Читать книгу - "Расколотая радуга - Мэри Джо Патни"

В двери комнаты Майкла просунулась темная головка Эми.

— Полковник, прочитать вам сегодняшнюю газету? — спросила девочка.

— Охотно послушаю. — Майкл улыбнулся.

Эми вошла в комнату и уселась, грациозно взмахнув юбками. С тех пор как вернулась из Антверпена Энн с детьми, в доме снова стало оживленно. Чарльз уже почти поправился, приехали многие слуги-бельгийцы.

Жизнь вошла в свое обычное русло для всех, кроме Майкла. Боль почти перестала мучить его, но силы возвращались медленно. И хотя доктор Кинлок уверял, что иначе и быть не может, потому что он потерял слишком много крови, от этого легче не становилось. Само сознание, что Кэтрин видит его в таком жалком состоянии, было нестерпимо. Не важно, что Кэтрин не влюблена в него, что относится к нему как сестра милосердия к больному. Все равно его мужская гордость уязвлена.

Он был слишком слаб, чтобы испытывать желание, но это даже радовало, теперь его чувства стали чисто платоническими. Он и не подозревал, как чиста и глубока его любовь к Кэтрин.

Эми читала сообщение о главных событиях, переводя с французского на английский. Майклу, хоть он и знал французский, воспринимать английский было легче. Кроме того, ему нравилось ее общество. Хорошо бы иметь такую дочь.

Девочка перевернула страницу.

— Вот замечательная история. Военный врач, барон Ларрей, француз, кажется, это он изобрел санитарную карету, да? Так вот, после Ватерлоо он попал в плен к пруссакам. Маршал Блюхер собирался его казнить, но немецкий врач, слышавший как-то лекцию барона, попросил Блюхера сохранить ему жизнь. Угадайте, что было дальше? — Она взглянула на Майкла сияющими глазами.

— Надеюсь, Блюхер передумал?

— Мало того. Случилось так, что сын Блюхера был ранен в схватке с французами, и не кто иной, как Ларрей, спас ему жизнь! Разве это не чудесно?

Она снова уткнулась в газету.

— И теперь маршал Блюхер отправляет барона Ларрея во Францию с прусским эскортом.

— Отличная история, — согласился Майкл. — Врачи всегда и везде нужны.

Эми уже свернула газету, когда в комнату вошла Кэтрин.

— Пора делать уроки, моя дорогая.

Скорчив рожицу, Эми присела в изящном реверансе.

— Рада была повидаться с вами, полковник Кеньон. До завтра?

— До завтра, мадемуазель Мельбурн. Спасибо, что навестили меня.

Эми улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, и с озорным видом вприпрыжку выбежала из комнаты.

— Бог мой, что делает Луи Ленивый в вашей кровати? — С напускной строгостью спросила Кэтрин.

— Спит, конечно. — Рука Майкла покоилась на спине собаки. — Что еще он может делать?

— Может есть. Иногда чешется. Круг занятий у него узкий.

Кэтрин потрепала собаку по шелковистым ушам.

— Я посижу здесь с вязаньем. Не возражаете? Это самая тихая комната в доме.

— Всегда рад вас видеть, если только вы в состоянии выносить мой сварливый характер.

— Напрасно вы так. Другой на вашем месте давно свихнулся бы от лежания.

Кэтрин села и достала из сумки вязанье. Теперь, когда забот у нее поубавилось, она часами молча просиживала возле Майкла, занимаясь починкой одежды или писанием писем. Ее присутствие действовало на него, как бальзам на раны.

— Я слишком слаб, а то продемонстрировал бы свой нрав. — Майкл поморщился. — Ведь только на прошлой неделе я снова научился связно говорить.

— Доктор Кинлок сказал, что вы поразительно быстро идете на поправку. — Кэтрин бросила на него острый взгляд. — Только не надо спешить, не то все испортите.

— Не могу же я вечно валяться здесь, словно тряпка, — возразил Майкл. — И злоупотреблять вашим терпением. Вам надо ехать в Париж, к мужу. Там куда веселее.

Она отвела глаза и сделала аккуратный стежок.

— Сегодня пришло письмо от Колина. Он пишет, чтобы я оставалась в Брюсселе, пока вы не поправитесь, поскольку обязан вам жизнью.

Майкл сжал зубы.

— Не могу же я без конца пользоваться вашей благотворительностью.

— Благотворительность тут ни при чем.

Она взяла другой моток шелковых ниток.

— Всю весну я развлекалась в Брюсселе и изрядно устала. Поэтому в Париж не спешу. К тому же Чарльз, как только уволится из армии, сразу уедет с семьей в Лондон. И когда я их снова увижу, одному Богу известно.

Майкл вздохнул. Хорошо, что он не обуза для Кэтрин, жаль только, что она потеряла к нему интерес как к мужчине.

В холле раздались чьи-то шаги, затем в дверь тихонько постучали и на пороге появилась Энн.

— Майкл, к вам приехал из Англии друг, вы в состоянии его принять? — И она отошла в сторону, пропустив Николаса.

— Боже мой, — оторопел Майкл. — Уж не сон ли это?

— И не надейся. Я тебя выследил.

Николас сжал руку Майкла. И в этом рукопожатии выразил все свои чувства, хотя тон у него, как всегда, был ироничный.

— Клер шлет тебе свою любовь. Если бы не ребенок, она тоже была бы здесь.

Майклу хотелось ответить поостроумнее, но ничего не приходило в голову, и он, проглотив комок в горле, сказал:

— Кэтрин, знакомьтесь, это Николас, граф Абердэрский.

Граф повернулся и дружески улыбнулся Кэтрин:

— Извините, я не заметил вас. Рад видеть легендарную Святую Катерину.

Очевидная привязанность Николаса и Майкла друг к другу заставила Кэтрин почувствовать себя одинокой и чужой. И вовсе не святой. Однако обругав себя за такую реакцию, она поднялась и выдавила из себя улыбку:

— Рада познакомиться. Как вам удалось так быстро добраться до Брюсселя?

— Хорошая яхта и отличный капитан. Граф снова взглянул на Майкла.

— За то и другое я должен благодарить Рафа. Он шлет тебе наилучшие пожелания и грозит пальчиком за то, что по собственной глупости ты позволил себя ранить.