Читать книгу - "Курт Сеит и Мурка - Нермин Безмен"

Советский цензор вскрыл конверт, пришедший из Стамбула, и его лицо побагровело от гнева. Швырнув фотографию на стол, он разразился нецензурной бранью. Он вытащил фотографию из картонной рамки. Но не удовлетворился этим. Если он найдет зашифрованное послание, то день удастся. В сущности, его сильно раздражали эти письма, которые приходили Эминовым. Несколько писем, которые пришли недавно, он отправил назад. Пришло время наказать семью перебежчиков, и последнее письмо из Стамбула будет хорошей на то причиной.

В комнате на верхнем этаже дома (Советы оставили Эминовым только эту комнату) на подоконнике сидел Мехмет Эминов, погруженный в собственные мысли. Он словно ожидал возвращения кого-то, устремив взгляд по направлению к порту за деревьями. Он все еще не мог привыкнуть к неустанно бегавшим по саду дома чужим детям, к чужим шагам на лестнице. Когда не было сильной необходимости, он не хотел выходить из своей комнаты, чтобы не видеть то, во что превратили его любимый дом и сад. Их дом поделили, образовав новые комнатки, воздвигнув наспех стены из дерева и жести, и там разместили семьи. Несколько вековых деревьев в последнюю зиму срубили на дрова. Эминов наблюдал гибель дерева, в тени которого он обнимал любимую Захиде, под которым бегали их сыновья. Он проводил время, в основном вспоминая прошлое. У него уже не осталось ничего, кроме воспоминаний. Единственной причиной жить были остатки его семьи: жена, средний сын Осман, невестка и двое внуков.

Не осталось ни земель, ни виноградников, ни домов, ни коневодства. Сначала он потерял Сеита на другом краю Черного моря – сына, которым больше всего гордился, взросление которого он с гордостью наблюдал, самого любимого сына, которому прочил свое место. И его младший сын Махмут пропал без вести. Скорее всего, его не было в живых. Махмут, полагал старик, уехал вместе со старшим братом, и отец надеялся, что тот в Стамбуле, до тех пор пока из Стамбула не пришли письма с фотографиями. На фотокарточках Махмута не было. Скорее всего, сына не было в живых. Затем наступили ужасные годы – голодные годы Крыма, вековые земли и леса которого всегда дышали изобилием. Как бы ни плодоносил Крым, его плоды загружали на суда и продавали за границу. Один из таких голодных годов забрал молоденькую Хавву. Его старшая дочь Ханифе вместе с мужем были вызваны на допрос по поводу недавно убитого в порту лазутчика – их сына, – и назад они не вернулись. Мехмет Эминов, сердце которого обливалось кровью, хотел сохранить надежду, что они в ссылке, но хотя бы живы. Аллах помиловал единственного – Османа. Супруги старались найти утешение в нем и его жене. Осман очень напоминал Сеита, но ему были присущи покладистость и послушание, которых не было у старшего брата. Последние оставшиеся вместе члены семьи – отец, мать и сын – крепко держались друг за друга.

Мысли об ужасном настоящем погружали Эминова в тоску, от которой он не мог спастись. Необходимо пойти домой к Осману и повидаться с ним. Взяв пиджак с вешалки, он надел папаху и сказал жене, куда направляется. Спускаясь по лестнице, он старался не встречаться взглядом с другими жильцами собственного дома. Только он и его жена с любовью ступали на ковры, стараясь вспомнить, каким однажды был их цвет, с любовью касались стен, на которых осыпалась штукатурка, и балюстрады, которая разрушилась и местами покривилась. По лестнице, по которой он спускался когда-то, вдыхая запах лаванды и розы, слушая звук фортепиано, на котором играла его красавица жена, сейчас сновали дурно пахнущие мужики, их крикливые жены, их сопливые дети. В тот момент, когда он приблизился к уличной двери, она неожиданно отворилась. В сопровождении одного из жильцов вошли двое военных. Жилец указал им на Мехмета: