Читать книгу - "Укрощение герцога - Элоиза Джеймс"

– В этом высказывании, пожалуй, есть слабый оттенок поэзии.

– Пытаюсь произвести на тебя впечатление, – честно признался Рейф. – Мне следовало бы больше внимания уделять книгам. Возможно, тогда мы с тобой могли бы побеседовать на философские темы.

– Я предпочел бы поговорить о женщинах, – сказал Гейб, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

Брови Рейфа поползли вверх.

– Этот предмет я знаю едва ли чуть лучше, чем античных философов.

– У меня приглашение на следующую ночь.

Сердце Рейфа так стремительно покатилось вниз, что он подумал, не видно ли это снаружи. Но ему понадобилась всего секунда, чтобы взять себя в руки. Он будто вышел из собственного тела и слышал свой до странности спокойный голос:

– Я полагаю, это приглашение поступило от моей подопечной? Как бы я ни осуждал ее поведение, я почти уверен, что инициатива исходила от Имоджин, а не от тебя.

– Нет, от меня, – сказал Гейб. – Но только после того, как она пригласила меня в библиотеку помочь ей выбрать книгу, – добавил он.

Теперь лед в венах Рейфа сменила ярость.

– Имоджин – на редкость своевольная женщина. Чему же тут удивляться?

Гейб взмахнул рукой.

– У меня нет желания встречаться завтра вечером с твоей подопечной.

– Ну, об этом вы должны договориться между собой, – сказал Рейф деревянным голосом, но не смог совладать с собой и тут же добавил: – Обращаю твое внимание, Гейб, на тот факт, что Имоджин недавно овдовела. Она еще в отчаянии.

Гейб кивнул:

– Меня удивляет, что в прошлом она испытала разочарование, когда ее отвергли.

– Лорд Мейн, – сказал Рейф. – Он понял, что на самом деле она вовсе не хочет скандала, на который напрашивается.

В его голосе прозвучала замаскированная ярость, и от этого волосы на затылке Гейба встали дыбом. И это убедило его в том, о чем ему уже сказал инстинкт. Он должен разыграть эту карту правильно.

– Мы договорились переодетыми отправиться на концерт в Силчестер завтрашней ночью. Замаскироваться так, чтобы нас не узнали. Похоже, она считает, что ты бы предпочел, чтобы при ней была дуэнья.

– Предпочел бы, – мрачно согласился Рейф.

– Но ведь она все же вдова и может делать что и как хочет. Разве не так?

Глаза Рейфа стали ледяными.

– Нет, она на моем попечении, и будь уверен, что я блюду ее интересы. – Гейб открыл было рот, но Рейф предостерегающе поднял руку. – Возможно, я не смогу ее защитить от нежелательных приглашений и всего такого. – Он подался вперед. – Но я должен быть совершенно уверен, что тот, кто вздумает с ней поиграть в любовь, окажется связан обязательствами.

Наступил момент абсолютной, но пульсирующей напряжением тишины.

– Я не заблуждаюсь на сей счет, – сказал Гейб. – Я не хочу жениться на леди Мейтленд.

– Тогда, – сказал Рейф, откидываясь на спинку кресла и произнося слова очень тихо, – ты должен пересмотреть вопрос о встрече с ней завтра вечером.

– Мне кажется, леди Мейтленд будет разочарована, если я заберу назад свое приглашение.

– Возможно, это заставит ее пересмотреть свои взгляды и отказаться от мысли стать вульгарной вертихвосткой.

– Леди Мейтленд не вертихвостка, – сказал Гейб. Потом добавил: – Мне следовало это знать.

– Ты намекаешь на то, что этот ярлык приклеили твоей матери? – сказал Рейф. – Но я и в мыслях не имел ничего подобного. Совсем недавно наш семейный поверенный повторил твои слова о том, что мой отец был глубоко привязан к твоей матери.

– Я только говорю, что леди Мейтленд обратилась ко мне единственно потому, что хочет перестать оплакивать мужа.

– И потому, что она желает тебя, – сказал Рейф с кривой, вымученной улыбкой.

– Ты же хорошо понимаешь, что нет никакого резона действовать под влиянием одних только скороспелых чувств.

– А я тебя уверяю, что если бы я начал пенять Имоджин на ее поведение, это никак не повлияло бы на ее решимость соблазнить тебя, – сказал Рейф. – Черт возьми!

– Да, – согласился его брат, и в его глазах заплясали смешинки.

– Не смотри на меня так. Я вовсе не чувствую, что мое сердце разбито.

– Оно чуть-чуть затронуто, – сказал Гейб после минутного размышления.

– Даже и этого нет.

– Ты просто одержим собственной застенчивостью и нерешительностью, – сказал Гейб, вдруг осознав, что наслаждается ролью младшего брата. Рейф свирепо сдвинул брови. – Ты должен поехать с ней вместо меня.

– Что?

– Завтра вечером. Наклеишь усы, наденешь плащ, и все.

– Не будь ослом!

– Ты предпочитаешь, чтобы она испытала унижение, потому что я ее отвергнул? Я не хочу ее оттолкнуть, я…

– Ты что? – спросил Рейф свирепо.

– Не интересуюсь ею.

– Чепуха. На свете нет человека, который остался бы равнодушен к Имоджин.

– Я не хочу на ней жениться.

Глаза Рейфа заметно потемнели. Гейб встал.

– Пусть твой экипаж стоит у ворот фруктового сада завтра в девять вечера.

– Я не поеду.

Гейб задержался у двери.

– Если ты не поедешь, – сказал он мягко, – Имоджин будет ждать меня. Думаю, она почувствует себя униженной, если я не явлюсь. А ты, полагаю, сможешь ее утешить.

Рейф только пристально смотрел на него прищуренными и холодными глазами. Он вспоминал ветхозаветную историю о Каине и Авеле и думал о том, какой смысл в ней заключен.

– О! – сказал Гейб, и рука его скользнула в карман. – Я забыл это.

Длинные черные усы пролетели по воздуху и приземлились на постели Рейфа, как пустая мышиная шкурка.

– Только на случай, если ты решишь избавить свою подопечную от унижения. В девять вечера у ворот фруктового сада. Ты отвезешь ее в Силчестер послушать певицу из Лондона. Кажется, ее зовут Кристабель.

– Кристабель? – повторил Рейф. – Ты уверен?

Гейб пожал плечами:

– Я видел какую-то афишу, прибитую к дереву. У этой женщины, похоже, голос, как у драной кошки.

– Ты профессор теологии и обещал моей подопечной отвезти ее на концерт Кристабель?

– Имоджин не дитя, – сказал Гейб, открывая дверь. – Если ты позволишь себе увидеть в ней женщину, а не ребенка, способного возиться лишь с игрушками, она и в самом деле может тебя удивить.

Дверь за ним бесшумно затворилась.