Читать книгу - "Месяц надежды - Александр Бушковский"

– Это что? – спросила Оля.

– Почитай. – Алексей подал ей бутылку. – Ты же спец.

– Канадский виски, сорок пять градусов, ого! На кленовом сиропе.

– Ага, вот именно, – сказал Алексей, наполняя стопки. – Ребята, которые там были, рассказывали, что эти самые канадцы свой кленовый сироп суют куда только возможно, и в виски тоже.

Оля нерешительно потянулась к стопке.

– Не крепковато? Сорок пять градусов.

– А ты их и не почувствуешь, – заявил Алексей и ухмыльнулся. – Мы эту штуку давно распробовали и оценили. Пьется как сладкий компотик, спирта совершенно не чувствуется, только потом в брюхе приятным теплом взрывается. Так что можно залпом, точно тебе говорю. Ну, рискуй!

Оля зажмурилась и опустошила свою стопку одним глотком. Все так и получилось. Она словно сладкой газировки выпила. Только чуть погодя в животе растеклось приятное тепло и почувствовался вкус спиртного.

– Ну и как впечатления? – с любопытством поинтересовался он.

– Да, и в самом деле занятно, – ответила Оля.

– Ага, забавная штука. Давай, наворачивай супчик. С хорошей закуской нам этот вискарик не страшен. А у нас еще мясное в резерве. Нет у меня умысла тебя напоить, даже не думай.

– Да я это уже давно поняла, – сказала Оля, открыто глядя ему в глаза. – Так что не бери в голову.

Она старательно принялась за морской суп.

– Есть один интересный персонаж, – сказал Алексей, проглотив пару полных ложек. – Никакой не бизнесмен, врач-психиатр. Имеется у него привычка иногда напоить человека в хлам, чтобы все нутро, вся натура на свет божий вылезла. Говорит, иногда очень интересные результаты получаются. И с девушками тоже. Нет, ты ничего такого не думай, он в корыстных целях ситуацией не пользуется, путный мужик, просто экспериментальная жилка такая. Рассказывал, был случай. Представь себе: интеллигентнейшая девица, в институте культуры учится по классу сольфеджио, родители – доценты, воспитали в строгости, от слова «черт» чуть ли не краснеет. А дошла до кондиции, стала похабнейшие анекдоты травить, называть вещи своими именами. Парочки даже он не слышал, хотя большой любитель и коллекционер.

Оля посмотрела ему в глаза и спросила:

– А ты тоже хотел бы меня напоить в хлам, чтобы посмотреть, что из этого получится?

– Нет, – сказал он, не отводя глаз. – Оставайся такой, какая ты есть.

«Хорошо сидим», – подумала Оля.

Морской суп был необычайно вкусным, разговор – непринужденным, с анекдотами, прибаутками и случаями из жизни. Она как-то совершенно незаметно разделалась с еще двумя стопками, но пьяной себя не чувствовала, как Алексей и предсказывал. Девушка и не заметила, как горшочек опустел.

– Добавки? – предложил он, услышав, как ее ложка скребнула по дну.

– Нет, спасибо, – подумав, отказалась она. – Ты говорил, еще мясо будет, объемся, о фигуре все-таки думать надо.

– Тебе комплимент насчет фигуры отпустить?

– Не надо. – Она усмехнулась. – Я и так знаю. Набор этих комплиментов весьма ограниченный, хоть вы себя и полагаете оригинальными личностями.

Она отложила ложку, аккуратно накрыла крышечкой пустой горшочек, чувствовала себя уютно и спокойно. Приятно было сидеть напротив сильного, уверенного в себе мужика, знать, что не только никакой опасности, но и тени нахальства с его стороны ждать не следует. А ведь иногда бывает совсем иначе.

Алексей аккуратно составил пустые горшочки в мойку и принялся доставать из шкафчика тарелки и блюдца, а из холодильника – какие-то чашечки.

– Тебе, может, помочь чем-нибудь? – спросила Ольга.

– Ни в коем случае, дэвушка! – ответил он, старательно имитируя кавказский говор. – Если на Кавказе гостя заставят работать, хотя бы ведро воды из колодца принести или кувшин переставить с подоконника на стол, – вечный позор на весь род. Люди скажут, что это те самые, которые гостя работать заставили. Мы не на Кавказе, но все равно традиция хорошая. Так что сиди, гостья, и жди пусть не кулинарного чуда, но вкусного кушанья.

Перед ней появилась овальная тарелка с кусками мяса, зажаренными до золотистой корочки и посыпанными свежей зеленью. Как она ни старалась, но опознать их не смогла. Вот вроде бы ножка, но какая-то странная. Одно ясно: не птичья.

– Надеюсь, ты меня не жареным дикобразом накормить думаешь? – спросила она и улыбнулась, поняла, что все же чуть раскраснелась от выпитого.

– Обижаешь, Ольга Петровна. Вот это уже, в отличие от супа, мое фирменное блюдо. Кролик жареный с соусами собственного изобретения. Кто-то из знаменитых французских поваров говорил в свое время, что главное – не блюдо, а соусы. Он ведь прав был. Я в этом убедился.

– Ах, вот оно что, вот он кто… – сказала Оля. – А у нас кролика сроду не готовили. Мама его терпеть не может.

Лицо Алексея стало озабоченным.

– Может, я зря тогда старался?

– Ну что ты, – успокоила его Оля. – Я-то как раз ем, когда удается. У Степы с Майкой, у дедушки. Он их особенно любит. Рассказывал, как они на границе на зайцев охотились, из автоматов их стреляли, а потом рюкзак патронов списывали. Леша, а что, при Советской власти тоже можно было такие номера откалывать?

– Ну, я при Советской власти не служил. Да и пожить-то при ней толком не успел. Мне тринадцать лет было, когда ее отменили напрочь.

– Все равно, ты же военным был.

– Эх, Ольга Петровна!.. – Алексей широко улыбнулся. – Если подумать и прикинуть, то выйдет, что в армии, пожалуй, нельзя списать только ракету с ядерной боеголовкой. Очень уж за ними бдительный присмотр. Все остальное при известной ловкости рук – запросто. Ну о такой мелочи, как рюкзак патронов, и вовсе говорить смешно. Однако я подозреваю, что тут есть еще один нюанс. Отцы-командиры тоже наверняка жареную зайчатинку любили, особенно под водочку, кое на что глаза закрывали, а то и сами охотничков посылали. От рюкзака патронов Родина не обеднеет, а жареный заяц – вещь хорошая. Потому как еще и улучшает настроение личного состава, откуда автоматически следует повышение уровня боевой и политической подготовки.

Он весело выдавал страшные тайны армейской жизни, при этом проворно и ловко расставлял перед Ольгой беленькие фарфоровые мисочки с разноцветным содержимым. В одной что-то густое, в другой виднеются какие-то семена, в третьей – мелко покрошенный лук.

Закончив с этим, Алексей уселся напротив Ольги и сказал не без гордости:

– Все соусы, как я уже говорил, – мое собственное изобретение. Могу заверить тебя в том, что человеческих жертв при их употреблении ни разу не случалось. Так что пробуй смело.

– У дедушки и у Майки кролики как-то по-другому выглядели, – сказала она, примериваясь вилкой к самому аппетитному кусочку. – Гораздо побольше.

– Значит, они крупно резали. А я люблю помельче, так лучше прожаривается. – Он с любопытством смотрел, как она макает кусок на вилке в мисочку с чем-то зеленоватым, кладет в рот. – Ну и как?