиры да празднества!

— Теперь я больше люблю войну, — сказал принц, улыбаясь, — я изменчив.

Вдали слышались выстрелы и смутные крики.

— Что это такое? — спросил генерал.

— Это ложная тревога на другой стороне острова, чтобы облегчить переправу солдат.

— Ты мог бы быть таким же генералом, как и я, — сказал Гарунага.

Принц презрительно усмехнулся, закрывшись веером.

Барки с людьми отчалили от берега, генерал сел в лодку с принцем. Лоо взял трубу и трубил в нее изо всех сил. Солдаты Гиэяса собрались в ожидании у берега и готовились всеми силами воспротивиться высадке. С той и другой стороны начали летать стрелы.

Принц Нагато спустил справа и слева по барке, наполненной людьми, вооруженными ружьями. Они обстреливали почти без перерыва неприятеля, у которого не было огнестрельного оружия.

На берегу завязалась яростная рукопашная схватка. Дрались, стоя в воде, сабельные удары поднимали брызги пены. Иногда два противника увлекали друг друга, скатывались в море и исчезали. По волнам носилось множество трупов и стрел.

Хватались за лодки и толкали их в море изо всех сил, но мощный удар весел снова возвращал их. Тогда вешались на одну сторону, чтобы перевернуть их. По рукам, цеплявшимся за борт, били саблями; кровь текла ручьями и стлалась по воде в виде кровавых лохмотьев.

Как только одна барка опоражнивалась, она спешила за другими солдатами. Вскоре приверженцы похитителя престола были побеждены и сдались.

Мертвых, раненых были кучи. Последних положили на песке, перевязали и ободряли ласковыми, дружескими словами.

Разве они не были братья? В самом деле, у них был одинаковый мундир, они говорили на одном языке; иные плакали, узнавая друзей в неприятельских рядах. Побежденные сидели на земле в угнетенном состоянии, сложив руки на коленях и опустив голову. Собирали сабли, луки, наваливая целые кучи, и отдавали победителям.

Принц Нагато и генерал пошли внутрь острова. Гарунага повесил на руку хлыст из золотых ремешков; чешуйки его брони, сцепляясь, звенели; он оперся одной рукой в бок.

— Пусть приведут вождя бунтовщиков! — сказал принц.

Сандай подошел.

Он был еще в забрале из черной лакированной кожи, которое прикрепляется к каске и надевается во время сражений. Он снял его и открыл свое печальное лицо. Присутствие Нагато необыкновенно смущало этого вождя, который когда-то просил и получил его ходатайство у Фидэ-Йори. Позднее он передался правителю из честолюбия. Теперь он изменил своему первому государю.

Спокойный и презрительный взгляд Нагато обличал всю гнусность его поведения: он понимал, что не может более высоко поднимать голову под гнетом двойного унижения — поражения и бесчестья. Мало того, принц казался ему облеченным каким-то особенным величием. Среди этих броненосных воинов, скрывавших свои лбы под крепкими касками, Ивакура стоял с открытой головой, в черном шелковом платье, испещренном золотыми змейками, в белых шелковых перчатках, доходивших до локтя; на плечах у него был воротник в виде эполет, расширявший плечи. Нагато казался ему величественнее всех. Принц небрежно играл своим железным веером. Он прикинулся, будто никогда не знал Сандая.

— Бунтовщик! — сказал он ему, не повышая голоса. — Я не спрашиваю тебя, хочешь ли ты отречься от своего преступления и вернуться к истинному государю: я знаю, что в человеке гордость сильнее чести, и ты откажешься.

— Принц! — сказал Сандай. — До битвы твой голос мог вернуть меня к моим обязанностям и бросить меня к твоим ногам; но после поражения вождь не может отречься от своих поступков и служить своему победителю. Поэтому я не согласен на подчинение.

— Ну так я отправлю тебя к господину, которого ты себе выбрал, — сказал Нагато. — Ты поедешь один, без пажа, без конюха; ты явишься к Гиэясу и скажешь ему так: «Генерал Гарунага победил нас; но принц Нагато потопил джонки, на которых мы могли бы возвратиться».