Читать книгу - "Миссия: соблазнить ректора - Ефимия Летова"

— Задержать его. Пока я не выйду.

— Ах, задержать?! Скрутить, связать, рот кляпом заткнуть? Может, лучше под арест посадить? — тут до него дошло. — Отк-куда не выйдете?

— Из его комнаты. Не спрашивай зачем — надо. По рабочему вопросу.

Тарин молча хватал ртом воздух.

— Иди уже, не загружайся чужими проблемами! — я постаралась сделать интонацию просительной и ласковой, как наставлял Эстей, правда, опять получалось не очень. — Тарин, ну, пожалуйста!

— Зачем? — парень опустился на кровать. — Зачем мне нарываться на гнев начальства и пропускать ужин? Ради чего рисковать должностью? Я, между прочим, ею доволен! И есть хочу!

— По дружбе, — мрачно ответила я, понимая, что мотивация — так себе. — Тарин! Хочешь, я тебя потом поцелую?! Ну, мне очень надо!

Поцелую, угу. Как Юса, в щёку, а лучше всего — через платок, в лучших традициях прабабушек. Сегодня я сказала Миару правду — все мои «настоящие» поцелуи принадлежали только ему. Даже если об этом никто не узнает.

Ох, до чего я докатилась.

— Знаю я эти ваши девичьи обещания, — сердито фыркнул Тарин. Взъерошил волосы, провёл ладонью по лбу — руки у него были красивые, ухоженные. — Сами наобещаете сперва с три короба, а потом в щёчку клюнете — и в кусты. Ладно. Ох, говорила мне мама…

Но что говорила Тарину его мама, я так и не узнала. Помянув Бездну, привратник натянул-таки брюки и вышел из комнаты, хлопнув дверью, а я скромно сложила руки на колени и приготовилась ждать. Чудеса случаются? Вот бы всё сложилось, вот бы я отыскала этот Ключ, и обошлось без унизительного отвратительного плана Эстея! Конечно, ректор — мужчина видный и симпатичный, даже очень симпатичный, но разве это что-то меняет? Всё-таки странно, что Эстей не сказал мне, как выглядит Ключ. И как я должна отличать этот Ключ от других ключей?

Тарин вернулся быстро — ректора у себя не оказалось, и дверь ему никто не открыл. Вероятно, парень тоже надеялся, что мой искромётный план по задержанию Миара на подходах к общежитию может пройти без сучка, без задоринки. На радостях я пожала парню руку, по глазам поняла, что это несколько не то, на что он рассчитывал, но баловать не стала — всё ещё впереди.

— Бди! — строго сказала я.

— На улице холодно! — заныл он.

— Оденься потеплее.

— А как я узнаю, что вы уже всё?!

— Я зайду к тебе в комнату и включу свет. Или выскочу, как ошпаренная.

— Что вы вообще задумали?!

— Сегодня в ЗАЗЯЗ приезжает мой любовник… бывший любовник, из министерства! — зашипела я. — А ректор в наказание отобрал моё… ммм… кольцо. Подарок. Этот подарок следует вернуть. Понимаешь, заковыркия какая?

Не говорить же про ониксовую хрюшку! Тарин не поймёт.

— И вы хотите, то есть, вы собираетесь…

— Немного его обыскать и ограбить. Но поскольку это моё имущество, то кражей не считается. Просто верну свою собственность.

— Вы с ума сошли!

— Точно. И это заразно. Не стоит проводить слишком много времени, стоя ко мне так близко.

— А если он… Ну, если я не смогу его удержать?

— Тогда я скажу, что это ты всё затеял, — вздохнула я, но выражение ужаса в круглых совершенно мальчишеских глазах Тарина было таким непритворным, что мне стало его искренне жаль. — Да нет, конечно. Прояви фантазию! Скажи, что видел магомодифицированных сольпуг или загадочные тени за забором, что ли…

— Кого? — шёпотом переспросил мальчишка, а я махнула рукой.

— Время теряем. Придумаешь что-нибудь сам, не дурак!

И пошла, инстинктивно стараясь держаться поближе к стенам и вздрагивая от каждого шороха. Впрочем, мне снова повезло и ни одного преподавателя по пути к вожделенной обители ректора не встретилось. А потом повезло уже в третий раз: замок оказался не зачарованным, и дверь в личные покои Миара Лестариса открылась.

Глава 22

Подсознательно я ожидала увидеть затаившегося ректора, подглядывающего откуда-нибудь из-под кровати с коварной усмешкой — уж слишком часто и внезапно в последнее время он появлялся в самые неподходящие моменты. Однако тёмное, довольно просторное помещение казалось безлюдным, пустым и тихим. Я шагнула в эту безобидную темноту — и приветливо загорелся свет, не привычный сиреневый или зелёный, а мягкое розовое свечение. От этого комната ректора Лестариса стала вдруг напоминать будуар юной романтичной девицы — в комнате Элейн, помнится, всё было отделано в похожих розовых тонах. Мой страх прошёл. Сегодня приезжает «покровитель» (кстати, что-то он припозднился), так что в любом случае сегодня Миар меня не убьёт и не отчислит, а потом как-нибудь разберёмся.

Отличная жизненная позиция!

Нет, страха, удушающего и вымораживающего, действительно не было. Скорее… любопытство. И даже лёгкое возбуждение. Кажется, лада Котари Тейл совершенно себя не знала. Глупо, но отчасти у меня был повод даже поблагодарить Эстея. Не только за то, что вытащил из тюрьмы, но и за то, что он открыл мне личность Ари. Открыл её во мне. Сказать по правде, быть Ари мне нравилось гораздо больше.

Сперва я испугалась, что свет может быть заметен снаружи, но тут же успокоилась — окна были занавешены. Огляделась, обстоятельнее разглядывая окружающее меня пространство.

Несмотря на лаконичность, оно было уютным.

Мягкие плотные занавески. Кровать… широкая двуспальная кровать — взгляд сразу же зацепился за неё — накрыта тёмным пушистым пледом, непроизвольно вызывающим глубокую зевоту. Справа от упиравшегося в стену изголовья в стене имелась дверца, надо непременно выяснить, куда она ведёт. Много книг на полках — и в отличие от нашей с Юсом комнаты, на этих полках царил порядок. Письменный стол, круглый настольный светильник. Кресло — наверное, в него удобно забраться с ногами, завернуться в плед и читать.

Картинка была такой яркой, такой мирной, такой естественной, что я чуть ли не стукнула себя по затылку. Очнись, Котари! На улице переминается с ноги на ногу на промозглом осеннем ветру Тарин, к ЗАЗЯЗ подъезжает таинственный верлад Диоль, в любой момент может вернуться ректор! И если он, застав тебя в собственной комнате, и швырнёт на кровать, то явно не в порыве страсти, а для того, чтобы самозабвенно выпороть…

Я тут же вообразила и эту картину, и, к сожалению, она вовсе не была отталкивающей, наоборот. В моём воображении ректор, одной рукой надавливая на мои лопатки, медленно-медленно задирал юбку, поглаживая бёдра поверх тонких чулок, постепенно обнажая ягодицы, занося руку для мягкого, но сильного хлопка, больше напоминавшего дразнящую ласку, чем наказание, которого хочется избежать…

Мрак! Я сердито тряхнула головой. Хрюшка из