Читать книгу - "Не чужие - Эва Коэн"

— Савельева Ева Игоревна, пострадавшая в результате хулиганского поведения со стороны Морозова Артема Романовича, — переглянувшись с Кириллом, утвердительно киваю. — Парня скоро отпустят под залог, что внесли его родители, а вам стоит подумать нужно ли вообще давать ход делу.

— То есть любой «хулиган» может плеснуть в лицо неизвестную жидкость другому человеку, а ему все сойдет с рук, заплатив за свою свободу? — вклинивается раздраженный голос Кирилла.

— Молодой человек! — также повышает свой тон следователь, давая понять «кто» и какие «роли» здесь отыгрывает. — Паренёк лично хочет извиниться за свой опрометчивый поступок, тем более никакого вреда здоровью нанесено не было, — поджав строго губы в тонкую линию, бросает острый как бритва взгляд на «моего защитника».

— У него же был мотив, — сиплю, не в силах сдерживаться в этом пропахшем лицемерии кабинете. Ключевым словом был «залог». Значит все уже решено, а нас ставят перед фактом, ссылаясь на несуществующие искаженные морали и ценности, и за уши притянутое обвинение.

— Одного «мотива»… здесь кот наплакал. Пожалейте парня. Он раскаялся. Дал показания. Хочет принести искренние извинения, — следователь делает знак рукой своему помощнику, а тот в свою очередь выходит из кабинета.

Через минуту дверь снова открывается, и на пороге появляется Артем. Выглядит он невыносимо болезненно.

На секунду наши взгляды пересекаются и в них мелькает сожаление, сменяемое холодным и безликим внутренним опустошением.

— Я раскаиваюсь. Я виноват. Прошу меня простить, — двигает синюшными губами, проговаривая, как заученную мантру.

— Могу задать ему вопрос? — следователь доброжелательно кивает головой. — Ты так решил мне отомстить?

— Хотел… Напугать, — Кирилл своим взглядом четвертует его на части, отчего он буквально давится последним словом.

— Артем, ты был отличником, не пропуская ни одного занятия, а тут такие разительные перемены… С чем они связаны? — вот она эта «ниточка». Он хмуро сводит брови, значит… — Или с кем?

— Я уже извинился, — скорее всего с ним уже «поработали» его родители, заставив принести мне извинения лично. Да и Эля с ним никак не вяжется. Слишком они… Неподходящие, что ли.

— С меня ещё что-то требуется? — встав, строго смотрю на своего «обидчика», зная, чем займусь в ближайшие пару часов.

— Подпись, если не будете пускать дело в ход, соглашаясь на мирное урегулирование имеющегося конфликта, — размашисто ставлю «закорючку», не отрывая взгляда от Артёма.

— У каждого поступка есть своя цель. Запугиванием обычно занимаются до определенного события, а тут «после», — еще раз окидываю взглядом серость этого помещения, чтобы в следующую секунду взять Кирилла за руку, и потянуть его на выход. Мы взвинчены. До предела. Нужно поговорить.

Бросив сумочку на лавку, около входа в здешнее заведение, возвожу глаза к небу, всматриваясь в низкие кучевые облака.

— Троечка ему за «извинения», — недобро ухмыльнувшись, качаю пораженно головой. — Аня вчера копалась в его досье. Милый мальчик. В хулиганстве замешан не был. Родители порядочные. И вдруг «подменили»…

— Ты только не заводись, Ева. Вчера разговаривал с Эльвирой, и она была так подавлена произошедшим. Сомневаюсь, что такое можно «отыграть» так искренне.

— Кирилл… Меня не злит, что ты с ней разговариваешь, — начинаю сердиться, подпитываясь ревностью, что совершенно сейчас оправдано в свете последних событий.

— Она только после развода… Ей сейчас нелегко, — всплескивая руками, достаю из сумочки телефон. Заказываю такси из приложения.

— Ох, бл*ть, — хватается двумя руками за голову.

— У нас, что-то входит в привычку не договаривать. Так вот… Давид приезжает в Москву, чтобы ты был в курсе! — говорю непозволительно резко, завидев вдалеке предположительно свое такси.

— Эля может пускать пыль в глаза, но в активное наступление никогда не пойдет. Даже в том магазине она ничего тебе не сделала.

— Может она права в том, чтобы мне начать уже запасаться утягивающим бельем и дополнительной линейкой косметики от старения кожи?! Раз она такая непоколебимая искренность! — вспыхнув, не желаю уступать.

— Как же счастливо мне жилось без всего без этого… — насмешливо дёргает уголками губ, в подобие саркастической улыбке.

— Ужин как обычно? — надо остыть — потушить бушующий пожар внутри себя, предложив альтернативу ссоре на глазах у правозащитников.

— Извини, что не могу отвезти до работы. Аня обещала тебя встретить на парковке около института, — подойдя ко мне ближе, целует в кончик носа. — Скинь сообщение, как будешь на работе, в кабинете.

Сев в такси, я совершенно не сержусь на него. Мы будем продолжать работать над доверием, а вот пошатнуть его «веру» к одной зарвавшейся хищнице, что прикидывается невинной овечкой, вполне возможно.

Аня встречает меня в условленном месте, словно достопочтенную особу, кланяясь в реверансе.

— Объект прибыл, — смеётся, сбрасывая вызов. — Благоверный твой волнуется.

— Кажется ты работала в детективной конторе? — подмигиваю ей, не скрывая явного азарта в заданном вопросе.

— В юридической… Хоть и с определенной спецификой в выполнении дел, — виду не подает, но ее напряжение чувствуется в принимаемой закрытой позе, складывая руки перед собой.

— Пошли, по пути расскажу, что мне нужно, — беру Аню под руку и веду в здание института.

Перерыв все досье группы Морозова Артема и просмотрев все фотографии его одногруппников, мы замирает, чтобы взглянуть друг другу в глаза.

— Думаешь это она? — Аня вглядывается в фото девушки. — Хотя за полтора года можно измениться до неузнаваемости.

— Их фотографировали в этом году на цифровой пропуск! Открывай свою базу данных! — она охает, пересаживаясь за другой компьютер.

— Ну и чуйка! — широко улыбаясь, поворачивает ко мне экран монитора.

— У меня пара в этой группе сегодня… — подкидывает очередные «тузы» в мой рукав Анюта. — Заменишь?

— С языка сняла, — я нашла не то, что «ниточку», а намного большее. — Как раз познакомлюсь с ней поближе.