Читать книгу - "Наша цель - Джули Дейс"

— Она говорила про тебя.

— Говорила про меня? — хмурюсь я.

— Да. Я так понимаю, что ты ей симпатичен.

Твою мать. Я буквально ликую, что она сказала только об этом, оставив остальное при себе.

— У меня есть девушка, — отрезаю я, хотя разумней было бы сказать правду. Ни его дочь и ни один другой человек во вселенной не заменит Алекс. Это проверено.

Оставляя тренера одного, я захожу в раздевалку, скидываю одежду и направляюсь в душевую, но слышу его внятные слова мне в спину:

— Девушка может пододвинуться.

От подобного изречения меня передёргивает. Я же не ослышался? Он только что сказал о том, что девушка может отодвинуться? Она, чёрт возьми, диван? Он только что самовольно и собственноручно подложил под меня свою дочь? Или это меня положили под неё? Это какая-то хреновая шутка? Стукнув кулаком плитку, которую заливала вода, я закрыл глаза и расставил ладони по стенке, позволяя капелям стучать по голове. Возможно, так я могу пробудить собственный интеллект.

Не знаю, сколько я мог стоять в таком положении, но кожа на пальцах сморщилась, будто за короткий период мне удалось постареть на лет пятьдесят. Обмотав бёдра полотенцем, я вышел из душевых, но застыл в пороге раздевалки. Рыжеволосая девушка, облокотившаяся спиной на параллельный моему шкафчик, скрестила руки под грудью, и гуляла глазами по полу.

— Чем обязан?

Взгляд Чарли моментально нашёл меня, когда я открыл дверцу. Флакон в виде ненависти, обиды, разочарования, непонимания и обеспокоенности — как ясный день читался в зелёных глазах. Расставив руки по обе стороны бёдер, я вскинул брови, смотря на неё в ожидании ответа.

— Папа хотел, чтобы я дождалась тебя.

— Ты меня дождалась, что ещё?

Отстранившись от дверцы шкафа, она с болью посмотрела на меня.

— Почему ты такой жестокий? — прошептала девушка.

— Я не жестокий. Я прямолинейный.

— Нет, это жестокость, я ведь ничего тебе не сделала…

Покачав головой, я тяжело выдохнул и повернулся к ней спиной. С какой стати меня должно беспокоить чьё-либо мнение? Да плевать на всех и сразу, мне интересно только то, что принадлежит близким людям. Если прямолинейность кажется ей жестокостью, то другого выхода я не вижу. Выкиньте подобное в лицо мне, и всякие чувства внутри могут кануть в бездну в ту же секунду, как только рот собеседника выпустит слова. Но, видимо, Чарли поощряет такое отношение к себе. Ей нравится обманываться, думая, что чувства взаимны.

— Ты будешь тут стоять или выйдешь? — не глядя, спросил я, захватив боксеры с полки.

Позади молчали, на что я фыркнул и скинул полотенце. Трижды плевать, не думаю, что она — Пресвятая девственница, ни разу не лицезрящая мужскую задницу, как и гениталии в целом. Следом я натянул джинсы и футболку, а полотенце сунул в рюкзак. И когда повернулся, глаза Чарли были готовы вывалиться на пол. Ошарашенный взгляд бегал от моего лица к ногам и обратно, останавливаясь на части ниже живота, куда я посмотрел. Расправив футболку, которая так и осталась закатанной на прессе из-за влажности, я выпрямился и зашагал к дверям, оставляя её одну.

Позади не раздавался топот второй пары ног, следовательно, она осталась в раздевалке. Через секунду, я забрал свои слова назад, потому что каблуки эхом отстукивали ритм. Я точно знаю, это она. Во-первых, никого не было, кроме девушек за административной стойкой, во-вторых, успел запомнить свойственный ей ритм. Проходя мимо девушек, я уже было хотел пройти мимо, как взгляд зацепился за журнал, обложку которого занимала знакомая работа. Пара шагов, и расстояние полностью сокращено.

— Извиняюсь, — бросил я, забирая журнал из рук брюнетки, которая сердито посмотрела на меня. На это мне тоже плевать.

Наспех листая страницы, я нашёл ту, что указывалась на обороте. Глаза быстро пробежались по статье, и я нашёл то, что искал — её. Имя девушки, занимающей все мои мысли, чёрным по белому выведено на глянцевом обороте. Сердце сдавило, из-за чего я крепче сжал журнал, буквально смяв первую страницу. Рядом появилась Чарли, с грохотом бросив ключи на стол девушек.

— Чёрт возьми, Алекс… — выдохнул я имя, которое ласкает слух.

— Что ты делаешь!? — восклицала парочка девиц, — ты же порвёшь его!

Вернув назад журнал, я кинулся к выходу, спешно бродя взглядом по улочке, где могу достать точно такой же. И ещё парочку, где найду её имя. Удача была на моей стороне, пара минут понадобилась для того, чтобы найти киоск с печатными изданиями. Благо, что в Нью-Йорке они на каждом шагу, потому что тут предпочитают физическое соприкосновение с бумагой: газеты, журналы, книги, — тут всё любят в печатном варианте. Первым в руки попал тот, что я буквально отобрал у девушек за стойкой.

— Извиняюсь, есть ещё? — обратился я к женщине.

— Вам какой номер нужен?

— Покажите все предыдущие, которые у Вас есть.

Стопка журналов легла перед лицом, я буквально обезумел, находясь в поисках её имени. Джаред говорил, что она устроилась на официальную работу пару недель назад, или это он говорил три недели назад, я не помню, да и похрен. Я обыщу каждый. Я точно уверен, что мне нужны последние номера, только там я могу обнаружить её. И это оказалось правдой. Отдав деньги за пачку, я сунул её в рюкзак и поспешил к машине.

Один за другим я листал и перечитывал статьи не меньше, чем на сотню раз. Даже уйдя в официальность, она всё та же Алекс, которая любит всё, что связано с дизайном: интерьер, одежду, графику и тому подобное. Гордость за неё разрывает изнутри, но вместе с этим, я чувствую тяжесть груза боли, напоминающий паровоз, за которым тянутся десятки вагончиков, переезжающих меня в области груди. И то, что пару недель назад она выбрала китайский стиль — напоминает о нашем свидании. Почему я такой идиот? Если это не её воспоминания или не намёк, то что? Она не могла не думать о нас тогда, когда писала. Если, конечно, я не пытаюсь приписать смысл тому, где он отсутствует.

Схватив телефон, я нашёл профиль той, что так дорога мне. Да, я убрал её везде: соцсети, фотографии, номер, но не из головы. Я помню всё. И когда взгляд обнаружил последнее фото, пальцы сжали мобильник практически до хруста. Казалось, что я слышу, как медленно трескается экран и его наполнение. Сложив ладони в молитвенном жесте, она стояла на одной ноге, а вторую подогнула и ступнёй уперлась в области колена. За её спиной выше разместилась огромная статуя Будды, которого освещала подсветка. Белый топ, поверх которого накинута прозрачная изумрудная кофта с рукавом до локтя, белые джинсы, оборванные на щиколотках, сумка, кажется, темно-зелёного цвета, перекинутая через плечо и закрытые глаза, в дополнение ко всему — самая яркая и обворожительная улыбка на лице, заставляющая встать каждую волосинку на теле. Она всегда мечтала побывать там, ведь со школы увлекается китайской культурой. Я не исполнил её мечту, за меня это сделал кто-то другой. Пока моя Алекс осталась где-то в прошлом со мной, новая двигается дальше. Глаза вновь прогулялись по девушке, которую я знаю наизусть в области души и тела. Короткая надпись под фото гласила: «Спасибо. Теперь за чаем», и в окончании, Алекс решила разбавить слова любимым зелёным сердечком. Именно поэтому я выбрал этот оттенок для ленты на коробочке. В последнее время она очень полюбила изумрудный цвет. Она и есть самый настоящий изумруд.