Читать книгу - "Власть и Крах - Дж. Д. Эванс"

Визири заёрзали и стали перешептываться друг с другом, и Макрам с удовольствием увидел вспышку удивления на лице Великого Визиря, когда Султана назвала его принцем.

Султан встал, чтобы приветствовать их, и Макрам с Тареком опустились на колени и наклонились вперёд, как это было принято в Саркуме. Макрам подумал, что Султан выглядит бодрым для человека, который всего за день до этого был настолько болен, что его дочери пришлось взять на себя его обязанности. Он был высок и держал плечи так, как это часто делал человек, привыкший к власти. Возраст немного омрачил выдержку, но он оценивал Макрама знакомым непроницаемым взглядом, и Макрам искоса взглянул на его дочь.

Она стояла чопорная и молчаливая, сложив руки на подоле кафтана. Её взгляд был устремлён в середину зала, между ней и Великим Визирем. Ихсан сидел на той же скамье, что и она, но ближе к Макраму. Он казался скучающим и незаинтересованным во всём этом деле.

— Я ценю ваше смирение, — сказал Султан, жестикулируя рукой, когда садился, — но преклонять колени необязательно.

— Как вам будет угодно, Султан.

Макрам сел на пятки и поднялся на ноги, и Тарек сделал то же самое.

— Я надеюсь, что тревожные слухи, которые я слышал о вашем здоровье, преувеличены.

— Вполне вероятно, — сказал Султан и слегка улыбнулся.

В его глазах сверкнул юмор. Такие же глаза, как у его дочери.

— Вы прошли долгий путь, джентльмены. Мне сообщили, что вы пережили нападение и преодолели перевал Энгели зимой. Ваша самоотверженность впечатляет меня.

— Мирза был заинтригован вашим предложением о союзе, Султан Эфендим.

Макрам передумал упоминать второе письмо, в котором говорилось о спешке, ставшей причиной его поспешности. Визири переместились, почти как один, напряжение сжало комнату, как будто они думали одним умом, а не двадцатью. В тишине скрипели скамейки. Осознание пробежало по его позвоночнику, как будто он почувствовал приближение врага, но это был всего лишь простой страх и агрессия, нарастающие вокруг него. По крайней мере, в Аль-Нимасе ему разрешали носить меч. Теперь он чувствовал себя беззащитным без него.

— Кто ни был бы заинтересован в союзе, когда Республика рыщет по их границам? — сказал Султан без тени юмора.

Макрам стиснул зубы.

— Султан, — быстро, но спокойно сказала Принцесса-султан, и одна из тонких мышц на её шее напряглась. — Возможно, нам следует предложить свои условия, чтобы облегчить обсуждение.

— Верховный Совет не согласился на эти переговоры, и они не согласились с условиями союза, — сказал Великий Визирь.

Три визиря позади него кивнули в знак согласия, и напряжение, витавшее в комнате, усилилось.

Принцесса-султан подняла голову, её взгляд остановился на лице Великого Визиря, затем на лице её отца.

— Мне говорить, Султаним, или вы пожелаете?

Он поднял руку и щёлкнул пальцами в её сторону, и она повернулась, чтобы обратиться к остальным.

— Совет должен помнить, что Султану ни для чего не требуется их одобрение, — она подождала, пока их возмущенная болтовня утихнет. — Верховному Совету неоднократно предлагалась возможность пересмотреть условия, но он отказывался. Я могу только предположить, что губернаторы моего отца слишком заняты, чтобы отвлекаться на двусмысленные вопросы, поэтому я сделала их недвусмысленными.

Она повернулась к Макраму. Если какие-то эмоции и остались после их бурного общения накануне, на её безмятежном лице ничего не отразилось. Он же не вообразил, что она пялилась, не так ли? Любопытство, жар? Или она манипулировала им? Конечно, не манипулировала. Всё, что ей нужно было сделать, это пригрозить разоблачением его магии, чего она, похоже, не собиралась делать. Часть напряжения спала с его груди, и он перевёл дыхание.

— Агасси, Султан знает о давлении Республики на ваши границы, и что, если они возьмут Саркум, Тхамар вскоре последует за ним. Как вы уже видели, — сказала она с оттенком сухого юмора, — Нарфур сохраняет своё древнее наследие как место магии. Однако наш мир после Разделяющей войны ощутил нехватку военной мощи.

Сразу с нескольких сторон раздались громкие протесты, как будто она раскрыла самый драгоценный из секретов. Макрам едва не рассмеялся.

— Великий Визирь, — сказала Принцесса-султан, — я понимаю, что у Совета есть опасения, и они будут рассмотрены, но я должна настоять на том, чтобы они позволили мне сначала обсудить условия Султана.

— Сколько наших слабостей вы планируете раскрыть в ходе обсуждения, Принцесса-султан? — легко ответил Великий Визирь, его взгляд скользнул по Совету и вызвал несколько напряжённых смешков

— Бехрам, — сказал Султан, постукивая кулаком по ноге и предупреждающе глядя на Великого Визиря.

— Нехватка военных на нашей стороне не является секретом, Великий Визирь, так же как и нехватка магов у Саркума. Мы не можем разделять границы, наследие и многовековую историю и полагать, что такой большой дефицит не известен другим, — ответила Султана.

Её взгляд был сосредоточен где-то в районе груди Макрама, её лицо ничего не выражало, когда она говорила. И как она это выносит? То, как этот мужчина испытывал её? Он едва знал Великого Визиря, но уже хотел задушить его от её имени. Но это была её битва, и её оружием были приличия и самообладание. Как она так красноречиво сказала накануне.

— Этот недостаток хорошо известен в Саркуме, — сказал Макрам, — и единственная причина, по которой мы не одолели вас, это ваше магическое превосходство.

Глаза Принцессы-султан расширились, предупреждающий взгляд осуждения промелькнул на её лице как раз перед тем, как зал взорвался. Тарек зашипел рядом с ним и предостерегающе щёлкнул языком, когда Визири с криками вскочили на ноги. Колесо и спицы, даже когда он пытался сдержать себя, он всё испортил.

— Это было плохо спланировано, — сказал Тарек, вставая между Макрамом и остальной частью зала.

Султана повернула голову к своему кузену. Он мученически вздохнул и встал.

— Это возмутительно, — сказал Великий Визирь достаточно громко, чтобы перекрыть неистовые голоса остальных.

Макрам почти повернулся к нему, но не мог отвести взгляда от Ихсана. Лёд соскальзывал с его ног, растекался по полу и поднимался по стенам. Скамейки и ботинки Макрама покрылись инеем, и Тарек выругался, пытаясь