Читать книгу - "Неодолимая страсть - Сильвия Дэй"

Повернувшись, он встал перед ней, давая возможность хорошо рассмотреть его возбужденный член и напрягшиеся мышцы. Он увидел, как она сглотнула, и понял, каким пугающим, должно быть, был его вид.

Его тело, крепкое и мускулистое, благодаря частым физическим упражнениям было почти вдвое больше ее тела. Его похоть достигла предела. Вены раздувались от бурлящей крови, и он сжал пенис, чтобы облегчить боль.

– Такой мой вид возбуждает или пугает тебя? – спросил он.

Амелия облизнула губы.

– Не пугает, – прошептала она. – Я волнуюсь и, может быть, тревожусь, но я не боюсь тебя.

– Ты сильная женщина, – с восхищением сказал он, быстрыми шагами подходя к ней.

Не тратя времени, он встал на колени, возвышаясь над нею, и развел в стороны ее руки, чтобы дотянуться губами до соска. Сильными ритмичными движениями он сосал грудь, а Амелия вскрикивала от наслаждения.

Она притянула к себе его голову.

– Войди в меня, – шепотом попросила она. – Мне неприятно это чувство неопределенности и неведения.

Откинувшись назад, Колин широко раздвинул ее ноги, чтобы видеть между ними место своих устремлений. Лежа на подушках и наклонившись вперед, она тоже видела его. Она не успела сравнить размеры своей маленькой розовой щелочки с толщиной и длиной его члена, как Колин уже вошел в ее нежную плоть. Амелия жалобно вскрикнула и впилась ногтями в его бедра.

Он осторожно, но безжалостно проникал все глубже и глубже, переведя свой взгляд на ее прекрасное лицо.

Закрывая спиной быстро затухающий свет камина, он не мог различать цвета, но видел, как блестит от пота ее лоб, а глаза полны слез.

– Я делаю тебе больно? – ужаснулся он, его пальцы впились в нее, когда она в ответ сжала мышцами его член. Она внутри была такой чертовски неподатливой и тесной, что Колину казалось, будто он попал в крепко сжатый кулак.

– Нет… – тонким, каким-то отдаленным голоском ответила она.

Колин взял ее руку и положил на вспухший клитор.

– Погладь себя, – подсказал он.

К его радости, она без смущения послушалась его и длинными тонкими пальцами почти без колебаний погладила влажную плоть.

Как он и ожидал, она со вновь усилившейся страстью начала сжимать и втягивать его внутрь, доводя до экстаза, Колин стонал и, задыхаясь, хватал ртом воздух, напоенный запахами чувственности и жимолости.

Амелия извивалась и издавала умоляющие звуки, проявляя такую страсть, что потом он удивлялся, как смог оставаться внутри ее, сдерживая себя до самой последней минуты. Наконец последним отчаянным рывком он полностью овладел ею, и ощущения, что он достиг самой ее глубины, было достаточно, чтобы вызвать у него слезы.

Амелия вскрикнула, почувствовав Монтойю в самой глубине своего тела. Ощущение облегчения от мучительной боли в том месте, которое требовало ласк, снова исчезло.

Когда он застыл в неподвижности, она попробовала добиться этого облегчения, крутя бедрами. У него вырвался звук, более похожий на звериное рычание, чем на человеческий голос, ее тело задрожало, еще более возбужденное этим звуком.

Монтойя все еще держал ее в своих мощных руках, а из разрезов маски на нее смотрели его горящие глаза. Красивые губы были сжаты, и мышцы на лице напряжены.

– Почему ты остановился? – со слезами спросила она.

– Потому что я готов кончить и не хочу делать этого без тебя.

– Я готова! – Ее голос звенел от отчаяния, плоть требовала удовлетворения, доставляя ей боль.

Почти без усилий он обхватил Амелию и, встав на колени, погрузился в нее на всю длину. Амелия прижалась к его широким плечам, проводя губами по солоноватому небритому подбородку. Монтойя переменил их положение, и комната закружилась перед ее глазами. В отместку за свое разочарование она укусила его.

Монтойя выругался и оттолкнул ее.

– Скачи, – грубо велел он.

Он сел на край кровати и посадил Амелию на себя, глубоко погрузив в нее член. Отведя назад руки, Монтойя приподнял тело, давая ей возможность делать с ним все, что она пожелает. Эта его поза была пронзительно эротична, на животе выступили крепкие мускулы, покрытая волосами грудь стала мокрой от пота.

И маска. Боже, маска прибавляла мрачной увлекательной таинственности, делавшей Амелию безрассудной.

– Сейчас же! – приказал он, и она вздрогнула.

Принимая его вызов, она распрямила плечи и подняла подбородок. Кажется, ему трудно по каким-то причинам, о которых она не подумала раньше. Он овладел ею с опытностью человека, который мог выбирать себе женщин: наверное, безобразные шрамы на его лице получены совсем недавно. Возможно, она была первой женщиной, которая приняла его в свою постель после нанесенных увечий. Эта мысль придала остроты уже и так поразительному событию.

В эту минуту Амелия решила, что будет любить его всем своим существом, сильнее, чем смогла бы любить его другая женщина. Она разберется в том смятении чувств, о котором догадывалась, и успокоит его своей страстью, докажет своим телом, что ее влечет к нему сердце.

Опираясь на его плечи, чтобы не упасть, Амелия приподнялась, вбирая его всего до конца, и, опустившись, ощутила прикосновение его к тому месту внутри ее, из которого исходила дрожь. У Амелии перехватило дыхание, и она содрогнулась.

– Вот так, – шепотом похвалил он, наблюдая за ней из-под густых черных ресниц. – Видишь, как я подхожу тебе? Я создан доставлять тебе удовольствие.

Прикусив нижнюю губу, она медленно повторяла движения, поняв, как это делается. Она коснулась шрама на его плече, рана была старой и уже давно зажила. Амелия погладила шрам, ощущая его неровную поверхность с рваными краями. Где-то в глубине сознания этот шрам беспокоил ее, заставлял…

Он заговорил, и все мысли исчезли из ее головы.

– Милая Амелия. Ты моя.

Амелия приподнялась и обхватила его так, что ее губы оказались на уровне его губ, поднимаясь и опускаясь, она чувствовала, как ее набухшие соски скользят по жестким волоскам, покрывавшим его грудь.

Утверждая свою власть над ним, как он утверждал свою власть над ней.

Монтойя, взяв в руку пряди ее волос, прижимая к себе, шептал поощряющие слова, а от движений его бедер у Амелии перехватывало дыхание, и она теряла разум.

Теряла свое сердце.

Почувствовав себя увереннее, она отвечала ему, тяжело дыша от усилий, и капли пота стекали между ее грудей.

– Я хочу, чтобы ты каждый день была такой. – В этих властных словах она слышала удовлетворение. – Я хочу, чтобы ты ощущала пустоту, когда меня не будет внутри тебя. Чтобы жаждала меня. Тосковала по мне.

Амелия знала, что так и будет. Она обезумела от вожделения, терлась, извиваясь, о его возбужденную отвердевшую плоть, как будто уже делала это раньше. Как будто понимала, что делает.