Читать книгу - "Сиротка. Дыхание ветра - Мари-Бернадетт Дюпюи"

— Если ты еще раз назовешь меня этим нелепым именем, я сбегу и ты ляжешь спать на голодный желудок, — пошутила Шарлотта. — Ну, хорошо, я пришлю к тебе детей, а сама спущусь вниз, узнаю насчет ужина.

Через несколько минут на цыпочках вошли Мукки и близнецы: им было велено не шуметь.

— Ты очень устала, мамочка? — спросила Лоранс, уже в пижаме, ее распущенные волосы были перехвачены розовой ленточкой.

— Можно к тебе в кроватку? — воскликнула Мари, которая тоже была в пижаме. — Мамочка, ну скажи «да».

— Забирайтесь все трое, — разрешила Эрмин. — Дорогие вы мои.

Дети, конечно же, ничего не знали о случившемся. Мукки прижался к ней, свернувшись в клубочек, счастливый от неожиданного везения, а близнецы ссорились, так как вдвоем не могли поместиться рядом с матерью. Эрмин их помирила.

— Главное, что все мы вместе, в тепле. На улице ужасно холодно, ветер, а здесь мы в безопасности.

От этих слов они приумолкли. Мадлен наблюдала за этой трогательной сценой, и ее темные глаза увлажнились от нежности. Кормилица, примостившаяся на краешке большой кровати, трое озорничавших детей — такие минуты излечивают страх, сомнения и огорчения. Эрмин, столкнувшись с насилием и злобой и все еще не придя в себя после пережитого, не могла не оценить эти мгновения счастья.

Появилась Шарлотта с тяжелым подносом из лакированного дерева и радостно огласила меню:

— Гороховый суп, яичница с салом, хлеб с маслом и яблочный торт с меренгами. Малыши, бабушка ждет вас к столу. Шагом марш!

Она повела их вниз. Мадлен осталась в спальне.

— Ты тоже ступай ужинать, — сказала ей Эрмин.

Облокотившись на подушки, она разглядывала роскошный ужин, приготовленный Мирей. Кормилица покачала головой.

— Расскажи, что с тобой произошло на самом деле, — попросила она тихо. — Шарлотта говорила, что какие-то двое мужчин стреляли из ружья.

— Мадлен, я думаю, что это они подожгли хижину Талы, — ответила Эрмин. — Они хотели знать, где находятся Тошан и Тала. И теперь мне страшно. Надо ее предупредить. Эти мерзавцы сейчас, наверное, уже в Робервале. У меня не хватит смелости снова поехать туда завтра. Нам надо быстрее что-то решать. И обо всем рассказать Шарлотте.

Через час Эрмин, разъясняя Шарлотте весь ужас сложившейся ситуации, поведала и о том, как и от кого появилась на свет Киона, а также изложила свою версию возможных причин совершенного на нее нападения. Шарлотта выслушала, не прерывая, с невозмутимым видом примерной ученицы.

Уложив детей спать, Мадлен снова присела на край кровати. На кормилице было серое платье с белым воротничком, черные косы обрамляли миловидное лицо с высокими скулами. Шарлотта сидела рядом, на ней была красная шерстяная жилетка, в волосы воткнуты гребни. Они казались полной противоположностью друг другу: одна старомодная, степенная и скромная, другая — более экспансивная, одетая по последней моде, с макияжем.

— Ну вот, теперь ты знаешь все, — заключила Эрмин.

— И ты скрывала это от меня столько лет! — упрекнула ее Шарлотта. — Мне бы самой догадаться, а то я никак не могла понять, почему Тошан не ездит к твоим родителям. Он прав, история какая-то неприличная.

— Не обижайся, у меня не было выбора, — оправдывалась Эрмин. — А сейчас самое главное — уберечь Талу и Киону от этих мерзавцев, которые жаждут мщения. Они ни перед чем не остановятся! Сожженная хижина, попытка убить Шинука… Вы с Мадлен — мои подруги, сестры, мне нужна ваша помощь и поддержка. У меня совершенно нет сил, после того, что я сегодня пережила, я совсем выдохлась. Нет ни энергии, ни смелости снова поехать в Роберваль завтра утром. Шарлотта, миленькая, а может, съездишь туда вместо меня? Тала тебя хорошо знает, она тебе поверит.

— Съезжу, Мимин. Только на чем? — всполошилась она. — Ты же знаешь, для тебя я готова на все.

Эрмин глубоко вздохнула. Ее голубые глаза излучали волю, а щеки слегка порозовели. Несмотря на усталость и нервное возбуждение, она выглядела ослепительно в ореоле своих светло-русых волос.

— Надо попросить Симона отвезти тебя в Роберваль на машине. Мы придумаем какой-нибудь повод. А когда окажешься там, иди по улице Сен-Жорж до Сент-Анжель, дом 28. Расскажи Тале обо всем, что произошло, и посоветуй ей, по крайней мере, неделю не выходить из дома. Если ей что-то надо, сходи и купи.

— Договорились, Мимин, я все сделаю, — согласилась Шарлотта.

— И хорошо бы, чтобы Симон срубил по дороге елочку Кионе на Рождество, — добавила Эрмин. — Тогда нужно захватить с собой какие-нибудь елочные украшения. У мамы остались лишние. Кажется, они лежат в картонной коробке под лестницей. Там должны быть электрические гирлянды, они так замечательно смотрятся! Но ничего не говори Симону. Обещаешь?

— А он ведь непременно станет расспрашивать, — заметила Мадлен.

— Что-нибудь придумаю, — заверила Шарлотта, будучи в восторге от того, что окажется наедине с Симоном.

Хотя он и твердил, что считает ее сестрой, она надеялась, что ей представится возможность переубедить его.

— Мне так страшно за Талу и Киону, — посетовала Эрмин. — Если б можно было предупредить мою свекровь еще сегодня!.. Мне чудится самое страшное: что эти типы обнаружат, где она скрывается. И Тошана нет с нами.

Эрмин глубоко вздохнула — она не имеет права быть слабой.

— Я снова поеду в Роберваль, как только приду в себя, — добавила она. — Скажи об этом Тале и Кионе. А пока мне просто нужно отдохнуть, провести денек-другой с детьми здесь, в безопасности.

— Ты такое пережила! — тихо сказала Мадлен. — Конечно, тебе надо поберечься.

— Вот ты жаловалась, что нет Тошана, — заявила неожиданно Шарлотта, — но ведь есть мужчина, который должен защищать Талу и Киону. Я говорю о твоем отце, Мимин. Поставь его в известность, это будет честно.

— Да, — согласилась Эрмин, забыв, что он уже все знает. — Завтра, не сейчас.

Они втроем еще немного поболтали, но к полуночи Эрмин осталась одна, ее безудержно клонило в сон. Она свернулась клубочком под одеялами, словно заболевшая и напуганная девочка. По ту сторону огромного океана громыхала война, однако казалось, что другая война, скрытая, коварная, замешанная на тайнах и умолчаниях, грозила землям у озера Сен-Жан. На улице мороз покрывал ледяной коркой снег, пронзал своими невидимыми когтями даже самые крошечные капельки воды на отвесных скалах водопада, чтобы потом разукрасить серебряными кристаллами стебли трав и камни. Далеко в холмах завыл одинокий волк, но в Валь-Жальбере никто его не слышал, даже Эрмин, которая наконец уснула.

Цитадель, Квебек, на следующий день

Для Тошана начинался еще один день солдатской жизни. Для него это был совершенно новый мир, абсолютно отличный от всего того, что он знал прежде. Цитадель, расположенная к востоку от города, сначала поразила его своей внушительностью и великолепным видом, открывавшимся на реку Святого Лаврентия. Затем он представил себе, что это обширное индейское стойбище, где индейцы, одетые в военную форму, построили огромные вигвамы. Эта мысль вызвала у него горькую улыбку, ведь он отказался от этой части своего происхождения.