Читать книгу - "Фокусник, руки прочь! - Ксения Руднева"

– Так вы мне поможете? – подняла я глаза, полные единственного топлива, на котором я все еще держалась – надежды.

– Чем сможем, – уверенно кивнул Валек. – Беспредел нужно пресекать, иначе такие, как твой шеф, в конец берега потеряют.

– Спасибо! – я растроганно шмыгнула носом и заставила себя сидеть ровно и спокойно, дабы в порыве бушующих чувств не кинуться вдруг на бандитов с объятиями, полными чистой и искренней благодарности.

Обговорив основные детали, ребята, коих я уже воспринимала чуть ли не за братьев родных, уехали по делам, я же, собравшись с духом, отправилась к папе на разговор. Тщательно умылась, смывая следы, оставшиеся от слез, замазала пятна на коже тональником, а остатки волос собрала в пучок, чтобы их отсутствие не так резко в глаза бросалось. Влезла в привычные джинсы, свитшот, сверху накинула куртку. Миха с Вальком заверили, что возле дома все чисто, и слежки нет «стопудово», я им поверила на слово, все же ребята вроде как профессионалы, и спокойно спустилась во двор. Забрала «Зефирку» из паркинга, где она стояла все это время, и помчала за город.

Когда я приехала, папа уже был дома. Ужинал после рабочего дня и одновременно читал новости на планшете.

– Какими судьбами? – он улыбнулся и обнял меня, после того как я появилась в столовой.

Мама, встретившая меня еще на улице, вернулась к плите, а брат, уплетавший спагетти, схохмил:

– О, Алиска! А чего одна, говорят, у тебя жених появился… Бросил уже что ли?

Я выдохнула, собралась с силами, как перед прыжком в воду, и сообщила, смотря только на папу:

– Я поговорить.

Не знаю, что такого увидел во мне отец, выглядела я вроде обычно, может, прочел что-то по лихорадочно блестевшим глазам, но отложив планшет в сторону, он кивнул:

– Идем в кабинет, – и под удивленными взглядами мамы и брата мы покинули помещение.

– Что случилось, дочь? – потребовал папа, как только мы поднялись наверх и разместились в глубоких, уютных креслах. – Это как-то связано с твоей работой? Или с теми ребятами на белой «Тойоте» и твоим новым знакомым?

– И то, и другое одновременно, – призналась я. – Но вообще не так, как может показаться на первый взгляд. И даже ты невольно сыграл во всем этом свою роль.

– В чем дело?

– Как ты уже понял, мы с Ромкой попали в переплет. Я долго не хотела верить, что что-то такое действительно происходит и имеет ко мне непосредственное отношение, но жизнь рассудила иначе. Контора, в которую я так удачно устроилась работать, торгует людьми… Знаешь, меня и в штат-то приняли только потому, что я дочь некоего Мельника, – я невесело улыбнулась и продолжила: – Криминального авторитета из лихих девяностых. Что это значит, папа? – я протянула ему телефон с открытой статьей и той самой старой фотографией, где он, молодой, еще без шрама дерзко улыбался на камеру и звался Николай.

Отец кинул лишь взгляд на экран мобильного и потер лоб. Было очевидно, что он собирается с мыслями, чтобы рассказать мне о том, что должно было быть надежно похоронено под пластом времени.

– Ты, наверное, не помнишь, – начал папа спустя какое-то время. – Ты тогда еще маленькая совсем была, у меня был брат. Когда он приезжал к нам в гости, хоть и случалось это очень редко, ты всегда плакала, потому что не могла выбрать, к какому папе идти на ручки. Андрей, твой брат, был старше, и уже понимал, что перед ним близнецы – разные люди, и папа только один, а второй дядя на него просто похож. Как две капли воды, но все же… На фотографии Коля Мельник, не я. Когда брат после армии вдруг занялся незаконной деятельностью, я пытался его отговорить. Нет, ты не подумай, я не такой уж честный и идеальный, сначала я попробовал вместе с ним поработать, если это так можно назвать, но быстро понял, к чему все это ведет. Времена тогда были тяжелые, если не сказать скотские, и судить я никого не берусь, но для себя четко понял: лучше я буду ждать зарплату по несколько месяцев и питаться с огорода, чем окунусь с головой во всю эту грязь и зверства. Ждал брата я где-то полгода, все не терял надежды, что он одумается. Но время шло, и Колька увязал все глубже, а закончилось тем, что меня подстрелили вместо него, в темноте перепутав, – отец постучал по тому месту, где у него был старый шрам на боку, папа всегда говорил, что это металлическая щепка из костра вылетела. – Брат тогда сильно струхнул, извинялся, деньги предлагал, организовал лечение даже в каком-то их закрытом госпитале, чтобы меня на больничной койке не добили. После этого я решил уехать. Забрал вас, написал заявление об увольнении и перебрался в другой город, в родном нам жизни больше не было. Ты всего этого конечно не помнишь, а обсуждать те времена у нас в семье как-то не принято, вот так и получилось, что ты единственная, кто не в курсе тех давних событий.