Читать книгу - "Царственная блудница - Елена Арсеньева"

Что-то было связано с этим человеком. Что-тодавнее... очень тяжелое, страшное, опасное – и в то же время легкомысленное изабавное. Он явился из прошлого, да, из того прошлого, когда императрицаЕлизавета Петровна звалась Елисаветкою и представляла собой что-то вродеприживалки при дворе кузины Анны Иоанновны. Любому самому случайному гостю тамоказывалось больше внимания, чем дочери Петра Великого. А между тем какая толькошушера при том дворе не подвизалась, даже, помнится, китайцы как-то прибрели...

И вдруг Елизавета Петровна вспомнила.Китайцы!!! Ну конечно!

Тот вечер мгновенно возник в ее памяти,которая была, разумеется, вовсе не так плоха, как тщилась изобразить государыня,когда не хотела, чтобы к ней приставали со всякими глупостями вроде подписаниягосударственных бумаг. Тот вечер, весьма забавный! Как раз принимали при дворекитайское посольство. У китайцев были совсем плоские лица! Точно блины. И одетынесусветно: на макушках какие-то черненькие домики с шариками, а шароварынебось в сажень шириной, пуще бабьих юбок. А может, это и впрямь были нешаровары, а юбки?! Все собравшиеся с любопытством пялились на китайцев, а онитак же пялились на окружающих. При них имелся толмач. Императрица АннаИоанновна, которая любила вольности в разговоре, вдруг спросила, которую изприсутствующих здесь дам они считают наиболее красивой. Старший китаец, даромчто дикий азиат, ответствовал с истинно французской галантностью:

– В звездную ночь трудно сказать, которая иззвезд самая блестящая!

Однако Анна Иоанновна не унималась. Тогдакитаец пристально оглядел всех собравшихся дам и, указывая на Елисавет, сказал,что считает ее самой красивой и что если бы у нее не были такие большие глаза,то никто не остался бы в живых, ибо, увидев ее, умер бы от восхищения!

Елисавет поспешно потупилась и скрылаторжествующую улыбку, потому что было очевидно: императрицу сей роскошныйкомплимент приведет в ярость. Царевна уставилась в пол, даже не ответивлюбезному китайцу, и думала: небось запухшие от слез глазки племянницы Анныименно настолько узки, как хотелось бы китайцу!

Да, да, у Анны Леопольдовны, наследницыимператрицы Анны и ее родной племянницы, в ту пору были вечно заплаканныеглаза, потому что тетушка-императрица норовила поскорей выдать ее замуж, а ейнипочем не нравились оба жениха: ни Петр, принц курляндский, сын теткиналюбовника Бирона, ни принц брауншвейгский Антон-Ульрих. Анна была до одуривлюблена в саксонского посланника Мориса Линара, и стоило императрице об этомпроведать, как она мигом выдворила красивого саксонца из России. Вот отчегобыла заревана малышка Анна! В тот вечер Морис Линар присутствовал на куртагепоследний раз, он подходил прощаться ко всем дамам, подошел и к царевнеЕлисавет и воззрился на нее своими очаровательными, в самом делеочаровательными и томными черными глазами...

Боже правый!..

Боже правый! Да ведь это Линара –постаревшего, пополневшего, почти начисто утратившего обольстительность иочарование – она только что видела!

Мыслимо ли это? Бывший саксонский посланник –в стенах английского посольства в России, да еще Гембори рекомендует его какнекоего мистера Колумбуса...

Одно из двух: или Гембори врет, или Линарздесь и в самом деле под именем Колумбуса, то есть инкогнито...

Странный вечер. Призраки прошлого чуть ли нетолпой явились к императрице... зачем? Чего ради?

Она вновь начала отыскивать глазами Линара,однако в это мгновение из соседней комнаты появился кавалер д’Эон в платье стаким перекошенным кринолином, что Мавра Шувалова возмущенно плюнула прямо насверкающий посольский паркет (она была чрезвычайно вольна насчет манер!), аМихаил Илларионович Воронцов весь побелел, но потом все же направился к д’Эону– сообщить, что она отстранена от своих обязанностей лектриссы императрицы, атакже объявить его персоной нон грата, подлежащей немедленно высылке из страны.

Приблизительно такую же весть следовалосообщить и Гембори – то есть он мог бы тоже оказаться персоной нон грата, еслибы продолжал давать пристанище в своем доме Никите Бекетову.