Читать книгу - "Настойчивый - Ellen Fallen"

– Хорошо, что напомнил, как к даме и без презента. – Я наклоняюсь, выдираю с корнем какие-то колючие цветы, растущие на клумбе, и снова поворачиваюсь к окну.

– Это взлом, – коротко говорит мужчина и тушит сигарету в траве.

– Нет, это романтическое свидание по договоренности. А вот твой случай запущен, ты устроил слежку, нарушаешь правила неприкосновенности, находишься на чужой территории, к тому же загрязняешь ее, – указываю цветами на траву, где он затушил сигарету. – На тебя бы «зеленых» натравить, – отдаю ему букет. – На, подержи, чтобы не зря здесь стоял, – поддеваю, наконец, крючок и удерживаю окно, чтобы оно не стукнуло по откосу.

– Давно ты стал таким умным? – ухмыляется Нокс, но краем глаза я вижу, как он поднимает окурок и не знает, куда его положить.

– У меня умные родители – это гены. Окурок в карман кидай, – забираю у него букет, зажимаю цветы в зубах, подтягиваюсь на руках и забираюсь в окно.

– Я бы на твоем месте постучал в двери, цивилизованно, – я слышу его голос ближе, телефон срывается из кармана, чертовы цветы, практически перекусаны от напряжения, а шипы впились в мягкую кожу губ. Я ожидаю звука разбившегося телефона, на какой-то момент сильно сжав веки, но его нет. Поэтому продолжаю свое путешествие и очень аккуратно опускаю ноги на ламинат внутри дома.

– Просто завидуешь мне. Пока ты делал реверансы и обхаживал, она выбрала меня, – поворачиваюсь к нему лицом, освобождаю свой рот от цветов и вижу протянутый телефон. Хмурюсь, что сказать, ведь он помог мне, даже несмотря на то, что, по факту я, подрезал его. – Но я признаю, ты достойный противник, вызывающий уважение, – забираю смартфон и киваю ему. – Как-нибудь поговорим, сейчас я немного тороплюсь. Спасибо.

Даже если он расстроился, выглядело это очень увлекательно. Взрослый человек влачится за девчонкой, которая ему не по зубам. Засунув руки глубоко в карманы брюки, Нокс улыбается мне немного печальной улыбкой и уходит прочь. Я смотрю вслед уходящему мужчине, с мыслью, что однажды я уже был на его месте, когда она ушла. И теперь не хочу быть таким, упустить снова, проиграть эту битву или сдаться все равно, что сдохнуть.

Свет включается в коридоре, и я резко оглядываюсь. Винни стоит напротив меня с битой в руках наперевес. Ее маленькая ночная рубашка едва прикрывает бедра, весьма воинственное выражение лица сменяется удивлением.

– Зашел на чашечку чая, – отвечаю первое, что пришло в голову.

Она опускает биту со стуком на пол и волочет по потертому паркету, издавая при этом скрежет. Еще пара шагов, и на расстоянии вытянутой руки девушка выставляет деревянную штуку перед моим носом.

– Я могла запросто зашибить тебя. – В ее глазах появляется интерес, когда я протягиваю пожухлые и поломанные цветы, земля осыпается с их корней на мои кроссовки. Я приподнимаю брови и улыбаюсь, как счастливый придурок.

– Тогда не смогла бы оценить мой романтический жест в таком случае. Это вроде как розы, – указываю на маленькие капельки крови, выступившие на ладони, вытираю рот. – Жестокие цветы.

Бита выпадает из ее рук, и она кидается на меня, обвив мою шею в крепких объятиях. Успеваю подхватить девушку под бедра, облокачиваюсь об подоконник и притягиваю любимые губы для поцелуя. Запутываюсь в розовых волосах Винни, пальцами ощущая долгожданный прилив нежности. Такие знакомые губы, нежно прикасаются к моим, в сердце что-то щелкает, вынуждая его с силой сжаться. Кровь бурлит в голове, взрываясь дикой смесью пузырьков, как в той рекламе шоколада. Я опьянен ей, повержен и готов сдаться в любую секунду.

Она отталкивается от стены, мы практически падаем на пол, делаю широкие шаги по направлению к первой попавшейся двери. Хватаюсь за ручку, но девушка останавливает меня, больно прикусив нижнюю губу.

– Не здесь, немного дальше. Не хочу, чтобы меня выселили за непристойное поведение, – шепчет в мой рот. Ее влажные губы опускаются к моей шее, и я громко выдыхаю.

– Это, черт возьми, пытка, – вырывается из меня, толкаю следующую дверь и захожу в темную комнату, освещенную луной. Широко распахнутые шторы и машина вдали подогревают мое желание. Подхожу с девушкой на руках к кровати и бросаю на мягкий матрас. Винни тут же тянется к прикроватной тумбочке, не отрываясь от меня, и включает свет.

– У нас будут свидетели преступления. – Руками провожу по ее груди, прикрытой тонкой тканью, четко очерченные соски, возбужденная кожа покрывается мурашками, заставляя меня продолжить путешествовать по ее телу.

– Мне нравится думать о том, что за нами наблюдают, – отвечает она и закидывает голову назад с глубоким стоном, когда я сдираю ее ночную рубашку одним движением.

– Я предупредил, – целую холмик ее груди. Прикусываю сосок, затем облизываю.

Громкий стон девушки, я оглядываюсь на дорогу со все еще стоящей машиной, испытывая странное ощущение раздражения и возбуждения. Нокс сейчас если не уедет, я взорвусь. Винни дергает меня на себя, переворачивая спиной на кровать, и усаживается верхом. Ночная рубашка давно содрана, дерзкие сиськи предстают перед моим лицом, стоит мне приподняться, она тяжело дышит и ерзает на моем восставшем члене. Руками упирается в изголовье кровати, убеждая ласкать ее грудь, поочередно облизываю ее и сжимаю. Настойчивые руки притягивают хрупкое тело к себе крепче, губы встречаются с ее губами.

– Я мечтал о тебе, – отрываюсь от нее, соприкасаюсь с ней лбом и смотрю в глаза. – Все это время мечтал, Винни. Безумно люблю тебя, детка.

Девушка осторожно выдыхает, закрывает глаза и появляется крошечная слезинка, после чего ее лицо озаряет счастливая улыбка.

– И я тебя, Терренс, – тихо шепчет она, и я крепче обхватываю ее тело, мне необходимо убедиться, что этот момент настоящий. Я не создал его в воображении. Именно так должны ощущаться эти чувства, насыщенно и остро, когда тебя молнией прошибает насквозь, до смерти очарованный этим желанием быть рядом.

Она тянет меня к себе. Чтобы содрать ткань, препятствующую нашим соприкосновением, футболка летит в угол комнаты. Все, что случится этой ночью, станет только нашим, без свидетелей. Привстаю на кровати, вместе с девушкой, продолжая ее целовать, закрываю плотно шторы на окнах. Только она и я в этой комнате, в этом мире, без подглядывающих людей, которые потом могут использовать увиденное, как способ обидеть ее.

Никогда не позволю унизить эту девушку, никому.