Читать книгу - "Помощница. Дипломная работа с осложнениями - Елена Кутукова"

нужны были вода и уединение. Просто не хотелось привлекать к происходящему внимание других людей.

Я проследила, чтобы дети тщательно вымыли места соприкосновения растения с кожей. Потом аккуратно протерла руки детей чистым полотенцем и лишь потом нанесла охлаждающую мазь, которую обычно использовали при ожогах. Необходимости особой не было, но я просто хотела, чтобы неприятные ощущения у детей поскорее прошли.

Больше ничего не требовалось, в конце концов, в книге говорилось, что главное — удалить следы растения и немного подождать.

Кажется, покраснения уже стали меньше, да и дети перестали щуриться от боли.

И даже их дядя успокоился и наконец-то отошел.

— Мы пойдем поиграем? – спросил Лайлз. – У себя в комнате. Хватит с нас прогулок.

— Да, конечно, — ответил Эмир, но сейчас он уже смотрел не на племянников, а лишь на меня.

Интересно, знает ли он, что они перевертыши? Думаю, не может не знать. Собственно, интересно, а он сам тоже оборотень? Или я все же ошибалась?

Дети уже закрыли дверь за собой, а Эмир все сверлил меня взглядом. Таким, будто бы видел впервые.

Мне было не по себе. Я сразу осознала, что, похоже, задавала себе не тот вопрос. Понял ли он, кто я?

Если нет, могу ли я выкрутиться из всей этой ситуации? Сделать вид, что ничего не произошло?

— Кусты нужно вырубить, — твердо заявила я.

Эмир молчал, теперь он смотрел не на меня, а на какую-то открытую книгу. Кажется. На одной из страниц было изображено растение, на которое детям не повезло наткнуться.

Я нервно сглотнула, у меня было плохое предчувствие.

Мужчина все еще ничего не говорил, лишь достал платок, в котором хранилось несколько листиков. Внимательно осмотрел их, будто бы сверяя рисунок в книге и сам цветок, и лишь потом взял лист ничем не защищенной рукой.

Похоже, я сейчас получу ответ на вопрос, перевертыш Эмир или нет.

Глава 24

Эмир повертел растение в руке, растер пальцами один из листьев до образования кашицы и замер, уставившись на свою руку.

Одна секунда, вторая, третья…

Кожа лорда Родрвинга оставалась девственно чиста. Не было ни единого намека на сыпь. Он не был перевертышем, как я предполагала. Я где-то ошиблась… хотя были же признаки.

Впрочем, неважно, кто он, сейчас большее значение имело то, что он узнал мою тайну. И соврать и выкрутиться уже не получится.

— Почему вы сказали, что не стоит обращаться к лекарю, Элоиза? – спросил мужчина.

Странно, его голос дрожал, но я не могла понять причину. Ему ничто не грозило, в отличие от меня.

Да, я узнала тайну его племянников, но у меня никаких причин делиться этой информацией.

— Потому что не хотела, чтобы кто-то узнал, что Элиза и Лайлз оборотни.

— Как и вы, несомненно, — ответил он, хмурясь.

Я хранила молчание.

— Забавно, у меня были подозрения насчет вас, но я считал их абсолютно нелепыми.

— Подозрения? Из-за чего? – спросила я.

В конце концов, это важно выяснить, чтобы не допустить ошибок в будущем. Если, собственно, это будущее будет.

Эмир улыбнулся.

— Не хочу говорить, — пожал плечами мужчина.

Зараза. Нельзя так делать, распалять любопытство, а потом уходить от вопросов.

— Факт в том, что, Элоиза, вы отлично знали, что я ищу перевертышей, и молчали.

Эмир сверлил меня недовольным взглядом, но теперь настала моя очередь улыбаться.

— Естественно молчала, как и вы молчите об особенностях своих племянников. Полагаю, это в целях их же безопасности. Я делала это по той же причине. Я не знала, зачем вы ищете перевертыша.

— И вы подумали, что это что-то страшное?

— Разумная осторожность. Вы мне тоже ничего не сообщали.

Эмир прикрыл глаза и поморщился:

— Мою сестру убили из-за этого.

— Она была перевертышем, — прошептала я.

Перед глазами мелькнуло зеленое свечение артефактов. Сразу вспомнились слова Элизы, что у ее матери при подзарядке артефактов был тот же эффект.

Все было так очевидно.

— И за ее детьми, возможно, идет охота, доподлинно не известно, в курсе ли преследователи о том, кто они.

— Это не всегда наследуется, — заметила я.

— Да, — грустно улыбнулся Эмир. – К сожалению, я пока не знаю способа, как сделать так, чтобы дар не передавался полностью. Только как избежать раскрытия.

— Вы поэтому ограничиваете детей в общении? Следите, чтобы они никого не ударили.

Только сейчас я осознала, что странную подозрительную рану нанесла себе не я, а Элиза. А ужасный вид Эмира прошлой ночью не был вызван мной, скорее всего, в него просто врезался кто-то из детей, поэтому он и просил молчать.

— Это временная мера.

— Зачем вам нужна была та трава? Действительно ли просто оборотня приманить? — спросила я.

Все-таки когда дома перевертыши, держать такое — верх неразумности.

— По многим причинам, и по этой в том числе. Вас проверить, выяснить реакцию детей, но и главное — уничтожить это опасное растение. Кстати, как вы проверку-то обманули? Никто не увидел ничего подозрительного.

— Шкатулка с зернами кофе.

— Занятно, — тихо произнес Эмир, задумчиво прижав руку к подбородку.

Я же сделала глубокий вдох и приготовилась к главному вопросу.

— Так зачем вы искали перевертыша? Не для ингредиентов же для зелья.

Эмир покачал головой, но меня это не успокоило.

Я застыла в напряжении.

Боги, пусть это будет что-то хорошее. Хотя когда оборотней искали для чего-то подобного? Если не на ингредиенты, то, вполне возможно, для шпионажа или еще чего-то более страшного.

— Элоиза, в кого вы превращаетесь? – спросил мой начальник.

Интересно, он что, не знает? Или просто проверяет мою честность? Камня истины при нем нет, в кабинет он за ним не ходил.

— Какое это имеет отношение к моему вопросу?! – спросила я, уйдя от ответа.

— Хорошо. Важнее другое. Вы полностью контролируете свои превращения? Можете ли вы в другом обличье говорить? Применять магию?

Я тяжело вздохнула и все-таки не удержалась от того, чтобы закатить глаза.

Это был не доверительный разговор, а настоящий допрос, на который Эмир не имел права, даже будучи моим нанимателем, о чем я решила сообщить:

— Насколько я помню, мои навыки в качестве перевертыша не упоминались в трудовом договоре. Так что я бы хотела узнать, с какой целью вы интересуетесь, прежде чем решить, хочу ли отвечать на этот вопрос. Мало