Читать книгу - "Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская"

равно, как, но лучше всего она расслаблялась лицом к лицу, как будто даже в темноте это имело значение.

— Командуй, — велел Асир, отрываясь от ее губ и с трудом сдерживая улыбку. Вот командовать Лин не любила, и Асир не стал бы настаивать, если бы они больше времени провели вместе. Но сейчас приходилось узнавать друг друга, слушаться и слушать, полагаться не только на запах и реакцию тела, потому что ошибиться хоть в чем-то Асир не хотел. Не теперь.

— Времени мало? — спросила Лин. Поерзала, обвивая ногами талию, закинула руки за голову. От этого простого движения по ее телу прошла дрожь, и член Асира сжало еще сильнее. — Я отрываю тебя от дел?

— От дел государственной важности, между прочим. — Асир оперся на руку, разглядывая ее лицо. Сейчас оно выглядело почти нормальным. Даже румянец проступил, не горячечный, а обычный. — И, если бы не некоторые обстоятельства, ты уже сидела бы на балконе вместе со всем сералем и наслаждалась видом приближающейся кавалькады под зелеными стягами Харитии. Но без меня.

— С сералем и без тебя — наслаждалась бы? — Лин не отрицала, не уверяла ни в чем, но интонации были достаточно красноречивы. — Ладно, раз так, давай попробуем быстро. Как думаешь, я к этому готова?

— Готова, но у нас есть время. — Асир провел по ее бедрам, прикрыл глаза. Густой и вязкий запах течки окутывал снаружи и переполнял собой внутри. Асир двинулся на пробу, Лин вздохнула, стараясь не сжиматься слишком сильно, но все равно сжималась. В горле завибрировало. — Быстро и много или медленно и мало? — это Асир еще мог спросить, а вот мило беседовать в таком положении уже не получалось.

— Хочу много, — Лин ответила почему-то шепотом, сглотнув и зажмурившись. — Хочу попробовать… сильно.

— Я знаю. — Асир выдохнул. Это желание, тяга к быстрому, жесткому соитию прорывалась в Лин с каждым разом все отчетливее. Только Асир не поддавался, и одни предки знали, чего ему это стоило. Согласиться и показать, как это может быть, хотелось неистово, но у Асира было целых два повода, чтобы бороться с искушением. Он боялся навредить еще не слишком хорошо подготовленному, уже не девственному, но еще не опытному телу, и его смущали причины. Это могло быть искреннее желание, а могло быть другое, подсознательное. Лалия никогда не скрывала следов на теле, на них любовался весь сераль, и Лин не могла их не видеть. И не могла не хотеть дать своему кродаху то, что тот постоянно брал от другой. Асир не желал таких даров, а Лин еще не слишком отличала собственные потребности от потребностей анхи, которой хочется доставить удовольствие кродаху. И все же кое-что он мог показать, отпустить себя хотя бы немного.

Лин вскрикнула от первого же резкого толчка. И уже не замолкала ни на секунду. Асир крепко держал ее за плечи, глядя на судорожно выгнутую шею и зажмуренные глаза, стараясь не упустить даже тени боли или отторжения. Стискивал зубы, так что скулы и челюсти ломило от напряжения, глушил в себе удовольствие, чтобы оно не заслоняло, не мешало слышать и чуять. Лин в этом нисколько не помогала. Каждый ее вскрик проходился по всей коже, вставали дыбом волосы и горячо, обжигающе пульсировало в животе и в паху. Зверь внутри ярился, метался, рычал, рвался на волю, он тоже все чуял — и жажду, и облегчение, глубокое и яркое, которое захлестывало Лин все сильнее, и беспомощность, в которой она сейчас, кажется, растворялась, так же как в наслаждении, которое Асир глотал вместе с ее запахом.

Воздух лип к разгоряченной коже, переполнялся звуками. Лин не успевала реагировать, и понятия не имела — как нужно. Наслаждение — радость — испуг — наслаждение — испуг — карусель запахов и эмоций, от которой не только у Лин, даже у Асира захватывало дух и кружилась голова. Она не говорила, но Асир будто слышал ее «еще», повторяющееся на каждом вздохе. И приближающийся финал он тоже услышал всем собой, еще до того, как Лин напряженно замерла, открыв рот в немом крике.

Асир с силой прикусил щеку изнутри — Лин слишком напрягалась от непривычного наслаждения, выгибалась в почти мучительных судорогах, не давая быстро вынуть член, а кончать в нее было нельзя. Сдерживался до темноты в глазах, пока она не обмякла, разжимая ноги, с довольным протяжным стоном. И лишь тогда, вынув член, отпустил себя. Семя пролилось на ее живот, вздымающуюся от быстрого дыхания грудь. Несколько капель упали на подбородок и на губы. Лин облизнулась, удивленно распахнула глаза и провела ладонью по животу. Облизала пальцы и сказала тихо, расслабленно:

— Хорошо. Очень.

— Дотерпишь теперь до ночи? — Асир лег, отер ее подбородок, обвел изгиб губ и зарылся ладонью в спутанные, взмокшие волосы.

— Я буду ждать сколько надо, владыка.

Он покачал головой. Логику перескоков Лин с «ты» и «Асир» на «вы» и «владыка» до сих пор не понял до конца. То есть ясно было, что Лин дистанцируется, когда заходит речь о делах государственных, и так же очевидно она игнорировала рамки иерархии во время соития. Но были моменты, которые не вписывались в эту понятную и простую схему, так же, как саму Лин нельзя было целиком уложить в знакомые Асиру рамки и границы.

— Я еще не ухожу. Мы позавтракаем вместе. А вот потом тебе придется поскучать. Если хочешь, поищи что-нибудь почитать, в соседней комнате есть книги, но лучше выспись. — Асир встал, накинул халат. — Завтрак подадут через четверть часа. Не хочешь заглянуть в купальню?

— Что можно успеть за четверть часа?

— Окунуться. Смыть с себя лишнее, — Асир рассмеялся. — Но если хочешь продолжения, поверь, мы успеем и это.

Знал, что Лин согласится. Она и без дополнительных будоражащих перспектив любила бывать в купальнях. А уж когда обнаружила, что в воде приятно не только мыться, стала испытывать к ним особую слабость. Все это еще предстояло обдумать и как следует распробовать, но не во время течки.

— Быстро и много? — Лин поспешно вскочила. Будто и не она тут только что лежала, расслабленная и умиротворенная. — Хочу.

ГЛАВА 16

После утреннего секса спалось крепко, и проснулась Лин бодрой и голодной, сильно после полудня, часам к четырем, когда шла на спад жара и удлинялись тени. Попросила у дежурившего на выходе из покоев клибы обед, умылась, оделась и впервые за эти дни задумалась, чем бы себя занять. Владыка сказал «до ночи», оставалась еще уйма времени.

Все эти